Волшебный рог мальчика. Старинные немецкие песни, собранные Ахимом фон Арнимом и Клеменсом Брентано

Сборник

Во время Аугсбургского рейхстага [1] забавная история вышла с Грюненвальдом, певцом при дворе герцога Вильгельма Мюнхенского. Он был прекрасным музыкантом и компанейским выпивохой; не понравилось ему, чем его потчевали за столом милостивого князя и господина, посему он отправился искать лучшее общество для ума и сердца, с которым храбро бражничал, пока не истратил все дары на хмельную влагу и добрую закуску. Когда же пришло время расплачиваться, он попросил хозяина записать за ним восемь гульденов. Позже хозяин узнал, что мюнхенский герцог и прочая знать собираются уезжать, он пришел к любезному Грюненвальду и попросил вернуть долг. «Милейший хозяин, – отвечал Грюненвальд, – прошу вас за ради всей честной компании, с которой мне довелось столоваться, повременить с этим делом до моего возвращения в Мюнхен, поскольку сейчас я не при деньгах. Ехать тут недалеко, и я пришлю вам все при первой оказии, ведь в Мюнхене у меня хватит драгоценностей и монет для погашения долга». – «Дай тебе Бог, – говорит хозяин, – только мне от этого не легче, мои кредиторы не принимают к оплате слов. Те, у кого я покупаю хлеб, вино, мясо, соль, сало и прочие яства. Стоит мне оказаться на рыбном рынке, как рыбаки сразу видят, плачу я наличными или беру в долг. Если в долг, то они дерут вдвое больше. Вы же, господа, садитесь за стол и просите нести одно блюдо за другим, не имея ни пфеннига в кармане. Поэтому на сей раз я от своих слов не отступлюсь. Сможешь заплатить мне – добро, не сможешь – я немедля обращусь в секретариат милостивого мюнхенского герцога, который наверняка подскажет мне, как вернуть одолженное».

1

Всесословное

собрание Священной Римской империи, прошедшее в июне 1530 г.

Любезному Грюненвальду приставили клинок к горлу, он не знал, куда деваться, ибо сурово обошедшийся с ним хозяин явно прошел школу у самого дьявола. Он начал было припоминать самые нежные и ласковые слова, которые когда-либо слыхал или учил, но все напрасно. А вот хозяин молчать не хотел: «Я церемониться не стану. Наеду, не спущу. Ты денно и нощно наедался до отвала, заказывал лучшие вина из моего погреба, поэтому теперь не юли. Если нет денег, отдавай плащ, тогда я еще смогу немного повременить. Но если ты не вернешь долга, я пущу его с аукциона, попомни мое слово». – «Ладно, – согласился Грюненвальд, – я скоро что-нибудь придумаю». Он сел, взял бумагу, перо и чернила и сочинил следующую песенку:

Раз встал я утром рано,Чтоб в Мюнхен мне идти,Но как это ни странно,Не отыскал пути:Был долг хозяину немал,Хотел я рассчитаться,Но как, увы, не знал.«Мой гость, мне доложили,Уйдете вы вот-вот,Но вы не оплатилиЗа столованье счет.Коль плащ дадите свой,Я буду ждать уплатыЕще денек-другой».Та речь меня смутила,Мой дух был омрачен,Ведь мне судьба сулилаПрощание с плащом.Он канет втуне с молотка,А я уйду бесславно —Бесчестье на века.«Хозяин мой, терпенье!Позволь повременитьИ я найду решенье,Как долг свой уплатить.Сыщу достаточно монет,Пусти меня на волю,Сей не покину свет».«Любезный гость, едва лиЯ снова в долг вам дам,Что б вы ни заявляли,Платите по счетам.Я нес вам лучшее вино,Встречал и днем, и ночью,Уплаты жду давно».Хозяин не смягчился,Что б я ни говорил.Он только больше злился,Судом мне пригрозил.И я б надежду потерял,Когда б любезный ФукерСовета мне не дал.«О, Фукер, я с мольбоюТеперь к тебе пришел.Дай справиться с судьбою,Избавь от тяжких зол.Забрал в залог хозяин плащ,Ему он приглянулся,И не отдаст – хоть плачь».Тут Фукер благородныйВсе деньги сразу внес.Я снова стал свободный,Повыше поднял носИ в Мюнхен тут же поспешил.Прощай, хозяин-скряга,Ты мне уже не мил.

Наспех сочинив эту песенку, Грюненвальд отправился к Фукеру и велел доложить о своем приходе. Представ перед Фукером, он уверил его в должном почтении, после чего сказал: «Милостивый государь, я слышал, будто милостивый герцог собирается отправиться в Мюнхен. А мне, знать, не удастся уйти отсюда, уповаю только на вашу милость. Я сочинил для вас новую песенку, и если вам будет угодно послушать, исполню ее сей же час». Добрейший Фукер был от рождения человеком смиренного нрава и отвечал: «Мой Грюненвальд, я весьма охотно ее послушаю, если есть другие певцы, которые помогли бы тебе исполнить эту песню, пусть приходят». – «Милостивый государь, – смутился Грюненвальд, – мне придется справляться в одиночку, ибо тут не помогут мне ни бас, ни дискант». «Тогда пой», – сказал Фукер. Прекрасный Грюненвальд запел и исполнил песню в весьма игривом духе. Любезный Фукер понял его беду, однако счел, что дело не настолько плохо, как поется в песне, а потому он сразу послал за трактирщиком. Узнав всю правду, он оплатил долг, спас плащ Грюненвальда и дал ему немало денег на пропитание. Тот благодарил и пошел своей дорогой, но тут поднялся ветер, который забавным образом унес плащ к дому мелочного трактирщика, напустился на него и разбил ему окна: поэтому никогда нельзя пренебрегать искусством.

(Из «Дорожной книжечки» [2] )

Мы принимаем сторону бедного Грюненвальда. Общественный приговор подобен злосчастному трактирщику – он не возьмет в покрытие долга наши имена и плащ наших вынужденных песен. Но доброта богатого Фукера вселяет в бедного певца надежду, что ваше превосходительство отнесется к ним благосклонно.

Л. А. фон Арним, К. Брентано

Часть первая

2

Сборник шванков Йорга Викрама (1555)-

Волшебный рог

Мчит мальчик скок-поскокК царице на порог.Коня он осадил,Колено преклонил.О, что за свет лучатГлаза всех дам подряд!И держит он в рукахРог в расписных шелках,В оправе золотойКамней сверкает строй:Рубин, сапфир, алмазПленяют всякий глаз.Слоновой кости рогВелик, красив и строг,Чудесен его вид,На нем кольцо горит.И колокольцев рядПоет так сладко в лад —Среди глубин морскихСобрали вместе их.Русалки щедрый дарПылает как пожар,Царице принесен,Чистейшей среди жен.Тут мальчик ей сказал:«Чтоб рог мой заиграл —Лишь пальцем прикоснись,Лишь пальцем прикоснись…Все колокольца в рядТак сладко зазвучат —Нежнее тот напев,Чем пенье арф и дев,Птиц в небе голубом,Сирен в краю морском —Где им тягаться с ним!»И махом

он однимК царице подскочил,Чудесный рог вручил.Лишь пальцем прикоснись,И звуком насладись!

Дочка султана и Князь цветов

Из старинной кёльнской листовки [3]

Жила-была султана дочь,Вставать любила рано —Чуть только утро сменит ночь,Спешила в сад султана.Смотрела, как блестят цветы,В росе искристой млея,«Но кто Творец сей красоты, —Подумала немея, —Должно быть, тот Творец велик,Дары Его святые,Раз вертограды он воздвигПрекрасные такие.Увидев лик Его хоть раз,Его б я полюбила!Отца оставив тот же час,Я б сад его растила».И светлый муж ночной поройЯвился к ней однажды:«Открой, красавица, открой,Я полон сильной жажды».Дитя скорей к окну бежит,Отринув грезы ночи,Там перед ней Христос стоитИ смотрит деве в очи.Дверь распахнула вмиг она,Главу склонила долуИ, вящей радости полна,Ждет внять Его глаголу.«Откуда мог в наш султанатСей Юноша явиться?Он краше остальных стократ,Никто с Ним не сравнится».«Услышал, дева, я твой зов,Пришел я за тобою.В саду Отца я – Князь цветов.Пойдешь ли ты со Мною?»«Скажи мне, Боже, далекоДо кущ Отца, до сада?Там вечно ждать могла б легко:Цветы – моя отрада».«Средь вечности лежит мой сад,Да и за ней – повсюду.Венцом я красным твой нарядУкрасить не забуду».И снял одно из тех колец,Что золотом пылает:«Идти желаешь под венец?» —Он деву вопрошает.Она с любовью всей к НемуСквозь муки и сквозь слезы:«Скажи мне, сердце почемуГорит красней, чем розы?»«Пылает сердце для тебя,Те розы нес тебе Я,И в час предсмертный возлюбя,И в муки час слабея.Отец зовет, идем скорей,Я за тебя так бился», —Сказал Христос и вместе с нейВ далекий путь пустился.

3

Здесь и далее под листовкой («fliegendes Blatt») понимается небольшой печатный сборник песен. Такие сборники были широко распространены в Германии XVIII века и послужили одним из основных источников текстов для «Волшебного рога мальчика». Подробнее см. диссертацию А. И. Есаулова «Волшебный рог мальчика»: стратегии рецепции фольклорного материала» (М., 2010).

Телль и его сын

Переписано Арнимом с торца дома в швейцарском Арте [4]

Телль

В кантоне Ури славномФогт шляпу натянул:«Я быть желаю главным,Чтоб всяк мне присягнул».Не оказал я честиТой шляпе никакой.И фогт возжаждал мести:«Вот тоже мне герой!»Мол, душу твою выну,Не так, мол, запоешь:Сейчас с макушки сынаТы яблоко собьешь.

4

Селение в кантоне Швиц.

Сын

Отец мой, в чем моя вина,Что мне за участь суждена?

Телль

Замри дитя, коль жизнь мила,И, верю я, моя стрелаК тебе не прикоснется.Безвинен ты, безгрешен я,Молися Господу, дитя,Уж Он не промахнется.Ты выше голову держи.Стреляю я. Мы всякой лжиПротивимся сегодня!

Сын

Отец, Господь нас охранил:Ты яблоко стрелою сбил —Вот благодать Господня!

Бабушка Знахарка

Из «Годви» Марии [5] (Бремен, 1802)

Мария, куда ты обедать ходила?Родимая дочка моя!Я к Знахарке, к бабушке нашей, ходила.Ах, матушка, тошно же мне!И чем же она тебя угощала?Родимая дочка моя!Да рыбкой копченой она угощала.Ах, матушка, тошно же мне!А где же Знахарка ту рыбку поймала?Родимая дочка моя!Наверно, в саду среди трав и поймала.Ах, матушка, тошно же мне!А чем же она эту рыбку удила?Родимая дочка моя!Волшебною палочкой, видно, удила.Ах, матушка, тошно же мне!А что ты не съела, куда подевала?Родимая дочка моя!За мною собачка ее доедала.Ах, матушка, тошно же мне!Куда же собачка потом побежала?Родимая дочка моя!Собачку на сотню частей разорвало.Ах, матушка, тошно же мне!Мария, а где б отдохнуть ты хотела?Родимая дочка моя!На кладбище я отдохнуть бы хотела.Ах, матушка, тошно же мне!

5

«Годви» – роман Клеменса Брентано, изданный под псевдонимом Мария.