Воин из Ниоткуда
Шрифт:
Десятки согласных голосов подтвердили правоту его слов.
— А правда, что с тобой приехал княжий жрец? — вперед вышел бородатый селянин с острым, цепким взглядом.
— И это правда. Межата сопровождает дружину и делит с нами все тягости.
— Скажи тогда, жрец, с нами еще Корс или он отвернулся от нас? Что тебе говорит Небо?
— А тут и на небо смотреть не нужно. — начал говорить мягким, но уверенным голосом Межата. — И даже без священного огня ясно, что Корс с нами. Мы — его дети, и он дарует нам победу. Или кто-то думает, что Корс помогает народу Степи?! Не мы пришли с мечем на чужую землю, а они. И не мы сжигаем селения, ни щадя ни женщин, ни детей,
Селяне подавленно молчали, думая о своем. Потеребив задумчиво бороду, мужик, растягивая слова, ответил вопросом на вопрос.
— Так-то оно так, да только почему тогда мы столько бед претерпели, почему Корс не сжег этих шакалов в их же степи?
Жрец казалось ждал этого вопроса. Слегка кивнув головой, давая знать, что понял собеседника, он окинул взглядом собравшихся и тем же тоном продолжил:
— То что я сейчас скажу, наверняка многим придется не по нраву, и кто-то со мной не согласиться. Я понимаю вас. После того, как многие из вас перенесли боль утраты, пережили страх и мучения, вы не верите Корсу и боитесь его, не понимаете его мыслей. Но вы посмотрите на себя. Вы все — его дети, вы братья и сестры между собой. Однако вы разбились на мелкие поселения, живете каждый своим миром, не заботясь друг о друге. — голос Межаты набирал силы и металлом звучал в полной тишине. — Но и не правы те, кто думает, что Корс рассердился и шлет на вас наказания или тяжкие испытания. Нет. Просто он как любящий отец хочет донести это до вас. И вот сейчас вы все вместе, не спрашивая какого кто рода и племени. Вы едины и вы сильны этим. Как сильна этим княжеская дружина, объединившая под своим стягом и дарв'eнов, и вард'aн, и д'yжичей, и в'eнтлов, и многих других. И встали они плечом к плечу, не зная ни распрей, ни усобиц. Да, тяжел урок, но мы иногда отказываемся слушать кого бы-то не было кроме себя. Невозможно до нас достучаться по-другому. Вот мой вам ответ. И Корс всегда с нами.
Народ на площади зашумел, загудел разными голосами: и согласными, и недовольными. Вроде как и ясно все, да уж такова людская натура — то любому слову верит, как дитя малое, а то в каждом слове заковырку ищет. Жрец стоял на крыльце скрестив руки и смотрел на собравшихся. В его взгляде не было не высокомерия, ни равнодушия; наоборот, он с пониманием воспринимал волнения людей. А спокойствие… — это было спокойствие человека, уверенного в своей правоте. И он был готов поделиться этой уверенностью еще и еще раз.
— Селяне! — Олег поднял руку, требуя тишины. — Скоро ночь и всем нужно отдохнуть, завтра может понадобиться каждый воин. Поэтому у меня к вам просьба: постарайтесь заменить всех дружинников на стенах, пусть они отдохнут. Шурусы сегодня, я думаю, не сунутся, но оставлять крепость без охраны — не дело. Ну а мы должны обсудить предстоящий день.
Под согласные выкрики селян, готовых простоять на стенах не один день, оба воеводы в сопровождении жреца и десятников удалились во внутрь воеводского дома. Каково же было удивление братьев, когда среди четверых десятников Клюда они встретили еще одного старого знакомого, своего соплеменника С'aрву, которому когда-то было поручено их стеречь перед обрядом.
— Ты-то как здесь, в смысле, в дружине-то как оказался? — радостно обнимали его парни.
— Да как начали добровольцев набирать, он первым попросился. — ответил за Сарву Клюд. — ну и не зря, толковым парнем оказался, почти сразу же десятником его поставили.
