Воители (Сборник)
Шрифт:
Если только Альф не солгал…
Вот оно, то, что было не так в его мысленной картине! Если поместить в кассету для баллонов с кислородом только один баллон, то он будет мозолить глаза, как оттопыренный большой палец сжатой в кулак кисти. Если же заполнить баллонами всю кассету, а затем вынуть из нее один баллон, то прореха в кассете, имеющей вид шестиугольника с баллонами в его вершинах, бросится в глаза, как футбольные ворота, не защищенные вратарем. А такой прорехи в кассете на багги Альфа не было.
Предоставив Картеру возможность разбиться насмерть сейчас, Альф узнает об этом, имея в своем распоряжении четыре часа на то, чтобы разыскать потерпевший аварию марсоход.
Картер рывком поднял багги в нормальное положение, затем на самой малой возможной скорости попробовал опустить его чуть ниже. Марсоход качнулся несколько раз туда-сюда, но не опрокинулся. На этот раз он сумеет опустить его назад, не освещая свой предполагаемый путь фарами…
Девять часов. Если Картер просчитался в своей оценка ситуации, то может вполне уже считать себя покойником. Не исключено, что Альф сейчас расстегивает свой гермошлем, во взгляде его не осталось ничего, кроме крайнего отчаянья, он до сих пор никак не в состоянии уразуметь, куда это подевался Картер. Но если он прав…
Тогда Альф сейчас просто качает головой, не позволяя себе самодовольной улыбки, но просто подтверждая правильность своего замысла. Сейчас он решает, подождать ли еще пять минут на случай опоздания Картера или сразу приступить к поискам. Картер же все продолжал сидеть в своей погруженной во тьму кабине у подножия голых скал, крепко сжимая в левой руке гаечный ключ и не сводя глаз со светящейся стрелки индикатора, указавшего направление, в котором находится Альф — на основании сигналов, передаваемых его радиомаячком.
Гаечный ключ был самым тяжелым из всех инструментов, что ему удалось найти в кабине. Ему попалось еще отвертка, но ее жалом не проткнуть жесткий материал, из которого сделан скафандр.
Стрелка была направлена прямо на Альфа, но она совершенно не шевелилась.
Альф решил подождать.
Сколько же времени он станет выжидать?
Картер поймал себя на том, что шепчет, хотя и не очень громко: «Ну, трогай же, идиот. Тебе предстоит обыскать оба склона гряды холмов. Обе стороны и верхнюю часть. Трогай. Трогай!»
Боже праведный! Неужели он выключил свою рацию? Нет, тумблер включения рации внизу, в положении «Включено».
«Трогай же!»
Стрелка шевельнулась. Дернулась только один раз, едва-едва заметно, и снова замерла.
И так совершенно не двигалась довольно долго — минут семь или даже восемь. Затем дернулась в противоположном направлении. Альф обыскивал не тот склон!
А затем Картер обнаружил изъян в своем собственном плане. Сейчас Альф, наверное, думает, что он погиб. Но погибший Картер не может расходовать драгоценный кислород. Значит Альф уверен, что у него не четыре часа в запасе, а больше.
Стрелка дернулась и слегка передвинулась — расстояние до Альфа было немалое. Картер тяжело вздохнул и закрыл глаза. Альф неумолимо приближается. Он благоразумно решил обыскать сначала эту сторону; ибо если Картер валялся на этой стороне, Альфу придется пересечь гряду еще раз, чтобы добраться домой.
Дерг. Дерг. Сейчас он, должно быть, на вершине.
Затем долгий, медленный, постепенный спуск.
Показался слабый свет фар. Он виднелся гораздо севернее, чем можно было ожидать, неужели Альф повернул на север?
Нет, это же он, Картер, повернул на юг. Все правильно. Свет от фар стал ярче… Картер терпеливо ждал, зарывшись своим багги в песок по самое ветровое стекло у подножия скалистой гряды.
У Альфа была ракетница; несмотря на всю свою уверенность в том, что Картер мертв, он, по всей вероятности, ведет багги, не выпуская ее из рук. Он включил фары и едет очень медленно, со скоростью километров двадцать в час, не больше.
Вот он переместился к западу… сейчас он метрах в двадцати.
Картер еще сильнее сжал гаечный ключ. ВОТ ОН!
Свет фар скользнул по глазам Картера. ОН МЕНЯ НЕ ВИДИТ. Лучи, отбрасываемые фарами, стали шарить дальше. Картер выкарабкался из своего багги и скатился чуть вниз по песчаному склону. Фары продолжали удаляться, и Картер пустился бегом вслед за ними, совершая прыжки так, как это делают на поверхности Луны, отталкиваясь от грунта одновременно обеими ногами, а после секунды такого полета широко расставляя ноги и вытягивая их вперед для приземления и следующего прыжка.
Последний гигантский прыжок кенгуру — и он уже на кислородных баллонах, упав на колени и предплечья, подняв ступни повыше, чтоб не было слышно удара о металл. Одна рука опустилась не имея под собою опоры — там, где недоставало пустых баллонов. Тело по инерции едва не скатилось на песок. Картер не позволил своему телу подвести его в самый последний момент.
Прямо под ним виднелся прозрачный гермошлем Альфа. Голова внутри его раскачивалась то вперед, то назад, перекрывая световой треугольник, образованный фарами.
Картер пополз вперед. Распростерся над головой Альфа, высоко поднял гаечный ключ и со всей своей силой опустил его вниз.
Пластик гермошлема покрылся звездами трещин. Альф в изумлении широко открыв рот и глаза, запрокинул голову вверх, и тут же изумление сменилось отчаяньем и ужасом. Картер еще раз обрушил вниз всю силу своего удара.
На шлеме появились новые трещины, они становились все длиннее. Альф поморщился, задрожал всем телом и наконец поднял ракетницу. На какое-то мгновенье мышцы Картера свело судорогой, когда он снова увидел этот вспоротый отчаяньем рот Альфа. Затем ударил еще раз, понимая, что именно этот удар станет последним.
Гаечный ключ свободно прошел через разбитый пластик гермошлема и врезался в череп. Картер на мгновенье замер, стоя на коленях на кислородных баллонах и глядя на дело рук своих. Затем приподнял мертвое тело Альфа за плечи, перебросил его через ограждение кабины и влез в нее, чтобы остановить багги.