Волчий договор
Шрифт:
Тогда Блисс увидела синий полумесяц, появившийся на лицах мальчиков.
Но прежде, чем они что-либо сделали, адские псы вышли из стен с воем и кровью.
Глава восемнадцатая
Артур упал первым. Его колено согнулось под неестественным углом, он пошатнулся в сторону.
Его факел упал на землю, по-прежнему мерцал. Он застонал и попытался встать, но тёмная тень ударила его в челюсть, и он согнулся.
Лоусон оказался возле него в одно мгновение, отталкивая гончую подальше.
– Выходите! – закричал он. – Перестаньте прятаться в темноте, трусы!
Это его вина. Эдон был прав. Ромул узнал его, конечно, как и точное местонахождение. Или это Блисс привела их сюда? Он слышал: Эдон также обвинял её. Если она привела Гончих к ним? Он был смущён и зол, но не было времени, чтобы останавливаться на ошибках.
Рисуйте в воздухе фигуры там, где должны быть руки теней. Он прыгнул на гончую, но ничего не поймал, только воздух.
Он слышал, как его братья повторяют тот же танец, размахивая руками, борются с призраками, в погоне за призраками. Рейф кряхтел, Эдон проклинал, а Гончие окружали их. Самый большой из них пошёл прямо на Лоусона, но Лоусон увидел его, и сделал ложный выпад левой, а затем ударил, держа гончую удушающим захватом.
– Где Тала? – потребовал он. – Где она? Что ты с ней сделал?
Гончая улыбнулась жестокой улыбкой.
– Малышка? Она мертва, конечно. Мы убили её. Но сначала мы сделали ей больно. Мы сделали так, что она умоляла о смерти. Смерть была отчасти после того, что мы с ней сделали. Но это вы сделали. Ты убил её. Вы оставили её умирать. Вы оставили её гореть. Вернись к нам. Возьми кнут. Мантия твоя. Ромул простит. Приведи своих братьев.
– НЕТ! – Лоусон плакал, падая и выпуская гончую. Они оба упали в гломе, где ярость Лоусона превратила его в волка. Все они стали волками: Рейф большим, с чёрной шерстью и красными глазами, Эдон худощавый и золотым, с зубами, как бритва, – волками с красной маркировкой на шее, где ошейники когда-то душили их.
Лоусон рычал на Гончих, которые их окружали, они также превратились, пробиваясь через их человеческий аспект в звериную форму, с гладкой глянцевой кожей, острыми зубами из слоновой кости и длинными серебряными когтями.
Он вскочил на ближайшего пса, оскалив зубы, ища крови. Крови и мести.
Он делал всё быстро, сломал шею двоим, разбив третьего о стену. Четвёртого. Остался только один.
«Где?» послал он.
Рейф покачал головой. Эдон прошёлся по камням. Он ушёл.
Потом он увидел её, она бежала к свету, к концу прохода. Блисс, Артур и Малкольм были далеко впереди, почти в самом конце. Но Блисс была медленной, не вампиром, как она сказала ему. Лоусон зарычал, оскалился, и побежал так быстро, как только смог.
Блисс упала, из её ноги пошла кровь. Она съёживалась от гончей – Лоусон мог видеть его форму, маячившую над ней, бросающую огромную тень. Его малиновые глаза блестели от ненависти.
Он заорал на гончую, и монстр повернулся к нему.
Цербер зарычал и бросился в атаку, разрывая когтями тело Лоусона, от шеи до живота, после чего он погрузился зубами в шею Лоусона и начал трясти его, как тряпичную куклу.
– Рэвэрто ут Абисус! Рэвэрто ут Обскуруми!
Лоусон обернулся и увидел Блисс, держащую в руке нож из мясной лавки. Её глаза горели, голос звонко произносил команды. Он затаил дыхание, ожидая, когда гончая смонтирует ещё одно нападение, человеческая девочка с кухонным ножом, как своим единственным оружием, – не чета Гончим ада, но, вместо этого, зверь съёжился от Блисс, визжа и поворачивая хвост. Тени отступили.
Он вернулся обратно в человеческую форму, и Блисс помогла ему подняться на ноги. Он истекал кровью.
– Кто ты, Блисс Ллевеллин? – Спросил он слабо. – Гончая испугалась тебя.
Наступила тяжёлая тишина, нарушаемая Рейфом и Эдоном оказавшимися теперь людьми. Оба были в крови от порезов, и тяжело дышали.
– Где гончая? – Спросил Рейф, выплёвывая зубы.
– Он ушёл, – сказал Лоусон. – Блисс сказала, ему уйти.
Эдон почесал затылок.
– Любопытно.
Мальчики посмотрели на неё, страх и подозрительность проснулись в их глазах.
Мелисса де ла Круз
Волчий договор
ЧАСТЬ III
Я изменяю формы только, чтобы скрыться в этом месте, но я все ещё, я все ещё животное
– Mike Snow, «Animal»
Глава девятнадцатая
– Она говорила на священном языке, – сказал Лоусон. – Я не узнал его сначала, это было так давно, я слышал, как на нём разговаривали хозяева.
– У тебя, кажется, большой талант к языкам, – сухо сказал Эдон.
Блисс пожала плечами и выбросила нож, тёмный от крови пса. Она не собиралась отвечать на их вопросы.
Напряжённые, они стояли в кругу, пока Артур не вышел из темноты. Старик тяжело дышал и у него был порез на лбу, где Гончая ударила его, но он был в порядке. Он кивнул в сторону группы.
– Вы достали их всех? Хорошо. – Он кивнул Лоусону. – Мы должны сделать что-то, чтобы рана зажила или ты истечёшь кровью, – сказал он, указывая на зияющую рану в животе Лоусона.
– Не так уж плохо, – сказал Лоусон. Блисс скривилась, заметив рану. Его рубашка была пропитана кровью.
Лоусон начал протестовать, но Артур не слушал его.
– Малкольм, собери исцеляющие мази. Рейф, Эдон, укрепите стены пещеры.
– Что вам нужно, Артур?– спросила Блисс.
– Помоги мне снять с него одежду. Я принесу тёплые компрессы, – сказал Артур, оставив их вместе.
– Ты не должна оставаться, – сказал Лоусон. – Я сам могу снять свою одежду.
– Это хорошо,– сказала Блисс. – Нет ничего, чего я не видела раньше, – отрезала она.
– Ты можешь удивиться,– сказал он. Она сняла с него рубашку, немного грубо, и ткань открыла царапины и раны.
– Ой! – вскрикнул он, прежде чем смог себя становить.
– Мне жаль, – сказала она. Она изо всех сил пыталась скрыть ужас на своём лице, когда увидела степень его травмы, продолжая раздевать его. Ей открылся страшный вид на сломанную кость, кожу и мышцы, кровь, застывшую в фиолетовом цвете.