Волчья хватка
Шрифт:
– Это еще не все, – с внутренним злорадством продолжал Савватеев. – Живую мумию ты видел. Больше года человек не ест и живет. Медэксперт осматривал, говорит, внутренних органов практически нет, а значит, и обычных химических процессов в организме.
– Я увезу его в Штаты, – походя пообещал мистер Твистер. – Для обследования и изучения феномена…
– Вези, если отдадут, не о том речь. Слушай дальше! Есть тут одна совсем еще молоденькая барышня, у которой сразу два мужа и четверо детей. Рожает по два младенца, тоже феномен.
– Это допустимо…
– Но следует учесть, что дети ее – начало будущего человечества. А времена
– Кто это сказал?
– Барышня и сказала.
Пассажир недоуменно поморщился:
– Весьма спорно…
– А если еще учесть ураганы и потопы? Соображаешь, куда ты попал, Мыкола? В библейские времена!
– Ты меня напоил, – вдруг трезво заявил Твистер. – Но я обычно все помню…
– Я ему про Фому, он про Ерему… Говорю, соображаешь, в какое время живем?
– Соображаю…
Он внезапно рухнул со стула и мгновенно уснул с прежним недоуменным умиротворением.
…Савватеев отдал свою командирскую радиостанцию Финалу, который дежурил в гостинице и охранял покой, ушел в соседний номер, расстелил свежую, с шуршащими простынями кровать, разделся и, испытывая блаженство, вполз под одеяло, чтобы не стряхнуть полусонного состояния. Впереди оставался еще целый световой день, и до вечера можно было наконец-то выспаться: по велению начальства операция сворачивалась после того, как район покинут все официальные лица и представители.
И все-таки уснуть он не успел, поскольку возле постели появился Финал.
– Олег Иванович… Варан на связи, – проговорил он, как больному.
Варан с группой оставался в лесу для негласной охраны места захоронения и лиц, прибывших на эксгумацию.
– Я зачем тебе оставил рацию? – обреченно простонал Савватеев.
– Он требует вас…
Ледяная фишка наушника влезла в горячее ухо.
– Филина со старухами обнаружил?
Диверсант вопроса не услышал.
– В районе шестого квадрата появилась какая-то техника, – доложил он. – Наблюдатель слышит работу двух дизелей.
Район еще со вчерашнего дня был оцеплен милицией, все дороги, в том числе и река, перекрыты нарядами.
– И откуда она взялась?
– Вышлю разведку, через два часа доложу, – откликнулся диверсант.
– Ищи Филина! – приказал Савватеев. – А то придется торчать здесь до снега!
– Поисковые группы работают… Но он как в воду канул!
– В воде ищи, в воздухе – где хочешь! – Савватеев отключил рацию и сунул ее Финалу.
Всю прошлую ночь «засвеченный» Финал участвовал в допросах и очных ставках, ездил с егерем Карпенко к месту захоронения Каймака и теперь едва держался на ногах. Однако стоял у двери и ждал команды.
– А что у нас в шестом квадрате? – спросил у него Савватеев.
– Ничего особенного, – тупо отозвался тот.
– Иди спать! – приказал рации Савватеев и укрылся одеялом с головой.
Но в следующую минуту подскочил, вмиг очнувшись от дремы: воронка от взрыва как раз находилась в шестом!
Он быстро оделся, вышел в коридор – Финал сидел у двери на первом этаже и откровенно дремал, как солдат-первогодок. Территорию базы теперь охраняла милиция, по случаю приезда высокопоставленных лиц согнанная, пожалуй, со всей области. Автоматчики в камуфляже бродили неподалеку от гостиницы, сидели в беседке и торчали у ворот.
Савватеев предупредил, что отлучится на час, осторожно выбрался через окно зала трофеев на улицу с тыльной стороны здания, а там перескочил забор и уже лесом
Моросил осенний, однако теплый дождик, ветер дорывал остатки листвы, поэтому отчетливый гул техники Савватеев услышал почти сразу и, ориентируясь на него, двинулся напрямую.
Увидев впервые круглый вывал леса и воронку, забитую березовыми чурками, Савватеев понял, что все здесь было приготовлено для уничтожения следов взрыва, но почему-то не доведено до конца – может, что-то отвлекло, а может, не спешили, полагаясь на отдаленность и безлюдье в глухом углу. И вот сейчас начатое дело довершили с особой тщательностью: бульдозер с навешанными впереди стальными клыками вырвал все пни, сдвинул их на край в одну кучу и теперь утюжил ее гусеницами, превращая в жеваную деревянную кашу, смешанную с землей и лесным мусором. Второй трактор тем временем уже распахивал поляну, выворачивая белесые пласты мягкой подзолистой почвы с остатками корней.
Там, где была воронка, оказалась совершенно ровная площадка, наискось разрезанная плугом, и отличалась лишь пятном вывернутой из глубины светлой глины.
Савватеев постоял на краю этого поля, посмотрел на ударную работу землеробов и, испытывая мстительное удовлетворение, словно он сам разрыл, перемешал и уничтожил все следы, не спеша побрел назад, но уже по лесовозной дороге. Ветер задул с севера, стало вдруг сыро, пасмурно и промозгло, однако впервые за последние дни Савватеев чувствовал себя хорошо и сначала никак не мог понять, отчего, пока не ощутил, что по спине и затылку вместо постоянного озноба, будто горячая струйка песка, течет тепло. Он не задумывался, не анализировал, что же такое произошло; просто наслаждался неким абсолютным отсутствием страха перед пространством, от которого еще недавно морозило. Он будто бы неожиданно для себя свыкся с мыслью, что в реальном мире существует еще нечто недоступное разуму, как та самая шаровая молния, и, главное, нет никакой нужды, необходимости как-то раскрывать, изучать и познавать его. И пока оно существует, как устойчивая литосферная плита под ногами, можно жить спокойно, не задумываясь о будущем.
На дороге, прислоненный к дереву, стоял велосипед с двумя плетеными торбами, а чуть в стороне пожилой человек в старомодных, с толстой оправой очках стоял на ступеньках деревянной лестницы и срезал грибы с высокого, трехметрового ветровального пня. Внизу была расстелена пленка, и опята, точнее одни шляпки, валились на нее частым дождем. Савватеев подошел поближе – старик не обратил внимания, занятый почти ювелирным делом: в его замерзшей, посиневшей руке вместо ножа оказалась опасная бритва. Тугие и плотные строчки грибов увивали весь пень снизу доверху, иногда превращаясь в густые шапки, и, видимо, требовались умение и осторожность, чтобы срезать их, не повредив ножек.
– Здравствуйте, – сказал Савватеев. – Здорово у вас получается.
– Да, – не глядя обронил интеллигентный старик. – Приходится делать хирургическую операцию.
Точными и быстрыми движениями он словно обрил шляпки грибов, которые мог достать, после чего спустился на землю, передвинул лестницу и лишь после этого убрал бритву и протянул руку:
– Прокофьев, профессор.
– Первый раз вижу, чтобы грибы собирали с лестницей, – признался Савватеев.
– Молодец, – благодушно похвалил старик и похлопал пень ладонью. – Постарался нынче, вон какой урожай. Сто пятьдесят килограммов дал.