Воин
Шрифт:
— А ты так в себе уверен? — он улыбнулся краешком губ. — Ладно, мне также нужно немного размяться… Пошли на площадку!
Он развернулся и пошёл к большой площадке рядом с забором, где в данный момент несколько пар отрабатывали друг на друге приёмы и захваты. За ними наблюдал один из офицеров, который при приближении начальника вытянулся и отдал честь, прижав кулак к сердцу. Надо запомнить, подумал я, чтобы потом не опозориться, машинально подняв руку к голове, как это принято у нас. При появлении начальника бойцы прекратили занятие и почтительно отошли в сторонку, готовясь наблюдать за представлением. Карин снял свою форменную куртку,
— Готов? — спросил он меня, становясь напротив.
Я кивнул и в тот же момент он атаковал меня. Благодаря своей развитой интуиции я мог предугадывать его удары и они не достигали цели, но и отвечать я не мог, чтобы не раскрываться. А начальник взвинтил темп и начал демонстрировать технику уколов, а затем и захватов, которые были мне отлично знакомы. Я в свою очередь также ускорил своё движение и в один прекрасный момент, подловив начальника на обманном движении, пальцем легонько дотронулся до его шеи. Начальник сразу прекратил бой и уставился на меня с недоумением.
— Рассветная школа, — то ли спросил, то ли утвердил он.
Я кивнул в ответ. Теперь я понял, кем был начальник лагеря. Передо мной был один из выпускников мастера Лина, один из шести, которые сумели завершить обучение.
— Тогда продолжим, — с улыбкой заявил Карин. — Я давно не находил столь умелого противника.
И мы продолжили. Честно отвечу, что я был примерно его уровня по мастерству, но по технике он превосходил меня, применяя такие приёмы, о которых не рассказывал мастер. Видимо, с момента окончания его обучения прошло немало времени, раз он сумел усовершенствовать и без того отличную технику Рассветной Школы. В поединке с ним я получал огромное удовольствие и новые знания, которые моментально впитывал. Всё-таки опыт имеет огромное значение, понял я, когда десяток раз проиграл схватку из-за недостатка времени на правильные движения. И моя интуиция здесь просто ничем не могла помочь, его техника намного превосходила мою, но почти половину схваток я всё же сумел выиграть. Через полчаса Карин поднял руки и заявил:
— На сегодня достаточно.
Я уважительно ему поклонился, признавая своё поражение по общему результату поединка, и стал дожидаться его вердикта. А начальник, не спеша надев свою куртку, заявил мне:
— Ты зачислен в третий отряд под командование Ринока, там как раз несколько бойцов не хватает. Днём будешь проходить подготовку со всеми, а вечером станешь заниматься со мной… Ну, а там посмотрим!
Он развернулся и ушёл с тренировочной площадки, а я остался под уважительными взглядами солдат, наблюдавших за нашим поединком.
— А не подскажете, где сейчас третий отряд? — спросил я окружающих.
— Должны сейчас заниматься строевой под началом Лаприца, — ответил мне офицер.
Блин, не повезло, подумал я. Поблагодарив офицера, я отдал ему честь и пошёл к своему бараку дожидаться тот отряд, над которым только недавно подшутил. Да, шутка удалась, но грозила выйти мне боком, как только бойцы меня узнают. Думаю, задние ряды успели рассмотреть мою характерную причёску и уши, так что буду теперь ждать неприятностей. Я прождал около барака всего минут пятнадцать, прежде чем услышал у главного входа знакомый голос:
— Левой! Левой! Чётче шаг!
Стройными рядами в ворота входили бойцы, а впереди шёл и надрывался их командир, Лаприц. Он был на
— На месте стой! Занятие окончено. Через час десятникам провести с бойцами тренировку на луках, пока не подойдёт капитан Ринок. А сейчас разойтись! — оглушительно гаркнул он на прощание и удалился.
Бойцы развернулись, и устало переговариваясь, поплелись в барак. Вот один из них заметил меня.
— Глади-ка! Эльф!
— Да, точно! И в нашей форме.
— Новенький, — догадался кто-то.
Я приветливо им улыбнулся, но все мои усилия пропали даром.
— Кин, а мне кажется, что это та самая сволочь, из-за которой я получил два наряда на кухню! — сказал один из них, крепкий парень лет двадцати, уверенно державшийся впереди всех.
— Да, это он! Я тоже его узнал! — раздались несколько голосов из толпы и отряд двинулся на меня, не предвещая ничего хорошего.
— Привет, ребята! — решил я вступить в игру. — За тот случай я дико извиняюсь, шутка получилась неудачной. Вы, я так понимаю, третий отряд?
— А тебе что, остроухий? — угрожающе спросил один из парней в чёрной форме.
— Просто я хотел вас обрадовать, что с сегодняшнего дня я зачислен к вам, — проинформировал их я.
Тот самый парень, который получил наряды, остановился напротив меня, а остальные взяли нас в тесное кольцо. Ой, что-то сейчас будет. Похоже, что, избиение младенцев!
— А я хочу проинформировать, что с сегодняшнего дня ты попадаешь в лазарет и надолго!
Он выбросил кулак мне в лицо, но мне не составило труда уклониться. Второй удар тоже пропал, не достигнув меня, тогда он ринулся вперёд и стал работать широкими махами, на которые я вынужден был отвечать блоками. И тут в схватку вступили болельщики. Пару ударов я пропустил мимо себя, но их было так много, что несколько достали мои рёбра, а один чуть не угодил мне между ног. И тогда я разозлился и начал отвечать. Понимая, что их смерть мне вовсе ни к чему, я награждал их оплеухами, ударами в болевые точки, оглушал и опрокидывал на землю. Действительно, это было избиение младенцев. Бойцы ничего не могли противопоставить мне, кроме пары стандартных ударов, да и двигались недостаточно быстро, мешали друг другу в толпе, что позволяло мне оставаться на ногах. У них был один шанс, когда пятеро просто кинулись на меня, стремясь повалить и задавать общей массой, но я просто подпрыгнул, опершись на переднего, и оказался за их спинами, точными ударами по корпусу свалив их всех.
— Что здесь происходит?! — грозный рык раздался в тот момент, когда на ногах осталось всего семь человек, а остальные валялись на земле в сознании и без оного.
Я развернулся и увидел ещё одного офицера в чёрной форме. Он выглядел постарше тех, что валялись, награждённые моими тумаками, и представлял собой типичный образчик командира. Перед такими подсознательно стараешься вытягиваться по стойке смирно и с трудом удерживаешься от того, чтобы не отдать честь. В этих личностях есть что-то такое, что заставляет их уважать и подчиняться, причём как они этого добиваются, для меня так и остаётся загадкой, а ведь научиться такому было бы весьма полезно… Я не стал сопротивляться инстинктам и отдал ему честь, а затем молча встал перед ним, вытянув руки по швам. Командир оглядел поле боя и уставился на меня: