Волшебство, Магия и Колдовство. Книга 1
Шрифт:
– Слушаюсь!
– сержант круто развернулся и завопил.
– Слушай команду! Приставным шагом, вперед, марш!
Стена копейщиков заколыхалась.
– Правой толкай!
– закричал сержант.
– Правой! Правой! Правой!
Копейщики уперлись своими огромными щитами и медленно, шаг за шагом начали теснить толпу. Двигались они слаженно, как один человек. Напирая обеими руками на свои щиты, они делали маленькие шажки, отталкиваясь правой ногой. Копий я не заметил, очевидно, все оружие осталось в казармах. Командиры всячески
Внезапно, строй солдат прогнулся в центре, ноги копейщиков заскользили по гладкой брусчатке.
– Ровняй строй!
– заголосил сержант.
– Усилить середину!
Солдаты, стоявшие вдоль стены и не принимавшие участия в борьбе с толпой, слаженно влились в фалангу и выровняли ее. По толпе прокатился негодующий вой. Вдруг на головы копейщиков посыпались камни. Они по большей части отскакивали от шлемов, но несколько солдат все же упало с окровавленными лицами.
– Вашу мать!
– рассвирепел сержант.
– Метатели вперед!
Из-за казармы высыпало несколько десятков пращников, они что-то брали с телеги стоящей неподалеку и выстраивались рядами позади фаланги. Им все время приходилось уворачиваться от летящих камней, ведь кроме кожаных курток на них не было никакой защиты.
Один камень, брошенный из толпы, подпрыгивая на мостовой, долетел даже до меня. С глухим треском он врезался в спицу колеса, почти перебив ее пополам. Похоже, что в толпе кто-то воспользовался пращей. Ситуация накалялась.
– Бросай!
– приказал сержант.
Черные снаряды посыпались градом на напирающую толпу. Я зажмурился, ожидая отвратительного стука камней по незащищенным телам и треска ломающихся костей. Однако, вместо криков боли и предсмертных хрипов, послышались негодующие вопли. Толпа резко подалась назад, и фаланга копейщиков почти бегом ринулась вперед. Пращники выпустили еще залп, и толпа обратилась в бегство.
– Молодцы!
– сержант похлопал командира стрелков по спине.
– Задали вы им перца!
– Перца нам не жалко, - кивнул пращник.
– Но ведь там могли оказаться и мои родные... Хорошо не пришлось применять боевые снаряды!
Как только я понял, что толпу обстреляли снарядами из соли и перца, у меня словно камень упал с души.
Копейщики, теснящие оставшихся горожан, исчезли за поворотом. Вся мостовая была усыпана драной одеждой, домашней утварью, мусором, солью и клубящимися черными облачками. У меня даже защипало глаза и запершило в горле.
– Нужно поскорее убрать это отсюда, - сказал офицер сержанту.
– Выполняйте!
– Ваше благородие, - сержант вытянулся по стойке смирно.
– Можно пока закатить телегу в конюшню?
– Ни в коем случае!
– офицер оборвал его.
– Я не хочу, чтобы вы пугали лошадей запахом. Вытащите все из кожевенных мастерских и заприте ее там. Потом доложите мне лично. Улицу держать закрытой, оцепление не снимать. Гнать всех любопытных, но следите, чтобы не было инцидентов!
Офицер вскочил в седло, ударил скакуна пятками и скрылся из поля моего зрения. Между тем, сержант развил бурную деятельность. Разделил солдат на группы и взялся за исполнение приказа. Мне было жутко любопытно, что же это там, в телеге, но вылезать из своего укрытия я не рискнул.
Вместо этого я решил дождаться, когда она будет проезжать рядом и попытаться в нее заглянуть.
Мимо пробежал солдат с бледным лицом. Недалеко от меня он оперся о стену и его стошнило. Отерев рот, тыльной стороной ладони, он вынул из кармана платок и повязал его себе на лицо, закрыв рот и нос. Сержант похлопал его по спине, и они вместе вернулись к воротам.
Сначала я услышал скрип колес и мерное постукивание тяжелых копыт по мостовой. Потом я увидел огромного буйвола впряженного в телегу, которого под уздцы вел солдат.
Животное было огромным. В наших краях такие никогда не водились. Его спина, покрытая расшитой попоной, возвышалась горой над сверкающим шлемом поводыря. В черные влажные ноздри было вдето массивное медное кольцо. Большие, налитые кровью глаза, беспокойно глядели по сторонам. Похоже, что животное было встревожено всем этим шумом и суетой.
– Вот так чудовище, - прошептал я.
С надсадным скрипом тяжелая телега медленно продвигалась по улице. Это была шестиколесная кибитка, которую кочевники использовали для перевозки своих домов. Накрытая войлочным шатром она нелепо покачивалась из стороны в сторону, когда массивные колеса подпрыгивали на булыжной мостовой.
Тяжелый смрад ударил мне в ноздри. Такой омерзительный, что меня сразу же замутило, как солдатика, минутой раньше. Должно быть, это животное так отвратительно пахло!
С мерзким хлюпаньем под ноги солдатам шлепнулась дымящаяся гора навоза.
– Вот же бестия!
– воскликнул поводырь, дергая за веревку, продетую сквозь кольцо в носу буйвола. Животное недовольно замычало и замотало головой. Черные острые рога мелькнули едва не поддев солдата за шлем.
– Осторожнее!
– предостерег сержант.
– Проклятые варвары кормят свою животину человечиной! Вот цапнет тебя за задницу, никакой лекарь потом не зашьет!
Солдат покрепче вцепился в веревку, пытаясь утихомирить злобное животное. Буйволу это не понравилось и он, угрожающе взревев, рванул вперед, намереваясь раздавить обидчика. Солдат проворно отпрыгнул в сторону, а колесо телеги с хрустом врезалось в стену. Затрещали оглобли. Стражники бесстрашно кинулись на быка, но было поздно. Инерцию тяжелой телеги было уже не остановить. Она продолжала крениться, правый ряд колес медленно взмыл в воздух и она перевернулась.
Я вскочил на четвереньки, больно ударившись головой о доски. Руки и ноги у меня затряслись, дыхание перехватило, а крик застрял в горле, так и не вырвавшись наружу.