Волшебный мир, или Новая сказка о старом
Шрифт:
Элдин принялся молча изучать карту, а Бернар с Эстором ушли в палатку, где около пятнадцати минут горячо спорили о чём-то.
– Мы решили, – сказал Бернар, когда они вышли на поляну. – Что ты должен отправиться к врагам завтра… У тебя хорошая память? – неожиданно спросил он, прерывая свою прежнюю мысль.
– Н-н-не знаю. А зачем?
– Тебе придётся запомнить эту карту, чтобы ты смог выбраться из крепости. Дать тебе её с собой мы не можем. И., вообще мы нечего не сможем тебе дать, иначе ты можешь вызвать подозрение.
Элдин ещё полчаса штудировал карту, пока
– Ну, теперь я вижу, что ты хорошо подготовился, – сказал он, – Теперь можешь отдохнуть, – сказал он ласково, потрепав своего уставшего друга по плечу.
Обрадованный Элдин удалился в палатку, где стал жаловаться на судьбу Эстору, который, смеясь, накинулся на Бернара с проповедью о том, что нельзя так долго «мучить» людей
– Так вот какова твоя благодарность мне за труды, – смеясь, крикнул Бернар.
Элдин начал шутливо извиняться.
А на другое утро Элдина стали собирать в дорогу. Они с Бернаром отправились в лес. Отыскав там убитого своей рукой часового, Бернар снял с него плащ со словами:
– Ну-ка, примерь-ка. Будешь их воинам.
Элдин взял плащ, и тут заметил на нём запёкшуюся кровь, в том месте, где грудь была проткнута кинжалом Бернара.
Он указал на неё своему другу. Бернар успокоил его, сказав:
– Ничего. Скажи, что был ранен. Меня, мол, ранили во время дежурства. Скажи эту историю, поднеси её в ином свете. Можешь пересказать её от лица того, кого тебе придётся изображать.
– Должен суметь, – с пониманием дела ответил Элдин, – А я ведь могу навести их прямо на вас.
– Ничего не случится. Они испугаются, ведь здесь, как я понял, очень глухие места, куда не заходят люди. А если даже они появятся, мы сможем им противостоять. Кстати, а что это такое на рукаве? – неожиданно воскликнул он, указывая на что-то блестящее на правом рукаве плаща.
– А это бляха с именем и видимо порядковым номером, – сказал Элдин, взяв в руки круглый блестящий предмет. А он, по-видимому, офицер.
– Это интересно, – подойдя к нему, Бернар склонился над бляхой, – Имя его, судя по этой бляхе, Керрод. Тебе же лучше, имя выдумывать не придётся.
Переодевшись в чёрный плащ и прикрепив на правый рукав бляху, Элдин в таком одеянии вышел, следом за Бернаром к палаткам.
– Вот наш новый знакомый. Керрод, выйди на свет, не стесняйся.
Элдин вздрогнул, услышав своё новое имя.
– Привыкай, – улыбнулся Бернар.
Бернар отошёл на несколько шагов и стал оценивающе осматривать Элдина.
– На мой взгляд, неплохо, – сказал он, а Эстор одобрительно кивнул.
– У Элдина очень светлая кожа. Она сразу выдаст его, – заметил Эстор.
– Да, – Бернар задумался.
– Там всегда сумрак, и под капюшоном лица, может быть, не заметят? – предположил Эстор.
– Полагаться на «может быть» не стоит, – философски заметил Бернар, – От этого «может быть» зависит судьба Элдина, а может быть и не только его. Поэтому мы должны быть уверенны, что Элдин хорошо экипирован. Эстор, ты хорошо разбираешься в травах, подготовь-ка нам какое-нибудь снадобье для изменения цвета кожи.
Через два с лишним часа мазь была готова. Её понемногу нанесли Элдину на лицо и на руки до локтей.
Кожа его приобрела такой же, смуглый оттенок, как и у остальных.
– Мазь впитывается мгновенно и простой водой не смывается, – проговорил Эстор, – Я приготовил мазь обратного действия. Она вернёт тебе настоящий цвет твоей коже. Но она действенна только для кожи.
– Окраску волос менять не обязательно, – сказал Бернар, – Волосы у Элдина тёмные, а у Керрода, я заметил, они такие же. Ростом они одинаковы, и лицами схожи. Только у Керрода черты более грубые. На людях их воины, а особенно высшего ранга всегда в капюшонах ходят. И, ручаюсь, разглядывать тебя никто не станет. Ты только вначале говори поувереннее.
Когда маскирование было закончено, Эстор вдруг воскликнул:
– Говор, у Элдина говор северянина.
– Да, об этом я не подумал, – проговорил сокрушённо Бернар. – Что нам делать? Судя по цвету лица, Керрод был из южных краёв. А как он говорит, мы не слышали. Боюсь, остаётся надеяться только на удачу.
Когда солнце начало садиться, они вышли на опушку леса, туда, где чуть заметная тропка вела к небольшой дверце в крепостной стене.
– Ты хорошо запомнил карту? – уже в сотый раз спросил Бернар.
Элдин согласно кивнул.
– Повтори.
Элдин повторил.
– Молодец, – похвалил Бернар.
– Постарайся узнать, скоро ли готовится наступление, в остальном ты разберёшься сам. Сколько тебе понадобиться на это времени?
Не дождавшись ответа, Бернар продолжал:
– Мы будем ждать тебя здесь через три недели. Я, думаю, что тебе этого времени хватит. Уходи с северо-востока, как ты помнишь, там находятся ворота, выходящие к морскому заливу, к востоку от него начинаются Бесплодные пустыни, а к западу – чёрные каменные пустыни. Их называют ещё пустынями смерти. Людям света не следовало бы туда заходить. Остерегайся их, Элдин. Та часть Бесплодных пустынь, которая лежит между нашим местом стоянки и теми воротами, не широка. Её можно преодолеть примерно за сутки, а может быть даже и меньше. Эстор будет ждать тебя в том месте, где берег кончается. Оттуда уже недалеко до нашего лагеря.
– А, как я войду в крепость? Ведь эта дверь, кажется заперта.
– Заперта? Но, по крайней мере, снаружи не охраняется. За ней должно находиться что-то вроде караульни.
– Ну, что ж, Элдин, пора! – проговорил Бернар, смотря на закат, уже начавший полыхать алым пламенем и, заполнивший уже полнеба.
– Удачи тебе, друг, – подошёл к нему и порывисто обнял за плечи, Эстор.
– Прощайте, – с горечью ответил Элдин, – Если я вернусь…
– Не отчаивайся, – сказал Бернар, – Если бы мы знали, что нас ждёт, то тогда, наверное, можно было бы изменить многое. Всегда надо надеяться. Ну, до свидания, друг, – прибавил он, мягким, но настойчивым жестом давая Элдину понять, что задерживаться более не стоит.