Воин
Шрифт:
— Я начинаю подозревать, что вы просто глупые люди, которые не способны учиться даже на своих ошибках, — обратился к нему я. — Может мне просто перебить вас всех, чтобы на нервы не действовали?
Рем яростно задвинул наполовину вытащенный клинок обратно в ножны и зло ответил:
— Не нужно… — сжав пострадавшую ладонь и поморщившись, он добавил. — Нам всё понятно, больше вас никто не побеспокоит, будьте в этом уверены. Мы обо всём забудем.
Я в этом совсем не был уверен, переведя взгляд на Крыса, что зажимал рану в плече и глядел на меня с такой ненавистью, что меня просто подмывало прикончить гада. Однако я прекрасно осознавал, что королю Фариаму эти наёмники ещё нужны, иначе они сейчас просто висели бы на дыбе в дворцовых подвалах, чирикая соловьями про их нанимателей. Именно поэтому я и устроил этот спектакль с крутым парнем в главной роли (это я о себе, если непонятно). Мне были не нужны их трупы, мне было нужно, чтобы они просто от меня отстали на некоторое время, пока я буду в столице и похоже, я своего добился.
— Тогда счастливо оставаться!
Я помахал ручкой первым лицам Гильдии и направился к выходу. Наёмники, загораживающие проход, волной откатились от меня и проводили злыми и настороженными взглядами, видимо, моё представление прошло на ура. Без приключений и задержек я спустился вниз и вышел на улицу, гадая, что за игру затеял Фариам. Я бы на его месте просто вырвал бы признание у наёмников, нашёл бы заказчика, а затем с позором выгнал из королевства, распустив слух по всем окрестным землям. Но король не стал их трогать, а оснований считать его недальновидным у меня не было никаких. Значит, он затеял встречную интригу, которая просто мне непонятна из-за недостатка данных. Связаться что ли с Алоной, пусть растрясёт своего папашу на подробности? Хотя нет, понял я, Фариам о таком рассказывать точно не станет, и я всё равно останусь ни с чем, так что и пытаться не стоит.
Бредя по улицам столицы, я вдруг задумался, а какого демона мне всё это вообще нужно? Почему я опять ломаю голову над чужими проблемами? У меня же своих навалом! Куде не плюнь — везде проблема на проблеме, а как их решать — демоны его знают. С такими пессимистичными мыслями я добрался до одёжной лавки и зашёл туда, готовясь облегчить свой и без того почти невесомый кошелёк. Мастер, радушно встретивший меня, заявил, что всё уже готово и попросил примерять обновки. Я отказался и заявил, что доверяю его мастерству. Тогда он в ответ обрадовал меня той суммой, с которой мне предстояло расстаться — тридцать пять золотых.
— Мы же договаривались на тридцать, — возмутился я.
В ответ мастер только заявил про качественный материал, срочность заказа, короче — стал мне вешать лапшу на уши. Но идти в другую лавку или отказываться от чего-либо из заказа я просто не мог себе позволить, поэтому молча развязал кошелёк и высыпал всю наличность на прилавок, тщательно отделив серебро и медь. Оказалось, что я располагаю только тридцатью двумя золотыми монетами, которые я и продемонстрировал хозяину. Тот посмотрел на меня недовольно, но я ответил, что большей суммой я всё равно располагать не буду, так что или договоримся на такую сумму, или я иду в другую лавку. Со вздохом мастер согласился, хотя я подозревал, что он обул меня не меньше чем на десяток золотых. Попросив его завернуть одежду во что-нибудь (наглеть, так уж по-крупному!), я получил тугой свёрток и вышел под дождь. В укромном уголке я опять пересчитал свою наличность — всего десяток серебрушек и несколько медяков. Сегодня-завтра все они уйдут на гостиницу и еду, а потом я останусь без средств. Печальная перспектива!
