Волшебная трубка
Шрифт:
– Нет, не видел,- признался Семен.
– То-то же. Кстати в пролетарских кварталах за такие джинсы могут даже и убить. Да что там - за джинсы! За упаковку жвачки убьют! Это ли не экономическое поражение?
– И что же, получается, что товарищи Маркс, Энгельс и Ленин ошиблись?
– Как раз наоборот - были абсолютно правы, но по основным, так сказать направлениям. А вот по частностям немного промазали. Но в этом их вины нет - просто из XIX-ого века XX-ый век было плохо видать. Каждое прогрессивное учение, товарищ Горь, должно все время совершенствоваться и дополняться в соответствии с пульсом времени. А кто его у нас тут совершенствовал? Эти губошлепы, что ли?- Шустринг указал подбородком на раскрытые двери зала
– И что именно товарищи из XIX столетия не смогли как следует рассмотреть? Какие частности?
– То, что сам по себе пролетариат довольно пассивен. Главная сфера его интересов - это бабы, водка, бабло и авось. Активной же частью пролетариата является только его авангард - весьма малочисленный, но очень сплоченный и энергичный.
– КПСС?
– Да - бюрократы. По главному вектору у капитализма и коммунизма разногласий нет, потому, что и там и здесь главным смыслом существования является что?- Шустринг прищурился и посмотрел в глаза Горя.
– Наиболее полное удовлетворение потребностей?
– Верно! Молодец! Только у нас в авангарде пролетариата идут бюрократы, а у них - буржуазия! (из этого высказывания видно, что Шустринг постиг древнюю мудрость ариев о приходе "Железного Века" и правлении шудр интуитивно, благодаря своему необычайно острому уму). Другими словами по главному "Вопросу об удовлетворении потребностей" у мирового пролетариата разногласий нет, поэтому он и является на данный момент самым передовым классом. Спор существует только между бюрократом и буржуа - кто из них самый эффективный и прогрессивный управленец. И судя по всему, наши бюрократы этот спор проиграли. Да и с лагерями в свое время перегнули палку. Про лагеря, небось, знаешь?
– Знаю,- ответил Семен со вздохом,- И что теперь будет?
– Будет смена авангарда. Я думаю, что очень скоро бюрократы канут в Лету, а их место займут прогрессивные буржуи. Они и поведут пролетариат дальше - к его извечной и заветной цели.
– А что же будет со всеми нами?!- воскликнул Горь в отчаянии,- Ведь буржуям не нужны райкомы!
– Конечно, не нужны,- подтвердил Шустринг,- Они и пролетариям не очень-то нужны, если честно. Резолюции может накладывать кто угодно, хоть безногий и безрукий инвалид - это дело не хитрое.
– И что теперь делать?!- снова воскликнул Горь (кстати сказать, несмотря на свою относительно неплохую начитанность Чернышевского он так и не удосужился прочесть за всю свою жизнь). Казалось, что прямо перед ним в табачном дыму возник призрак "Завода ? 8" и аквариум с несчастными рыбками.
– Если по уму, то нужно, не теряя времени, тщательно изучать "Капитал". Помнишь, наверное, это бессмертное изречение вождя - "учиться, учиться и учиться!"?
– А то!
– Это поможет занять достойное место в будущем авангарде. Ты из какого института?
– Из Финансово-Экономического.
– Молодцом! Когда защита диплома?
– Через год, а что?
– Запиши телефон, защитишься - позвонишь. И помни - не трать ни минуты, тщательно изучай "Капитал", все, что касается политэкономии капитализма, а про политэкономию социализма - забудь! Эх, только бы времени хватило!
Через год Семен Борисович Горь благополучно окончил высшее заведение и получил диплом под названием "Младший счетовод-кладовщик широкого профиля". Его распределили на "Подшипниковый завод ? 9", расположенный в соседней губернии, но после звонка Шустрингу перераспределили в экономический отдел Коминтерновского РК ВЛКСМ. "Совсем рядом прошло,- подумал тогда Семен,- Чуть осколками не зацепило".
– Ну как - изучил "Капитал"?- спросил его улыбающийся Шустринг в первый же рабочий день.
