Волшебник
Шрифт:
– Имей в виду, - посуровел Хочокена, - что в архивах ты можешь обнаружить сведения сомнительной исторической достоверности, а также материалы, не подлежащие огласке, с которыми дозволено работать только членам Ассамблеи.
– Мне все это ведомо, друг Хочокена.
– Я очень прошу тебя, Миламбер, - старый чародей покачал головой, - не говори о своих изысканиях никому из Всемогущих, кроме Меня и Шимони.
– Обещаю. Но имей в виду, Хочокена: придя к окончательным выводам, я стану действовать!
– Мне нужно время, чтобы как следует осмыслить твои слова, - вздохнул
– Я не могу пока ни полностью согласиться с тобой, ни опровергнуть твои доводы. Кстати, сейчас я должен покинуть тебя, чтобы присутствовать на заседании Совета Ассамблеи.. Не хочешь ли ты составить мне компанию?
– Отчего же? Я был так занят строительством дома и научными трудами, что и не припомню, когда появлялся там в последний раз.
Переместившись в большой зал Ассамблеи, волшебники направились к Шимони, стоявшему со скрещенными на груди руками у одной из колонн.
– Приветствую вас!
– воскликнул он.
– Я рад, что вы прибыли на сегодняшний совет. Иначе мне пришлось бы разыскивать вас.
– Неужто вопросы, которые Ассамблея намерена сегодня обсудить, не могли быть решены без нашего участия?
– усмехнулся Хочокена.
– Да нет же, дело вовсе не в этом. Просто я решил, что вопрос, вынесенный на сегодняшнее голосование, представляет немалый интерес для вас обоих.
– И о чем же пойдет речь?
– спросил Миламбер.
– О просьбе Стратега, с которой тот обратился к Ассамблее. Докладывать о ней поручено Ходику. Но давайте-ка лучше поторопимся, чтобы не опоздать к началу слушаний.
Они быстро прошли в огромный зал собраний, где вокруг открытой арены амфитеатром располагались скамьи, и уселись на самую нижнюю из них.
– Давненько тебя здесь не было, - сказал Шимони, наклонившись к Миламберу.
– Я был занят. Ведь мне пришлось руководить всеми работами по строительству особняка, в котором я теперь поселился.
Хочокена негромко засмеялся.
– Твой дом стал притчей во языцех. Все только о нем и говорят. Сегодня я убедился, что это и впрямь удивительное, ни на что не похожее сооружение. Теперь, чтобы окончательно прослыть чудаком и оригиналом, тебе осталось лишь одно - взять себе жену.
– Ты угадал, друг!
– с улыбкой кивнул Миламбер.
– Именно это я и намерен сделать в ближайшем будущем.
Глаза Хочокены едва не вылезли из орбит.
– Ты шутишь?!
– Вовсе нет.
– Миламбер, одумайся, пока не поздно!
– нахмурился Шимони.
– Пусть печальный опыт нашего друга Хочокены послужит тебе предостережением.
– Неужто ты женат?
– изумился Миламбер и удивленно взглянул на дородного весельчака Хочокену.
– Но ведь ты никогда и словом об этом не обмолвился...
– Это потому, что я встречаюсь со своей женой только в праздничные дни, да и то не всегда. А живем мы врозь. Всякая встреча с ней - это серьезное испытание для моих нервов, - с тяжким вздохом ответил Хочокена.
– А кто твоя нареченная?
– поинтересовался Шимони. Надеюсь, она знатного рода?
– Она - рабыня в поместье Шиндзаваи.
Шимони и Хочокена переглянулись, затем разом посмотрели на Миламбера,
Конец их разговору положило появление на арене Фумиты, которому было поручено вести нынешнее собрание. Зал стих, и несколько сотен Всемогущих, присутствоваших на совете, обратились в слух.
– Вопрос, который выносится на обсуждение, будет представлен Ассамблее нашим братом Ходику, - произнес председательствующий.
На арену вышел низкорослый, щуплый Всемогущий с бритой головой и крючковатым носом.
– Я пришел сюда, чтобы говорить о насущных делах Империи, произнес он предписываемую правилами фразу и приступил к изложению сути вопроса: - Стратег обратился к нам за помощью. Ему необходимо форсировать наступление наших войск на мидкемийском фронте. Он как никогда прежде нуждается в нашем вмешательстве.
Со скамей раздались негодующие крики:
– Ни слова о политике! Убирайся с арены! Не желаем слушать!
Фумите ценой немалых усилий удалось восстановить порядок в зале. Ходику возвысил голос:
– Мы с вами однажды уже обсуждали вопрос, касавшийся политики государства. Вспомните, как пятнадцать лет тому назад Ассамблея вынесла постановление о прекращении войны с Конфедерацией Турила.
Один из волшебников вскочил со своей скамьи и выпалил:
– Если бы та война продолжилась, это ослабило бы оборону северных земель, и Зетак, да и Священный Город могли бы подвергнуться нападению тюнов. А теперь нашим рубежам ничто не угрожает. Ситуация в корне иная, чем пятнадцать лет назад!
Некоторые из собравшихся стали выкрикивать слова одобрения в адрес говорившего, другие пытались оспорить его утверждения. Фумита вскинул руки вверх, и, когда в огромном зале вновь установилась тишина, жестом предложил докладчику продолжить выступление.
– Я прошу Ассамблею, - с нажимом проговорил Ходику, дослушать меня до конца и затем уже приступать к прениям. Полагаю, что те из Всемогущих, кто желает и впредь помогать Стратегу в этой войне, вольны поступать, как им заблагорассудится. Ведь всем нам хорошо известно, что без их деятельного участия вторжение на Мидкемию, как и само установление постоянной связи с этой планетой посредством звездных врат было бы невозможно. Но Ассамблея как таковая не может и не должна споспешествовать тому массированному наступлению, которое планирует Стратег. Мы не станем склонять никого из наших братьев к участию в этой кампании.
Всемогущие разразились одобрительными возгласами. Фумите едва удалось перекричать их.
– Кто против?
– спросил он единственно ради соблюдения протокола.
Таковых не оказалось, и, поблагодарив докладчика, председательствующий приступил к оглашению следующего вопроса.
– Исследовав внутренний мир ученика Широ, определив направление его мыслей и душевный настрой, мы с прискорбием убедились, что юноша сохранил негативное отношение к Империи, внушенное ему бабкой со стороны матери, рожденной в Туриле. За годы, что он провел в наших стенах, мы не смогли изменить его убеждений. Ему не место в наших рядах. Предлагаю умертвить ученика Широ. Кто за?