Вонючий рассвет
Шрифт:
– Чего вы добиваетесь?
– Мои требования остались прежними: во-первых, вам следует эвакуировать склад бактериологического оружия из Департамента в безопасное место, подальше от города. Во-вторых, опубликовать в центральных средствах массовой информации наш Манифест... И, в-третьих, добровольно вступить в наши ряды, осознав, что борьба за чистоту окружающей среды обязанность любого честного гражданина, ну и, конечно, три миллиона долларов десятками и двадцатками.
– Но, послушайте, вы прекрасно знаете, что никаких складов в Департаменте нет. Пробирки с бацилами вы притащили с собой. О чем тогда речь?
– Это сути дела не меняет. Общественность поверит мне. Так что выполнить условия вам придется, это не обсуждается!
– А как вы собираетесь выбираться из ловушки, в которую сами себя загнали?
– С вашей помощью, майор. Давайте договоримся так, я передаю вам склянку с бацилами целенькой, без единой трещинки, а вы закрываете глаза на отход моих ребят. Согласны?
– Если вы даете гарантии...
– Чепуха! Инициатива в моих руках, никаких гарантий! Или вы выполняете мои условия, или миллионы ни в чем неповинных людей отправятся на небеса до срока!
– Грубо. А вот мои условия - вы отдаете мне пробирку, а я гарантирую вам жизнь. Свободу вашей банде обещать не могу, наказание определит суд. Но со своей стороны готов представить вашу акцию, как мелкое хулиганство, пока никто не пострадал. Ясно? Соглашайтесь.
– Я должен обсудить ситуацию с ребятами. Через два часа дадим ответ.
– Отлично, - обрадовался майор Седов.
– Время пошло. Но помните - у вас нет другого выхода.
Фимка понимал, что Номер 20 затеял какую-то гадость и блефует напропалую, но предупредить майора о подвохе он не мог. Пришлось скрипеть зубами и ждать, чем все закончится, изнывая от горького чувства невозможности вмешаться в развитие событий.
Номер 20 спрятал телефон и приказал:
– А теперь вернемся к плану А. Быстренько. Давайте, ребята, на раскачку времени нет.
Один из террористов включил магнитофон - из динамиков послышался голос Номера 20, невнятно бубнившего что-то. Время от времени он замолкал, и раздавался такой же неразборчивый бас, словно кто-то ему возражал.
– Отлично, - сказал Номер 20, водружая на магнитофон пробирку.
– А теперь - в путь. Захватите Гольдберга, мы берем его с собой.
Фимку подняли и подтолкнули к двери в подсобное помещение. Там оказался вход в подвал. Номер 20, посмеиваясь и корча идиотские рожи, достал ключи и распахнул тяжелую, обитую сталью дверь. Когда последний боевик очутился в подвале, он закрыл дверь и сказал:
– А теперь пускай ищут ветра в поле!
Конспиративная квартира, куда после долгой поездки на джипе доставили Фимку, была обставлена вполне комфортабельно. Здесь был даже компьютер - старый пентиум с допотопной клавиатурой.
– Будешь работать на этой рухляди, - сказал Номер 20.
– И смотри - без шуток, впрочем, модем я выломал, так что связаться со своими дружками ты не сможешь.
– Меня похитили, чтобы я работал? Это что-то новенькое! Никогда не слышал ни о чем подобном, - удивился Фимка.
– Привыкнешь. Никто не требует от тебя подвигов, честно делай свое дело - вот и все. Ты ведь умеешь работать с текстом?
– Это не проблема, сел за компьютер - и пиши себе, да вот только я есть хочу.
– Черт, об этом мы не подумали, - расстроился Номер 20.
– Ладно. Сейчас что-нибудь придумаем. На скорую руку.
Через несколько минут Фимку подвели к накрытому столу. Как он и ожидал, меню было скудновато - отварной картофель, политый для вкуса постным маслом, квашеная капуста и кусок хлеба.
– Не густо, - прокомментировал Фимка.
– Таков рацион наших бойцов, - пояснил Номер 20.
– Мне показалось глупым готовить для тебя пищу отдельно, будешь есть то же, что и другие. Так ели наши предки, почему бы и тебе не попробовать обходиться малым. Тебе предлагается сытная и экологически здоровая пища, не понимаю, какого рожна еще нужно?
– После нервных потрясений обычно тянет на мясцо и колбаску. Я конечно понимаю - вы здесь все вегетарианцы, но я-то мясоед!
– Мясо - это смерть, - резко заявил Номер 20, - а те кто его потребляет, - соучастники преступления. Для того, чтобы потешить свою отвратительную прихоть, вы убиваете беззащитные существа, не сделавшие вам ничего дурного. Подходите сзади и пускаете в ход острый нож. Вот здесь и заканчивается вся ваша хваленная мораль, весь ваш, так называемый, гуманизм! Хищные, ненасытные морды!
– А сливочное масло, сыр, молоко - почему вы отказываетесь от них?
– После убийства самое тяжкое преступление - изнасилование, - хмуро заявил Номер 20.
– Добыча молока - самое что ни на есть типичное изнасилование. Нужны ли еще комментарии?
– Понятно. А я еще слышал, вы отказываетесь употреблять мед, правда?
– А разве добыча меда не есть типичный пример эксплуатации пчел?
– Понятно. Хотелось бы узнать, чем вы собираетесь меня кормить? Надеюсь, я не умру с голоду?
– Конечно, если будешь себя хорошо вести. Наши враги утверждают, что наш рацион скуден, но это не так. Соевые котлетки, ореховое масло, мед из одуванчиков, да мало ли что еще!
– А если я справлюсь с работой, которую мне поручают, вы освободите меня?
– Да.
– Так чего мы ждем, давайте приступим!
Удивлению Фимки не было предела, когда до него дошло, с какой целью похитили его эти странные люди. Номер 20 потребовал, чтобы он придал литературную форму его мемуарам. Фимка не поверил своим ушам. Но удачный удар в ухо, заставил его отнестись к предложению руководителя экологического движения серьезнее.
Номер 20 немедленно принялся диктовать свои мемуары. Фимка старательно записывал, не переставая удивляться многообразию интересов встречающихся на его жизненном пути индивидуумов.
Первые страницы своей биографии Номер 20 решил посвятить философским размышлениям:
– Прогресс человеческого общества оказывается странным образом связанным с распространением принципов равноправия на все более и более широкие классы живых существ: когда-то недочеловеками считали рабов, потом началась борьба за равные права для низших классов, в двадцатом веке вспомнили о женщинах и детях. И вот пришла очередь отстаивать достоинство животных....