– В полной мере!- бодро воскликнул тогда Горь.
– Вот и молодец, скоро нам твои знания понадобятся.
Деятельность экономического отдела поначалу была рутинной - все те же отчеты и совещания. Теперь Семену приходилось часто ездить в обком КПСС, возить бумаги на подпись заместителю председателя по идеологии товарищу Борису Архиповичу Промахову - типичному старому бюрократу еще хрущевской закваски. Похож он был на жирного китайского истукана (из-за окруженных упругими кожаными мешками глаз), зачем-то одетого в мешковатый костюм от фабрики "Большевичка". Единственное, что умел делать Промахов, так это подписывать разного рода бумажные листы. Для этого у него был разработан целый ритуал.
– От Макарки из Коминтерновского?
– спрашивал он у Горя и получив утвердительный ответ, приступал к священнодействию. Первым делом Промахов довольно долго держал лист перед глазными щелями, а затем медленно доставал из внутреннего кармана толстую чернильную ручку и начинал неспеша раскручивать колпачок.
– Опять, наверное, чего-то там намудрили?- спрашивал он у Горя.
– Нет, Борис Архипович, в этот раз все в порядке!
– Ой, смотрите у меня, комсомольцы - беспокойные сердца! Когда-нибудь доиграетесь - вызову на бюро!- Промахов вытягивал руки, вперед освобождая манжеты клетчатой рубашки из рукавов пиджака, и приступал собственно к нанесению на бумагу резолюции и подписи. Изобразив в правом верхнем углу слово "Утверждаю" он всегда подчеркивал его ровно два раза и, приоткрыв от напряжения рот, принимался рисовать подпись. Эта самая подпись была настоящим произведением искусства - очень сложное скопление плавно изогнутых линий и ровных перекладин с изумительной красоты вензелями и виньетками совсем в пушкинском стиле. Горь был уверен, что такой рисунок не смог бы точно скопировать ни один художник мира.
– Это все?- спрашивал Промахов по окончании работы.
– Да, Борис Архипович, это - все!- отвечал Семен.
– Ну, иди, работай. И передай Макару, чтобы с квартальным отчетом все было в ажуре, а не так, как в прошлый раз! Ты меня понял?
– Понял, Борис Архипович!
– Ну, ступай-ступай.
Однако привычная работа отдела продолжалась недолго. Вскоре, кто-то надоумил главного партийного бюрократа СССР приподнять немного Железный Занавес и напустить вовнутрь евроазиатского казана внешних сквозняков. Почти моментально в окружающем райком пространстве все пришло в движение. Сначала сквозняками затащило и выплеснуло на бумажные листы огромное количество антисоветской литературы и воззваний к пролетариату - о смене авангарда и способа достижения окончательной цели наиболее полного удовлетворения потребностей, а затем появились и новые (давно позабытые) идеи экономического характера.
В конце концов, вся территория СССР вскоре как грибами после дождя покрылась так называемыми "кооперативами". Шустринг тут же подсунул Промахову на подпись проект о создании кооперативной сети видеопроката "ВЕТЕРНЭПА" при Коминтерновском РК ВЛКСМ. Пробубнив обычное "Доиграетесь!" Промахов его как всегда украсил своими вензелями.
Сеть "ВЕТЕРНЭПА" располагалась в подвалах тех самых заводских бараков для разведения пролетариев и пользовалась в их среде невероятным успехом. Шустринг поручил развитие сети Горю, как самому опытному в отделе специалисту по экономике, а сам прикрывал его деятельность по партийной линии. Главной задачей Семена Борисовича на тот момент было извлечение из сети как можно большей прибыли с последующим аккумулированием ее в секретном сейфе, расположенном в специально вырытом под одним из подвалов погребе. Опытным путем Горю удалось определить, что максимальную прибыль приносят вечерние и ночные демонстрации жесткого порно под воблу и пиво "Жигулевское" (вероятно здесь сказалась общая ориентация заводского жилого фонда). Кроме того оказалось, что молодых пролетариев привлекают вывески на латинице, и сеть "ВЕТЕРНЭПА" была вскоре переименована в "VETERNEPA", а затем - в "VERTEPNEPA".