Волшебный коридор
Шрифт:
— Да, с какой стати?
— Потому что я пообещал плагиатору половину твоих семян.
— Половину моих семян! — вскипела Айрин. — Как ты посмел!
— Посмел, иначе буря отправит нас всех на дно.
— Он прав, Айрин, — вмешался Чет. — Образно говоря, мы все сейчас висим над бездной.
— Да я сама столкну этого занюханного голема в бездну и залью крышку клеем! — крикнула Айрин. — В бездну... то есть в бочку с добела раскаленным чихательным перцем! Он не имел права обещать мою собственность.
— Ладно, — буркнул
Из покрывшейся рябью воды высунулось узкое рыльце. Волосы Айрин разметались под ветром, одежда облепила тело. А небо все темнело и темнело.
— Плагиатор заметил, что ты недурно сложена, — хитренько подмигнул голем.
Глупая похвала, как ни странно, понравилась Айрин. Она смягчилась. Трудно грубить столь галантному кавалеру.
— Ладно уж, отдам половину семян, — мрачно согласилась она. Но тут же добавила. — Выберу сама.
— Бросай семена в воду, дурочка! — крикнул Гранди, уцепившись за край плота. Плот сильно качало.
— Но они же прорастут!
— Так и надо! Заставь их прорасти, употреби весь свой талант. Плагиатор требует заплатить вперед.
Айрин заартачилась было, но тут на нос ей шлепнулась первая капля дождя. Надо спешить!
— За это ты поплатишься своей веревочной шкурой, голем, — пробормотала она, бросая в воду семечко за семечком. — Растите, как тщеславие голема, — приговаривала она, — разбухайте, как его промокшая головешка, становитесь большими, как месть, которая настигнет это ничтожество...
В воде стали твориться чудеса. Выросли и завертелись волчком турнепсы с розовыми листьями, следом — румяные томаты, затем желтые капустные кочаны, дальше — синие головки свеклы. Весело щелкали стручки фасоли, стреляли артишоки.
Затем настал черед цветов.
Вода покрылась ковром белых цветочков с кудрявыми лепестками. С негромким блеяньем стадо уплыло прочь.
— Как они называются? — поинтересовался Гранди.
— Барашки, малявка, — пояснила Айрин.
Хлопали глазками анютины глазки, вспыхивали красными огоньками цветки-фейерверки, рычали тигридии, звенели колокольчики, кровоточники окрашивали воду печальным цветом; ирисы, подаренные Айрин королевой, распускались прелестными голубыми и пурпурными цветами; радостно вытягивались стебли гладиолусов; бегонии появлялись и исчезали, не дав на себя налюбоваться; толкачники расталкивали собратьев; тихо горели царские свечи.
Гранди перегнулся через борт и потянулся к цветам с красными шаровидными головками. И тут...
— Ой! — воскликнул голем и разгневанно утер лицо. — Чего они?
— Это же цветы какашки, болван. Им так и положено, — с радостью в голосе пояснила Айрин.
С той стороны, где стоял Дор, все распускалось как-то особенно быстро. Красные, оранжевые, белые цветки так и выпрыгивали из бутонов.
— Ну и ну, — почему-то едва не рассмеялся Дор. — Здорово торопятся.
— Они
— Плагиатор говорит, что берет, — сообщил Гранди, продолжая утираться. — Теперь он подвезет нас к берегу, обогнав шторм. Ну а как он это сделает, не нам решать.
Рыба поплыла вперед. Плот двинулся следом. Шторм тут же обрушился на них в полную силу.
— Ну чего ты на нас злишься? — спросил Дор, сгибаясь под напором ветра.
— Я не злюсь, — прогудел шторм. — Просто у меня работа такая — очищать поверхность вверенного мне моря от всякого хлама — смиттей, обломаек разных. Вредный, скажу тебе, народ.
— Ни с господином Смиттом, ни с господином Обломайкой я не знаком, — сказал Дор. Плот раскачивался и гнулся, следуя за неуловимым плагиатором, но как-то так выходило, что самых сильных ударов стихии им удавалось избегать.
Мимо проплыл кусок доски.
— Я и есть Обломайка, — представился он. — Я был частью корабля, разбившегося месяц назад, и до сих пор плаваю.
С другой стороны проплыла потрепанная бочка — пустой ствол боченочного дерева.
— А я Смитт, — прогудела бочка. — Меня ничтоже сумняшеся швырнули за борт, чтобы кораблю стало легче.
— Рад с вами познакомиться, — вежливо ответил Дор.
— Плагиатор пользуется бочками как буйками, — сообщил Гранди. — Этот тип вообще ничем не брезгует.
— А был еще третий... этот... хлам, — вспомнила Айрин. — Шторм заявился очистить море именно от этого самого хлама.
— Хлам — это я, — пояснил плот. — А ты, должно быть, хламида, — хихикнул он.
Тут припустил проливной дождь и мгновенно всех промочил.
— Вычерпывайте воду, вычерпывайте! — что есть силы, перекрывая вой ветра, прокричал Чет.
Дор схватил ведро. Загремел — кувшин. Работа закипела! Дождь старался изо всех сил, но им удавалось выплескивать воду.
Плот дал страшный крен. Сейчас перевернется! Айрин упала ничком. Дор и Загремел — следом. Плот накренился влево, потом вправо. Айрин швырнуло на Дора. Потом Дора на Айрин — какое у нее мягкое тело!
— Ты что, помешался? — крикнул Дор плоту. Несмотря на мягкое приземление, из него едва не вышибло дух.
— По-научному это называется рыскать по курсу, — пояснил плот.
— Больше похоже на рыскачивание по курсу, — раздался сзади вздох Чета.
Айрин вновь швырнуло. И опять на Дора! Бедро к бедру, нос к носу!
— Кошмар! — выдохнула она, пытаясь улыбнуться. — Пора кончать такие встречи.
В другое время Дору, может быть, и понравилось бы вот так падать. Обрушиваться на Айрин, такую пухлую и мягкую, было даже приятно. Но сейчас, когда вокруг бушевал ужасный шторм, он опасался за ее жизнь, да и за свою тоже. Вид у принцессы был прямо-таки плачевный.