Волки и ветер
Шрифт:
— А ты? — спросил он у сказочного друга.
— а я своё отжил, милый друг. Да и тебе, верно, пора.
И самая загадочная на свете улыбка исчезла самым загадочным на свете образом.
Впереди него болтался пушистый серый хвост охранителя. Лапы исхудавшего зверя с неслышным за воем стихии хрустом пробивали мёрзлую корочку и опускались в обжигающую пучину. Раган`т сопровождал Орну, хотя и был до того слаб, что как раз самке было бы впору защищать своего защитника от метели.
Позади тоже кто-то плёлся. Медленно. Туго.
Сарра
— Ты только держись поближе, друг, — выпалил Сарра и снова упёрся взглядом в сизую мглу. Да краем глаза приметил исполненную невыразимой благодарности мордочку бельчонка.
«И я помогаю» — беззвучно прошептал он сам себе.
Впервые в жизни волчонок не испытывал сомнений или угрызений совести. Он твёрдо знал, что делает всё правильно. И эта мысль пламенем горела внутри и согревала получше солнца.
Не прошло и часу с тех пор, как над восточным склоном забрезжил рассвет, а волчонок уже носился беспокойным мотыльком среди своих сородичей. В безнадежных попытках растолковать открывшуюся ему тайну, Сарра врезался что есть мочи в серые бока и хватал зубами хвосты. В ответ — получал лишь озлобленное рычание и тычки.
В утробе Стаи вскипало и пенилось недовольство. На мечущегося под лапами волчонка не обращали особого внимания, потому что были заняты поруганием Ор`таа. В его сумасшествии были уверены уже почти все волки, за исключением Матери-Волчицы и двух других её благоразумных сородичей.
Они упрямо твердили, что мудрец делает всё возможное, дабы защитить свой народ, однако волки славились своим упорством, которое иной раз вредило им. Но коль скоро речь шла о целой своре твёрдых лбов, — убедить их в чём бы-то ни было не удалось бы даже Небесному Волку.
К несчастью для старого волчары, Ветер за последние дни разбушевался не на шутку и более не засыпал ни ночью, ни днём. Всё переменилось.
Вот они лёгкой поступью собираются вокруг Ор`таа, окружают его. Скалят зубы, рычат и пылают угрозой. Вот, старик замечает, что его обступили: вопросительно мотает головой из стороны в сторону. Его кусают, его толкают и стучат лапами по слабой спине.
За всем этим со стороны следит крохотный волчонок. Последние свои силы волки тратят не на попытку к спасению, а на убиение себе подобного. И волчонок недоумевает.
Не в силах вынести картины развернувшегося отчаянного танца свихнувшихся хищников, опасаясь стать свидетелем неминуемой жестокой расправы над последней искрой света во тьме охватившего Стаю безумия, Сарра бежит.
Сарра бежит, но не сбегает. Побег — это трусливый уход от опасности в надежде выжить. Однако юный охотник прекрасно знал, что он жив, сиречь смерти бояться не нужно.
Он хорошо понимал, какова его цель: вернуть утерянный порядок. Волчонок понимал, что в одиночку ему не справиться. Чтобы в мире восстановился баланс, животные должны помогать друг другу. И Сарра был готов просить о помощи. Он даже знал, у кого, и чуял, в каком
План рождался прямо на ходу, но его мы покамест сбережём в тайне и сосредоточимся на том, что Сарра в считанные минуты пересёк четверть лиги в сторону океана. Коварный Ветер уже пускал свои ледяные щупальца меж окоченевших стволов, и волчонка то и дело обдавало жгучей прохладой. Вместе с тем, ноздри всё отчётливее щекотал знакомый запах.
И вот, преодолев последний холм, у его подножия, в тени игольчатых великанов, волчонок разглядел две дюжины рыжих спин: одни — переливались золотом, другие, те, что поменьше — вовсе не блестели, но так же разнообразили привычный лесной пейзаж.
Не позволив себе долго любоваться диковинным народом, Сарра едва не кубарем скатился к ним. Он без труда отыскал её в толпе неотличимых, на первый взгляд, родичей. И всё же, зверёк выцепил её: самую пушистую, украшенную невинной улыбкой.
По правую сторону от Лассы расположилась её мать — утончённая красивая лисица, по левую — отец, крепкий лис с резкими чертами.
— Сарра? — взвизгнула она, и ушки её вздрогнули. — Вот уж не ожидала увидеть тебя.
— И я не стал бы тревожить тебя, не прими положение совсем скверный оборот…
Пока волчонок распинался перед своей подругой, он успел собрать на себе множество лисьих взглядов. Теперь же движение прекратилось, и вся хвостатая орава столпилась вокруг наглого чужака.
— Дело в том, — несмотря на это продолжал Сарра, — Что в моей Стае случился разлад, грозящий погубить немало жизней. Пока не дошло до кровопролития, я намерен вразумить своих братьев. Однако в этом мне потребуется твоя помощь.
Сарра замолчал. Родители Лассы опустили на неё недоумённые мордочки, словно к ним вдруг привязали по валуну. Лисичка заговорила, поглядывая то на маму, то на папу.
— Я не могу оставить в беде своего друга. Однажды Сарра, сын своей Матери, оказал мне услугу, научив азам охоты. В свою очередь, я научила его тому, что помощь бывает безвозмездной. Теперь я намерена снова доказать, что лисы — преданные и благородные существа.
— Что ж, в таком случае, ступай, моя дочь, — могучий лис вздохнул угрюмо, но Сарра приметил в этом вздохе толику гордости за своё чадо.
Дальнейший путь отважных щенков пролегал в устланной снегом низине, по краям которой величественные сосны перемежались с украшенными белыми шапочками камнями. Последние в своих причудливых уборах походили на седовласых старцев, из-под сведённых бровей наблюдающих за детёнышами. В глаза било солнце.
Запыхаясь, Сарра рассказывал Лассе обо всём, что произошло за время их разлуки. Про трагическую кончину Риф`фы, про встречу с Небесным Волком и про баланс порядка и хаоса. Она покорно внимала. Лунный житель особенно заинтересовал лисичку, только она возмущалась тому, что Небесный Волк — был именно волком.