Волчица лунного князя
Шрифт:
Джип чаще подскакивает на ухабах, меня качает из стороны в сторону, добавляя неприятных ощущений к нервной тошноте. Желание, чтобы это скорее закончилось, сменяется отупением, полным обрывков несвязных воспоминаний: я на белой волчьей спине, я на чёрной волчьей спине, адская боль в плече, ощущение, как к подпираемой мной двери приваливается волк, поцелуй с Пьером, и как Ариан втаскивает меня в джип и целует, белоснежный волк, прорывающийся ко мне сквозь огонь, Ариан, отодвигающий бокал со словами: «Вино мне, пожалуй, лучше не пить»…
— Пункт назначения
Лерм открывает мне дверь.
— Расслабься, — видя моё замешательство, шепчет он. — Знаешь, чем отличается наша стая?
— Нет.
— Мы не считаем, что любовь надо завоёвывать или что-то доказывать, мы предпочитаем любить без оглядки и наслаждаться каждым мгновением. Так что свидания у нас расслабляющие.
— Да, Тамара, — хмыкает выбирающийся из джипа Ксант. — И вообще они весёлые. Думаю, тебе понравится. Как минимум неизгладимые впечатления обещаю.
— Не пугайся. — Лерм протягивает мне руку со всем пальцами. — Это приятные впечатления.
— Но неизгладимые точно, — посмеивается Ксант.
— Завидуй молча, — огрызается Лерм и отводит меня на несколько шагов от машины.
Я дожидаюсь посмеивающегося Ксанта с моей сумкой. После прежних свиданий расслабиться не получается, но призванный туман окутывает нас белёсой волной и откатывается.
Сумрак земной ночи сменяется ало-пурпурно-фиолетовыми расцветками. Я зажмуриваюсь, мозг отказывается принимать увиденное, накатывает страх: я ошиблась, нас выкинуло не туда.
— Всё хорошо, Тамара. — Лерм поглаживает по плечу. — Не бойся, мы в безопасности.
Выдохнув, я медленно открываю глаза.
Небо усеяно прорывами пространства, и в них, как в кривые бесформенные окна, на нас смотрят чужие звёзды, планеты и галактики. От маленьких мерцающих спиралей до фантастических пейзажей, будто снятых с исследовательского спутника или поверхности чужой планеты. Только всё это живое, сияющее, двигающееся…
Выдох получается сиплым. Приоткрыв рот, разглядываю немыслимые виды на вселенную.
Потом оглядываю дымящуюся землю: это круглая площадь с двенадцатью круглыми горящими источниками по периметру и тринадцатым, более крупным, в центре. Оно обнесено, точно клыками, каменным лесом — кажется, так называются подобные торчащие вверх кривоватые пальцы, действительно напоминающие по форме ели или нечто подобное.
При более внимательном рассмотрении оказывается, что вода в источниках разного оттенка, а может, это из-за отражающихся в ней пейзажей. Каменистое плато между ними пестрит разноцветными прожилками, мохом и крупными грибами с плоскими и заострёнными шапочками от тёмно-коричневого до рыжего цвета в мухоморных пупырышках.
Где-то недалеко поют. Хотя, возможно, это бродит среди каменных деревьев ветер.
— Ну что ж, приступим. — Лерм указывает на ближайший круглый водоём.
— Вода обладает психотропными свойствами? — на всякий случай уточняю я.
Лерм удивлённо вскидывает брови, а садящийся на землю Ксант отвечает:
— Да, но ты не бойся, они в целом приятные.
— А ты знаешь, — оборачиваюсь к нему, — что сама фраза «не бойся» пугает?
— Знаю, — клыкасто улыбается Ксант. — Но значения это не имеет.
— Просто попробуй, — просит Лерм.
Вздохнув, бросаю сумку и развязываю завязки под грудью. Туника соскальзывает, цокают о камни бисеринки вышивки. Миг я смотрю на вращающиеся галактики и пылающие солнца, а затем смело шагаю за Лермом.
Он придерживает меня за руку, помогая спуститься в тёмную воду, подёрнутую дымком испарений. Проскальзывает мысль, что в воде я не могу использовать лунный дар, но это нисколько не пугает. Вода окутывает меня, проникает теплом в мышцы и от этого становится так спокойно, так легко на душе.
— Пусть уйдут печали, — Лерм улыбается, уводя меня к более глубокому центру, утягивая под воду.
Мы окунаемся с головой и выходим на другом берегу. Песня ветра звучит громче. Я вскидываю голову: в разрывах пространства, точно на гигантских изодранных экранах, мерцает млечный путь. Оглянувшись, не нахожу взглядом Ксанта, но это не пугает. Исполненная странной смешливой радости, я иду следом за Лермом в следующий водоём.
Погружение в его прохладную воду заставляет сердце стучать чаще, накатывает тоска, и, подходя к глубокому центру, я обливаюсь солёными слезами. Надавив на плечи, Лемр заставляет меня опуститься под воду, меня окутывает водоворотами, закручивает косу вокруг шеи. Но прежде, чем воздуха становится слишком мало, мы выныриваем и идём дальше. Конфигурация разрывов изменилась, и в них — чернота, втягивающая в себя протуберанцы светящейся материи. Чёрные дыры. Вместе с водой с меня капают слёзы.
В следующем водоёме возникает безумное ощущение, что сердце не бьётся, и уловить его стук удаётся только в следующем горячем источнике: сердце колотится безумно, точно после долгого бега. Десятки солнц пылают над нами, заглядывают в окна разрывов.
В пятом источнике я хохочу, как безумная, до слёз, мешающих увидеть смену пейзажей. В шестом меня охватывает изумительное спокойствие, и я на несколько минут застываю на переходе между выемками с водой, разглядывая ледяные пейзажи чужих планет.
В седьмом я безумно хочу жить и с радостью подставляю лицо разноцветным лучам чужих звёзд. В восьмом источнике меня наполняет уверенность в своих силах, и кажется, что я могу свернуть землю. А в девятом опять накатывает неуверенность, и всё кажется зыбким, как спирали галактик в разрывах волшебного мира. Десятый ввергает меня в умиление, от которого я крепко-крепко обнимаю Лерма и целую его влажные солоноватые губы, совсем забыв посмотреть на смену обстановки. Одиннадцатый водоём размывает моё тело до бесконечности, и я чувствую себя водой и каменными деревьями и воздухом, и ветром, я становлюсь песней, что звучит теперь отчётливо и ясно, хотя и не могу понять слов. В двенадцатую воду Лерму приходится вносить меня на руках, и я наконец снова обретаю человеческую плоть, ощущаю себя собой.