Волчара выходит на след
Шрифт:
– Ну, это не страшно, Геннадий Павлович. Вы мне и так немало помогли.
Вернувшись в машину, сгорая от нетерпения, Алина тут же вытащила из сумочки фотографию. Присмотрелась: «Губастенький. А ничего мужчинка – и на мордочку. Если еще принять во внимание, что он успел такого натворить. Вот же Самвел от счастья обалдеет!»
– Держи, – сказала Алина, подойдя к столу, и небрежно уронила фото перед Арутюняном.
– Кто это? – сдвинув брови, спросил Самвел. – Подожди, подожди. Так это и есть этот наш Мостовой? Да?!
– Да. Это он и есть.
– Ай, молодец, девочка! Ай да молодец! – довольно осклабился Арутюнян. – Как же ты ее достала, а? У Сазонова, что ли, выкрала?
– Вот еще! Что, по-другому нельзя? – поджала губки Алина. – Из военкомата. Из личного дела.
– Ну, ты и лиса! Вай, какая лиса! – восхищенно покачал головою Самвел, но еще раз внимательно поглядев на Алину, заткнулся и побагровел: – А что ты так презрительно на меня смотришь?
– Почему «презрительно»?
– Ну, я же вижу, что презрительно! Чего поджалась? Думаешь, наверно, я совсем дурак, что не сообразил? А ты такая умная, да? Не много ли берешь на себя? И без тебя решили бы! Что ты лезешь, дура?! Я тебе что вообще говорил делать?
– Узнать насчет Сазонова.
– Вот и узнавай, что сказал. Пошла.
«И действительно, дура, – едва сдерживая слезы, корила себя Алина, дрожащими руками копаясь в сумочке в поисках сигарет. – Законченная дура! Захотела, идиотка, проявить инициативу. Доброе дело для него сделать… Будешь теперь знать, как перед этим жирным скотом лебезить и прогибаться. Будешь теперь знать! А так тебе и надо! И – поделом!»
АНДРЕЙ
– Знаком? – спросил Славкин, положив на стол короткоствольный компактный автомат с откидывающимся рамным металлическим прикладом.
– В руках не держал, – ответил Мостовой, не отрывая глаз от незнакомого оружия. – Только заочно – на картинках.
– Тогда держи… АС «Вал»… Калибр – девяточка. По существу – вариант «Винтореза». Под тот же патрон – «СП-5», «СП-6» – для живой силы и бронебойный – соответственно. Глушитель со стволом интегрирован. Видишь утолщение? На 400 метров любой кевлар как банку консервную вскрывает. Да и практически любой другой броник 1–3-го классов защиты. Темп стрельбы приличный – 900 выстрелов в минуту… Считай, бесшумный, но есть одно «но» – затвор при стрельбе погано клацает. Ну и длинные очереди очень нежелательны. Да это, надеюсь, и так понятно. Даже для «АК», как ты знаешь, в них смысла – ни черта. Все равно максимум первые две пули – в цель. Дальше – вразброс веером. Да, есть еще у него один недостаток – в разборке капризный, как последняя сволочь. Но это ладно. Тебе его все равно не разбирать.
– Довольно легкий. По сравнению с «АК».
– Снаряженный – на шестьсот грамм с лишним. Меньше трёхи. И еще что удобно – магазин короче. Не так в землю упираешься. Можно поплотней прижаться. Но, с другой стороны, только двадцать патронов.
Славкин помолчал, посмотрел на Андрея долгим испытующим взглядом исподлобья:
– Ладно. Это все – пустая хрень. За два дня освоишь. Ты, как я помню, неплохо стрелял. А сейчас лучше вот что скажи, братка. Что ты вообще в итоге-то хочешь?
– Хочу весь этот прииск долбанный под корень извести. Но чтоб поменьше лишних жертв.