Добираясь к ночлежке я прикидывал, что мне можно продать. Клинки — неохота, расшитый эльфийский пояс, что у меня валяется в сумке — за него много не дадут, разве что лимэль? Но что-то внутри меня подсказывало мне, что это будет плохой идеей. Я решил довериться своему чувству, так как пока ещё с голоду не умирал, а значит, можно было ещё что-нибудь придумать. Проходя по улицам, я наткнулся на знакомую забегаловку, где так вкусно готовили грибной суп, и решил зайти внутрь. Певца, к моей радости, в углу я не заметил, видимо, залечивал боевые раны и ремонтировал разбитый инструмент. Я занял свободный столик и заказал много вкусного, решив оторваться напоследок. Заплатил я сразу пять серебрушек, чтобы официантке потом не вздумалось меня развести, и принялся ждать заказа, размышляя всё о той же проблеме — что делать?
Придётся отправиться к гномам, сделал я вывод. От этого не отвертеться, да уже не сильно-то и хочется. Вот только время для путешествий неподходящее — дождь, грязь, зелень ещё только-только начала просыпаться. Вот если бы переждать где-нибудь, пока дожди не поутихнут… Мне принесли заказ и я всецело посвятил своё внимание набиванию моего желудка, догадываясь шестым чувством, что такой пищи я могу не увидеть ещё очень долго. С наслаждением доев все до последнего кусочка хлеба, я покинул это заведение и отправился в ночлежку, представляя, как обрадуется Алона, когда я сообщу ей, что отправляюсь в горы.
Знакомый блеск заставил меня остановиться. Я смотрел на всё тот же щит с мечом, понимая, что возможно это — именно то, что мне сейчас необходимо. Я могу получить здесь возможность провести месяц под крышей, в тепле, одетым и накормленным (как обещал мне вербовщик). А потом, когда дожди прекратятся, а земля немного подсохнет, можно будет рвануть к гномам. Что меня может там ждать? Тренировки? Да я только с радостью, ведь уже несколько дней только лишь разминаюсь. Работа? Переживу. Надоедливые начальники? Вспомню опыт прошлой жизни.
Взвесив таким образом все «за» и «против», я открыл дверь вербовочного пункта и к своему удивлению, обнаружил всё того же седого воина со шрамами на лице.
— А-а-а… — протянул он. — Всё же решился?
— Да, — с улыбкой заявил я. — Что-то вечером вдруг в голову стукнула мысль, а не послужить ли мне королю? Что вы там говорили про деньги?
— Будешь получать пятнадцать золотых за примерную службу в месяц, — заверил меня воин, доставая листок пергамента из стопки и перо из чернильницы. — Как твоё имя?
— Алекс, — ответил я.
— Так и запишем, — воин стал водить пером по пергаменту. — А второе?
— То есть? — не понял я.
— Ну, имя твоего рода, или можно город, в котором ты родился, а можно прозвище. Как тебе будет удобнее, это нужно просто для отчётности.
И что за отчётность, подумал я, пытаются узнать таким образом, сколько знати поступает в армию? Так можно сразу сказать — ни одного, и не парить себе мозги. Но, видя, что вербовщик всё смотрит на меня, я стал придумывать себе второе имя. Города моего родного здесь не знают, Эльфийский лес называть глупо, а вспоминать короля гномов, что принял меня в семью — верх идиотизма. Наконец я вспомнил, что в одной книге, что я читал на Земле, один парень, пойдя в армию, взял себе имя смертельно опасного пушистого зверя и решил поступить так же.
— Пишите, Алекс Кэльв, — сказал я воину, который тотчас склонился над листком.
А хорошо звучит, улыбнулся я. Воин закончил писать и взял со стола ещё один маленький листок, куда переписал моё имя, сверяясь с большим.
— А теперь подпиши договор, — протянул воин мне перо. — Если не умеешь, то просто поставь крестик.
— Я сперва почитаю, — ответил я, беря в руки договор, так как знал по опыту, что подписывать что попало весьма чревато…
Пробежав глазами несколько пунктов, я усмехнулся. И здесь сплошной развод.