Волонтеры атомной фиесты
Шрифт:
– Хочу, — ответил обладатель странного шепчущего голоса и, сделав несколько шагов, отстегнул портупею с пистолет-пулеметом и мачете, и уселся за стол.
– Невилл, — сказала Хрю, — ты не знаком с адмиралом-президентом Ониксом Оуноко?
– Только по фото, — ответил тот, с некоторой опаской глядя на колоритного американо-меланезийского метиса, правителя Бугенвиля, — здравствуйте, мистер президент.
– Просто, Оникс, — ответил правитель, добродушно махнув рукой, — знаешь, Невилл, я реально мечтал с тобой познакомиться. Тебя называют самым страшным человеком в Западной Океании,
Хрю Малколм поставила перед адмиралом-президентом полную миску, положила рядом алюминиевую ложку, и поставила полулитровую бутылку пива.
– Уау! — адмирал облизнулся, — Вот, это хороший обед! Это по-нашему!
– Извините, сэр, — произнес Невилл Кавендиш, — я не понял, что вы про меня сказали.
– Я про тебя философски сказал, по Дарвину. Но, если ты придерживаешься гипотезы Разумного Замысла, то я могу сказать феномен Творения. Так лучше? — с этими словами, адмирал-президент схватил ложку, и начал с непостижимой скоростью хлебать суп, а в перерывах отхлебывать пиво из горлышка. За две минуты, он смолотил полтарелки, и вылакал полбутылки пива, после отложил ложку, отставил бутылку, и добавил к своей первой реплике, — И я еще раз говорю: зови меня просто Оникс.
– Э… Оникс. Я, в общем, сторонник Дарвина. Но я не понял: что во мне страшного?
Адмирал-президент широко улыбнулся, резко извлек из ножен мачете и фехтовальным движением направил лезвие в западную сторону.
– Там поработала твоя озоновая дыра! Теперь индонезийцы от Джайапуры до Сулавеси учатся собирать червяков и лягушек, потому что им нечего жрать! Двадцать миллионов тряпкоголовых смотрят на небо и не понимают, что сожгло их посевы на корню! А как выглядят теперь их советники европейцы? Они не привыкли даже к обычному нашему ультрафиолету. Когда сильный ультрафиолет из озоновой дыры врезал по ним, их руки будто сварились заживо! Вот, это я понимаю: хорошая веселая война!
– Правильно! — поддержала Хрю Малклом, — Пусть они не лезут восточнее Борнео.
– Я не знал… — растеряно произнес молодой британец.
– Конечно, ты не знал, — ответила она, — мы только неделю назад узнали. Индонезийские власти хотели все скрыть, но неделю назад им пришлось просить помощь ФАО.
– Э… ФАО, в смысле всемирная продовольственная организация?
– Ага, — юниорка Малколм кивнула, — пока голода нет, но через три месяца будет, если в регион не направят продовольственную помощь…
– И если эта помощь дойдет, — спокойно уточнил адмирал, убирая мачете в ножны.
– От этих индомалайцев, — продолжила Малколм, — тут только проблемы. Вот.
Невилл Кавендиш в сомнении потер ладонями лоб.
– Вот, ситуация. Про меня теперь могут черт знает что написать в прессе.
– Поэтому, — пояснил Оникс Оуноко, — я решил с тобой поговорить заранее. Как говорят философы, надо вовремя давать своим действиям правильную этическую оценку, иначе можно подпасть под влияние ложных авторитетов. Но если ты уже знаешь правильную этическую оценку, то этого не случится. Невилл, у тебя ведь, кажется, сейчас никакого постоянного контракта нет. Верно?
– Верно, Оникс. Я работал на меганезийский флот, а сейчас свободен и осматриваюсь.
– Ух, как хорошо! Иди ко мне главным инженером!
– Э-э… Это так неожиданно… Я не уверен…
– Ничего неожиданного. И Хрю Малколм мы, конечно, пригласим в команду.
– Прикольно! — сказала она, — И какая будет моя роль?
– Мы это определим, когда составим бизнес-план моего проекта, — пообещал ей адмирал-президент и повернулся к Кавендишу, — ты наверняка умеешь составлять бизнес-план.
– Да, но… Я пока думаю. Дело в том, что моя мечта — заниматься физикой атмосферы.
– Я знаю, знаю! — Оникс Оуноко мощно взмахнул руками, как взлетающий альбатрос — крыльями, — Я читал твой блог, Невилл! Плавучий научный центр — метеорологический корабль, вот что тебе нужно! Завтра будет морской парад — выбирай! И экипаж я тебе помогу набрать! У нас такие парни, и такие девушки! Ух! Кстати о девушках. Мы тут считаем, что секс в команде способствует взаимопониманию.
Тут Невилл Кавендиш грустно улыбнулся и поднял ладони, будто сдавался в плен.
– Оникс, я указал на блоге свою сексуальную ориентацию абсолютно серьезно.
– У-у… — протянул адмирал-президент, — …Это я не посмотрел. Ну, если ты гомо, то мы придумаем что-нибудь. Не великая проблема.
– Я не гомосексуалист, — спокойно сказал Кавендиш, — я асексуал.
– Асексуал? — переспросила Хрю Малколм, — А это с кем?
– Это ни с кем, — ответил он, — это значит, что секс мне безразличен.
– Какая-то травма? — предположил Оникс Оуноко.
– Нет. Какая-то жизнь. И, я в этом вовсе неоригинален. Каждый тридцатый британец — асексуал. По другим странам я не смотрел статистику, но, полагаю, в сети она есть.
Хрю Малколм, параллельно с этим объяснением уже успела набрать ключевое слово в поисковой системе Googol и, взглядом пробежав текст по диагонали, сообщила:
– Действительно три процента по статистике. Мне этого не понять. Тут написано, что у асексуалов что-то другое вместо секса. Ну, типа, хобби какое-нибудь. Это правда?
– Видимо, да, — ответил он, — для меня это эстетика. Я увлекаюсь 3D-Art-графикой.
– А можно посмотреть? — спросила она.
– Да, конечно, — он улыбнулся, — у меня на блоге есть ссылка на виртуальную галерею.
– Ага… — Хрю Малколм несколько раз щелкнула мышкой и вышла на искомое:
*Галерея абстрактного наблюдателя / темы:
Старые города и красивые дома.
Морские и воздушные корабли.
Космические цветы.
Девушки и кошки.
Многогранники и другие миры.
*
Оникс Оуноко тронул ее за плечо.
– Открой там, где корабли.
– Aita pe-a, — ответила она и еще раз щелкнула мышкой.
– Ух… — выдохнул адмирал-президент, — …Есть, на что посмотреть! Невилл, хочешь, мы построим такой корабль для твоего научного центра атмосферы? Здесь у тебя написано: «исследователь штормов». Значит, ты это себе так и представляешь.