Волчья стая
Шрифт:
– Послушай, голубок! – прищурился Гейнц. – А не пытаешься ли ты меня тихонечко подвести к убеждению, будто непременно нужно взять тебя с собой в коттедж? Рассчитываешь по дороге что-нибудь придумать?
– Я к вам в попутчики не набиваюсь, – сказал Вадим. – Всего-навсего объясняю, как обстоят дела. Сами просили выложить все… Вот и выкладываю.
– Ладно, проехали… Итак… – Гейнц что-то напряженно прикидывал. – Значит, никакие доверенные лица и звонки не проскакивают… Усложняете вашу буржуйскую жизнь до предела, толстые…
– Дело не в том, чтобы быть богатым, – криво усмехнулся
– Ага! – Гейнц просиял. – Рассматриваем другой вариант… Ни о каких деньгах и речи не заходит. К твоему приятелю является элегантный и вежливый молодой человек с твоей рекомендацией. По предварительному звонку. Есть некое коммерческое дело, которым ты сам не намерен заниматься – занят, ниже твоего уровня, но паренек-то троюродный брат тети жены дяди твоего камердинера. И ты его послал к Цимбалюку, чтобы тот поспособствовал… И записочку накропал. Вполне возможно, что в записочке намекается: от этого чайника можно вежливо отделаться, ты не обидишься… Это уже детали. Как сам план?
– Вообще-то… – протянул Вадим, искренне раздумывая. – Может и проскочить, если все просчитать… Немножко странновато, не в нашей обычной практике… но подозрений, в общем, не вызовет. Только я ни за что не отвечаю…
– Слышал уже… – он вскочил. – Поскучай-ка минутку…
Но скучать пришлось, судя по настенным часам, восемь минут. Хорошо еще, торчавший за спиной питекантроп сговорчиво выдал очередную сигарету.
Гейнц вернулся с новеньким сотовым телефоном. Вынул из кобуры пистолет, передернул затвор, снял с предохранителя и упер Вадиму в лоб:
– Сейчас наберу номер и дам трубку тебе. Если нет в коттедже, брякнем в офис. Фамилия парнишки… хай будет Фролов. Только смотри у меня, если почую что-то неладное, мозги вышибу в секунду… Соберись, падло. Чтобы звучало как можно естественней…
Тихонько попискивали клавиши. Гейнц плавным движением поднес трубку к уху Вадима.
– Слушаю.
– Сергей Антонович? – как можно естественнее произнес Вадим. – День добрый, Баскаков…
– Вадим, день добрый… – отозвался Цимбалюк без неприязни, но и особой радости в его голосе не звучало. – Ты что, уже в Шантарске?
– Да нет пока, все еще в Манске, оттого и проблема… Дело не то что важное или сложное, но мне бы его хотелось решить…
Невозможно описать, что он испытывал, непринужденно беседуя под прижатым ко лбу пистолетным дулом – с человеком, пребывавшим на свободе и представления не имевшем, какое это счастье…
– Что там такое?
– Да пустяки, – сказал Вадим. – Есть один вьюноша, по фамилии Фролов, по имени-отчеству – Иван Аристархович. Честно говоря, то, что он предлагает, не совсем по моему профилю, но вполне может оказаться по вашему. Вообще, ситуация интересная и разговор не телефонный… Я вас не особенно обременю, если к вам его подошлю?
Разговор получился весьма уклончивый, обтекаемый – но, вот смех, частенько разговоры о серьезных делах по сотовику бывают именно такими, поскольку сотовик можно прослушать в два счета, располагая достаточно хорошей техникой. Так что Цимбалюк ничего не заподозрит, хотя, конечно, удивится про себя. Ну, мало ли что бывает…
–
– Очень похоже, – сказал Вадим. – Он как раз едет в Шантарск, может заскочить прямо сегодня…
– Я сегодня в городе не буду.
– Я его могу и в коттедж направить. Право слово, интересный оборот может получиться…
– Ну, если необходимо, – чуть раздраженно откликнулся собеседник. – Если уж такая ситуация… Присылай.
– Спасибо! – радостно воскликнул Вадим. – Всего хорошего, отключаюсь, – у меня тут запарка…
По лицу ползли струйки пота, затекая в глаза. Гейнц отложил трубку и тыльной стороной ладони сильно хлестнул Вадима по лицу:
– За «Аристарховича». Не можешь не выделываться… Ладно. Сейчас у нас… полпервого. Обговорим всякие деталюшки, когда Марго надоест возиться с твоей блядью. Потом пойдете в барак. – Он порылся в столе, швырнул Вадиму на колени пачку сигарет. – И покормлю, хрен с тобой. Вроде бы старался. Но имей в виду: завтра, часикам к трем-четырем дня, будет совершенно точно известно, чем там в Шантарске кончилось. И если что-то ты наврал – мертвым позавидуешь…
– Я за ваших мальчиков не отвечаю… Если они там что-то напортачат…
– Не скули, – бросил Гейнц. – Я уж как-нибудь сумею отличить наш провал от последствий твоей брехни. – И всей пятерней взял Вадима за лицо. – Ну вот, а Марго плешь проела со своей психологией… И без психологии прекрасно работается, верно?
…Вадим, пожалуй, мог гордиться собой. Естественно, в коттедже у Цимбалюка никакого «дипломата» никогда не было, но эти скоты потратят уйму сил и времени, прежде чем сумеют неопровержимо установить сей печальный факт. Благо во всем остальном он им ни капельки не солгал, разве что умолчал о точном числе охранников: их у Цимбалюка три и все пребывают в коттедже. Откровенно говоря, Цимбалюк – человечишка поганый, никогда его Вадим не любил, хотя кое-какие общие дела и приходилось время от времени прокручивать.
В общем, Цимбалюка не жалко. Расклад простой и допускает лишь две возможности: либо цимбалюковские мальчики кончат нападающих, либо налетчики потеряют уйму времени, выпытывая у пленных, где же спрятаны эти триста тысяч, а поскольку Цимбалюк представления о них не имеет, любые его клятвы будут приняты за вульгарное запирательство. При любом варианте у Вадима есть в полном распоряжении сегодняшняя ночь – и лучше не думать, что вполне может возникнуть непредвиденное препятствие в виде, скажем, пьяных капо. Лучше не думать…
– Ну, покури, – сказал Гейнц. – Заслужил. А вечерком герр комендант собирается вам бал устроить, вот уж где повеселитесь…
Глава двенадцатая
Бал сатаны
Когда их загнали в клуб, Вадим вновь непроизвольно покосился на заднюю стену – ничего не изменилось, заветная доска оставалась на прежнем месте. Со сцены пропал фанерный щит, вместо него красовалось прикрепленное к темному заднику, старательно расправленное красное знамя с густой и длинной золотой бахромой, украшенное огромным изображением былого пионерского значка и оптимистическим лозунгом: «Вперед, к торжеству ленинских идей!»