Волчьи ягоды
Шрифт:
— Гурманы будут рады, — улыбнулась она.
Карина активно осваивала Москву: и казино здесь недавно открыла, и уже шесть ресторанов у нее, не считая кафе. Но не каждым новым заведением управлял столь видный мужчина. Олегу Соколову тридцать четыре года, он большой любитель вкусно поесть, но при этом его фигуре мог позавидовать любой мужчина — высокий, статный, подтянутый. Темные волосы, черные брови, правильные черты лица. Тип лица славянский, но кожа при этом смуглая, как у настоящего итальянца, и искусственный загар здесь ни при чем. А глаза — это уже повод для волнения. Красивые глаза, глубокие, загадочные… Только почему-то
— Вот! Именно это я и ожидал от вас услышать! — одарил ее белозубой улыбкой Олег.
Карина сидела в отдельном кабинете, на мягком диване, приятная тихая музыка ласкала слух, а Соколов — радовал глаз. Так хорошо ей было, что не хотелось отсюда уезжать.
— Прикажете подать клубнику со сливками?
— Хочешь, чтобы я была толстой и некрасивой? — расслабленно улыбнулась она.
— А кто говорит, что полнота женщинам не идет? — удивленно спросил Олег.
— А кто говорит?
— Вы, Карина Васильевна, так говорите. Если толстая, значит, некрасивая. Но это совсем не так.
— Тебе нравятся рубенсовские женщины?
— Я бы не сказал.
— Может, ты не знаешь, что это такое?
— Нет, я знаю… Это пышные формы… — Олег коснулся пальцами спинки соседнего кресла и выразительно взглянул на Карину, прося разрешения присесть рядом с ней.
Она согласно кивнула и продолжила:
— Так я не поняла, нравятся тебе пышные формы или нет?
— Мне нравятся ваши формы… — ответил он, смущенно отводя взгляд в сторону.
— Вот это уже интересно! — покровительственно улыбнулась Карина. — А тебе не стыдно заигрывать с замужней женщиной?
Фактически Карина флиртовала с Соколовым, но это ее не особо смущало. Во-первых, все это не серьезно, во-вторых, этот красавчик безопасен. А в-третьих, она взрослая и самостоятельная женщина, и если ей что-то нравится, почему она должна себе в этом отказывать? А ей нравилось общаться с Олегом. Особенно сейчас, когда он признался ей в своих чувствах.
— А вы разве замужем? — Олег набрался решимости и посмотрел ей в глаза.
— Замужем. Замужем за мафией.
— Никогда бы не поверил…
— Если бы не знал, да?
— Все это неправда.
— Что — неправда?
— Такая красивая и милая женщина — и во главе мафии. Это все слухи, да?
— Где-то слухи, где-то не очень… Ты меня не бойся, я не кусаюсь.
— Да я не боюсь.
— Боишься, — игриво улыбнулась она.
— Да нет, не боюсь.
— Ну, тогда поцелуй меня.
Игра продолжалась. Сейчас мышка должна атаковать кошку, но у нее ничего не выйдет, потому что коготки заточены.
Только Карина ничего не успела предпринять — столь резво Соколов отреагировал на ее просьбу. Быстро приблизил голову к ее лицу и клюнул губами в щеку.
— Это все? — шаловливо улыбнулась она.
Ее реакция вдохновила его на новый подвиг. На этот раз он нацелился на губы, но уже с меньшей прытью. Карина поймала пальцами его губы и сильно сжала их. Олег отскочил от нее как ужаленный.
— Ты что, шуток не понимаешь? — поднимаясь из-за стола, съехидничала она.
— Извините, Карина Васильевна!
Она снисходительно усмехнулась, с хищной иронией глядя на
— Можно просто Карина.
Ничего страшного не произошло, ну, увлеклась слегка, с кем не бывает. Антон еще дальше зашел в своих отношениях с Оксаной. Гораздо дальше. А может, и было у них что-то такое, что обоим выгодно было скрывать…
Карина должна была ехать в банк, но велела водителю поворачивать назад. В поселок ей надо, на завод, поскорее увидеть Антона. Но чем ближе она подъезжала к поселку, тем больше накручивала себя. Если вдруг Антон с кем-то, она убьет его… Один раз простила, но на этом ее доброта и закончилась.
Но Антон был в своем кабинете один. Он так сосредоточенно изучал какие-то бумаги, что не сразу заметил, как зашла Карина. Руку к ней протянул, думая, что это секретарша, пальцами пошевелил, давая понять, что не отказался бы от чашечки кофе, а потом все-таки поднял голову:
— А-а, это ты, дорогая! — Он поднялся с кресла, обнял Карину за талию, поцеловал в щеку. — Я тут отчет за месяц просмотрел. По сравнению с апрелем прошлого года мы увеличили отгрузку продукции на восемь процентов…
— Ты говоришь об этом с таким восторгом, — заметила Карина.
— А это плохо?
— Ты сейчас похож на бухгалтера, — улыбнулась она. — Очков только не хватает…
— А чем тебе не нравятся бухгалтеры?
— Мне нравится мой бухгалтер. Особенно если он на своем месте…
Антон уже успокоился. Не тянет его больше на приключения и воровская жизнь не прельщает. Во всяком случае, пока. Поэтому ему совершенно не интересно место, которое сейчас занимал Березняк с подачи своего воровского патрона… Но можно ли быть уверенной в том, что все так будет и дальше? Карина всерьез подозревала, что у Антона что-то вроде раздвоения личности. В мире людей — он обычный человек, а в мире волков принимает обличье зверя. Он же ничуть не терзался сомнениями, когда шел убивать Борея. Карину его поведение тогда даже напугало, хотя при этом и восхитило. Он был таким крутым тогда, что она даже не знала, с кем его можно было сравнить. Тот же Косолап казался жалким его подобием… Зато сейчас он такой мягкий, что веревки из него вить можно. Но так будет до тех пор, пока он снова не окажется в мире, где правит закон джунглей. Или пока ему не станет скучно, в этом случае он захочет получить свою порцию адреналина. Хорошо, если просто залезет в чужую квартиру. А если «оседлает» какую-нибудь бабу?..
— Я на своем месте. Можешь назначить меня генеральным директором завода. Я справлюсь.
— Уверен?
— Да. Хотя и не очень… Махина сложная, вдруг не потяну? Это не добровольные пожертвования с братвы собирать, — усмехнулся Антон.
Воры Анфаса не проявляли особой активности. Порядки свои в районе установили, но только среди своих. На подконтрольный братве бизнес не покушались, увеличения выплат не требовали, с нравоучениями к Антону больше не лезли. Потому Карина и мирилась с их существованием, хотя, если честно, была бы рада придушить Анфаса собственными руками. Эта скотина требовала, чтобы Антон сначала отрекся от нее, а потом занял ее место. А он бы смог держать братву в кулаке, никто в этом не сомневался, даже те, кто недолюбливал Антона. Но не захотел он предать Карину. Потому что любил ее…