– Э-э, нет, Андрюша, – возразил Санек, – так у нас с тобой ни за что не выйдет! И не надейся даже. Ты это как себе, вообще-то, представляешь? Мы, значит, туда припремся, начнем там все крушить, на уши ставить, а эти замудонцы из охраны будут на все это наше непотребство со стороны взирать спокойно? Ну, это ж дичь, Андрюша! Такое только в сказках.
– Да я не говорил – совсем без жертв. И не надо, Саня, передергивать. Я просто думаю, что там ведь есть, наверно, и совсем посторонние? Может, какой-то наемный персонал, со стороны?
– Какие посторонние? Какой наемный персонал? Да они же все там – при делах. Так же?
– Ну да.
– Вот именно. А потому мочилово будет знойное. Обязательно будет. И все по-взрослому. Так что ты, пока еще не поздно – окончательно определяйся. Там – или ты, или тебя, понял?
– Я уже говорил, что давно определился.
– А все равно пока не вижу. Без обиды. Все еще чудишь и маешься. А давай-ка, брат, вообще начистоту. Скажи-ка честно, что тебе – действительно так уж хочется во всем этом тоже поучаствовать? Лично?
– А ты, Санек, ничего не путаешь? Это ведь тебе – тоже, а не мне. Это, вообще-то, мое дело. Изначально.
– Твое-твое, ладно, – поспешно отступил Славкин. – Но только тогда не ной, понял? И слушай, что скажу. Надо ко всему этому совсем по-другому относиться. Это просто работа, и ничего больше. Обыкновенная тупая механическая работа. Тут в первую очередь надо мозги переключить. Чтоб никаких пустых эмоций. Все, что мешает делу – побоку. Внутри – пустота, практически, и покой полный, понимаешь? Жаль, но времени у нас – в обрез. Я знаю, что все это совсем не просто и не быстро. Но тут я тебе, братишка, уже ничем помочь не успею. Тут ты сам теперь должен. Все. Время ушло. Сплошной цейтнот, братка. А человека убить, Андрюха, – на раз плюнуть. Он же весь – из уязвимых мест. Тонкий кожаный мешок с хрупкими костями и жидкостью. Надо только сразу бить на поражение. Бить, чтобы убить. И только! Сердце, печень, селезенка, кадык, глаза, яйца – те же. Один, максимум два сокрушающих сильных удара. Безо всякой внешней аффектации. Ни сожаления, ни злости. Точно и рационально. Оружием, рукой, ногой, ножом, лопаткой. Да всем, чем угодно. Всем, что под руку подвернется. Но только – в полную силу – крушить, ломать – с визгом, с хрустом. Спокойно, без раздумий. Как холодная отлаженная машина. Подумай-ка над этим. Надо себя каким-то образом настроить. Тогда и жив останешься, и результат будет. Такой, к которому стремишься. А куда он денется? И это, братка, между прочим, получше будет, чем твой пацанский амулетик.
– Какой амулетик?
– Да тот, что у тебя на шее вместе с крестиком болтается. Я еще в поезде заметил. Кончай, Андрюша, дуру гнать.
– А вот это уже точно – не твое дело.
– Ну-ну.
Отворилась дверь. С улицы пахнуло холодком. Вошел Семеныч. Громко отдуваясь, свалил с грохотом у печурки охапку дров. С интересом уставился на автомат в руках Андрея.
– Подходи, бать, и тебе зараз такой же под расписку выдадим, – сбалагурил Саня, растеряв серьезность.
– А на што мне такой? – спросил Крайнов, приблизившись к столу. – Мне бы что поплоше. Посподручней.
– Можно и поплоше, – согласился Славкин. – Эсвэдуха подойдет? Или нет… Подожди, батянь, сейчас я тебе полегче штуку предоставлю. – Встал. Подошел к стене. Надавил на край деревянной полки, на которой стояла закопченная керосинка. Кусок стены беззвучно отъехал в сторону на невидимых шарнирах.
– Ну ничего себе – арсенал! – издал громкий возглас Мостовой и присвистнул от изумления. – Да тут у вас что – ЗКП, что ли, или схрон какой-то?!