— И много наших здесь? — спросил тревожно Арах, боясь добавить «осталось».
— В этот раз почти все живы до заставы дошли. — погрустнев произнес Сарва. — А из тех, кто пошел в дружину, почти никого. Дружка мой, Вагур, в первом же бою голову сложил.
Братья склонили головы, вспомнив веселого, немного застенчивого паренька.
— За все им воздастся, за все жизни сполна заплатят.
Совет проходил за длинным столом, за которым полгода назад их угощал погибший воевода. Тогда здесь витали ароматные запахи и стоял мир.
— Здесь вокруг, а особенно в наших землях шастают шурусы. — начал обрисовывать обстановку Клюд. — Они бы давно уже ушли, как это было раньше, да только они никто, так, степные разбойники. А стоит за ними оранский кагар Рамуз.
— Слышали уже от Потака про него, да только не пойму, ему-то чего здесь нужно? — вопросительно посмотрел Олег. — Или ему тоже поживы захотелось?
— Боюсь, что не только. Когда-то вардане, и даже часть дужичей и вентлов, платили дань оранцам. Потом вроде как между ними раздоры пошли, ну и старый светлогорский князь прибрал эти земли к своим рукам. А вот теперь нынешний кагар захотел былого величия, да не один, а вместе со своим родичем Курабом.
— Придется тогда сбить с него спесь. — подвел итог Андрей. — Объяснить ему, что он глубоко ошибся.
— Правильно, Андрюх! — подал голос Рогвод. — Вот ты знаешь, почему я охраняю чужие товары?
— Ну?
— Потому что мне мама всегда говорила: «Сынок, не трогай чужого, это плохо». А ведь хочется. Вот я чтобы не брать и стал чужое охранять, почти как свое. — вздыхая, пояснил ханкас.
Громогласный смех заглушил последние слова улыбающегося Рогвода.
— Тогда поступим так. — пряча улыбку, поднялся Олег. — Завтра с утра объединенной дружиной наносим удар по шурусам. Пора с ними кончать. Ну а потом преподадим урок Рамузу. К сожалению мама Рогвода до него не добралась.
— Тогда я берусь исправить эту оплошность! — поясничая, заявил ханкас.
— Мы у тебя переночуем, ты не против? — обратился к Клюду Олег.
— Мог бы и не спрашивать, вон шкур на пол накидаем, так еще столько же поместятся.
— В самый раз. Вот только к отцу зайдем, побудем с ним. Арах-то там останется, может и Андрею место выделят.
— Ну вы все-таки про меня не забудьте, мало ли что. — подал голос последний.
Утро было мглистое, холодное, и дружинники недовольно поеживались, сидя на лошадях. Радовало лишь одно — отсутствие студеного ветра, который пробирает до костей, проникая через любую одежду. Солнце даже не думало выходить из-за снеговых туч, обещая неприветливый день. Застава осталась далеко позади и светлогороцы входили в корявый, поскрипывающий лес. Два десятка из бывшей дружины Клюда пришлось все-таки оставить в крепости на случай нападения оранцев, да и лошадей на всех не хватало. Еще немного, и должна была показаться весь Черака, когда появился гридень из посланного вперед дозора.
— Впереди степняки, человек десять, без лошадей. Идут в нашу сторону.
— Ясно. Вадар, возьми своих стрелков и убери их без шума. Возможно они отбились от своих, а возможно тоже дозор.
— Будет сделано. — и десятник, махнув своим гридням рукой, пришпорил коня.
Олег остановил дружину и стал ждать гонца, прислушиваясь к звукам.
Время казалось остановилось, и он уже порывался было послать туда еще один десяток, но из-за деревьев появился дружинник, сообщив, что дорога свободна. Подъехав к месту стычки, Олег понял, что Вадар прекрасно справился с поручением. Десяток в полном составе гарцевал на лошадях, поджидая дружину.