Вооружен и опасен: От подпольной борьбы к свободе
Шрифт:
Глава 29. ФБРовская фальшивка
Октябрь 1997 г.
В начале октября 1997 года ФБР арестовало трёх граждан США, обвиняя их в шпионаже. По древней традиции на них навесили ярлыки коммунистов.
Мы с Элеонорой за завтраком смотрели по телевизору утренние новости. Вслед за репортажем было объявлено, что в деле замешаны высокопоставленные должностные лица правительства Южной Африки. Пока мы размышляли, кто бы это мог быть, зазвонил телефон.
Звонил Табо Мбеки и спокойно пояснил мне, что письмо, полученное два года назад от американки, назвавшейся Лизой Мартин, было притянуто к ФБРовским арестам.
Я
Слова Табо Мбеки удивили меня. Женщина, чье имя было Тереза Сквиллакоут, работала на Пентагон. ФБР высказало утверждение, что она, её муж и друг в 1980-е годы шпионили на Германскую Демократическую Республику. Захват архивов ГДРовской разведки после крушения этого государства дал ФБР уйму наводок в отношении этих троих. Ещё больше сведений оно получило из допросов офицеров бывшей восточногерманской разведки. За этой троицей устроили плотную слежку. Письмо ко мне, помеченное датой 22 июня 1995 г., и мой ответ на рождественской открытке, отправленный полгода спустя, были перехвачены ФБР.
ФБР соорудило фальшивое письмо якобы от меня к Сквиллакоут и подделало мою подпись. В письме содержалась просьба встретиться с моим посланцем в нью-йоркском баре. Этот тип, изображавший из себя южноафриканского разведчика, на деле был агентом ФБР. Втёршись в доверие путем так называемой операции «накалывания», длившейся более года, он явно понудил её поставлять закрытые документы Пентагона — якобы для Южной Африки.
Табо Мбеки на следующий день получил доклад от Франклина Сонна, нашего посла в Вашингтоне, которого информировало правительство США. Я с облегчением узнал, что оба они намеревались сделать заявления о непричастности меня к этому делу и требовали извинений от ФБР. Администрация президента Мбеки немедленно выпустила заявление для печати, в котором было объявлено, что упоминаемое должностное лицо правительства Южной Африки — это я, и объяснились обстоятельства мошенничества, в котором злоупотребляли моей фамилией. В заявлении подчёркивалось, что ни я, ни правительство Южной Африки не имеют отношения ни к ФБР, ни к обвиняемым в шпионаже (заявление для печати — 7.10.97).
Первоначально было создано впечатление — по-видимому, из неназванных кругов ФБР — что я передал письмо Сквиллакоут своему правительству, а то, в свою очередь, подтолкнуло ФБР. Всё это было неправдой и послужило причиной резкой отповеди из администрации Мбеки. Сквиллакоут в своём письме ко мне не предлагала шпионить для Южной Африки, а я не читал ничего подобного в переписке. В интервью «Голосу Америки» я заявил, что ФБР запятнало доверие между двумя дружественными правительствами, подделав мою подпись на фальшивом письме, сфабрикованном, чтобы заманить в ловушку американскую гражданку. Это абсолютно неприемлемо по любым меркам (Интервью корр. «Голоса Америки» Делми Робертсон 8.10.97).
ФБР издало некоторого рода извинения, выражающие «сожаление по поводу огорчений, которые данное расследование могло причинить правительству ЮАР, а также любому должностному лицу правительства ЮАР». Я получил персональное письмо с извинениям от главы ФБР Льиса Дж. Фрича, где повторялись изложенные публично извинения, а в конце стояло: «Я глубоко сожалею по поводу любых огорчений или трудностей, которые эта ситуация вам причинила». (датировано 10.10.97).
Чего ФБР явно не сделало, так это извиниться за неуважение, проявленное к суверенитету Южной Африки. Хотя вербовка «под чужим флагом» — обычное явление в шпионской деятельности во всём
Большинство южноафриканских газет упирали на «необычную тактику» ФБР. Одна только «Уикли Мейл-энд-Гардиан» озаботилась принципиальной стороной дела. В её редакционной статье было сказано: «Хотя извинения и являются каким-то достижением для замминистра, который, к его чести, занял по этому вопросу очень чёткую позицию, но они указывают на продолжающуюся неспособность Соединённых Штатов понимать затронутые принципы… Нарушение достоинства (Касрилса), выразившееся в совершенном ФБР акте подделки, близко к нападению на нашу страну. Это выглядит как признак более общего презрительного отношения, проявляемого США к своему союзнику» (17–23 октября 1997 г.).
На той же неделе госдепартамент США в преддверии визита президента Манделы в Ливию заявил, что ему не следует ехать в эту страну. «Как могут они иметь наглость диктовать нам, куда мы должны ездить или кого числить в своих друзьях?» — сказал Мандела на встрече деловых людей и политических деятелей в Йоханнесбурге.
Мне было легко принять искреннее сочувствие, выраженное послом США в Южной Африке Джеймсом Джозефом. Назначенный президентом Клинтоном, он был последователем Мартина Лютера Кинга, а также активистом антиапартеидного движения. Мы были в хороших отношениях, и он делал всё, чтобы держать меня в курсе событий. Он высказал свою признательность, что в публичных выступлениях я не сваливал в одну кучу правительство США и деяния ФБР. Конечно, у президента Клинтона был собственный опыт по части расследований ФБР.
Жизнь полна фокусов. Только я подарил Джеймсу Джозефу экземпляр моей книги с дарственной надписью «от не столь опасного зам. министра», как разразилась эта история с ФБР. Мне жаль, что Тереза Сквиллакоут и её сотоварищи были приговорены к таким большим срокам. Они попали в ловушку, потому что их обманным путём заставили поверить, что они помогают демократической Южной Африке. Несмотря на то, что я никогда с ней не встречался, судьба её тяжким грузом давит мне на сердце, поскольку моя фамилия с мошенническим коварством была использована в качестве приманки.
Глава 30. Необходимое и возможное
Сделать надо было ещё многое. АНК досталась в наследство ситуация, когда миллионы южноафриканцев жили в ужасающей нищете. Установив политическую демократию, мы столкнулись с задачей повышения уровня жизни народа и преобразования Южной Африки (говоря простыми словами предвыборного манифеста АНК) в такую страну, где всем будет жить лучше.
Уже за первый срок работы демократического правительства — после почти 350 лет расового и колониального угнетения — был зафиксирован значительный прогресс. Строились дома, школы, больницы, миллионам людей в бедных районах были подведены вода и электричество, велась раздача земли. Были предприняты срочные меры для помощи бедным и обездоленным. Дети и беременные женщины получили бесплатное медицинское обслуживание. Более четырёх миллионов учеников начальной школы впервые стали получать в школе обеды — в мои школьные годы это была привилегия только белых детей. Расширился круг социальных пособий, были повышены пенсии и укреплена финансовая дисциплина. Новая конституция и декларация о правах гарантировали людям права и достоинство, каких прежде не существовало. Шло восстановление и развитие экономики. Была заложена база для фундаментального преобразования страны, и Южная Африка, прежде бывшая в мире отщепенцем, откуда не принимали даже школьных спортивных команд, стала признанным и высоко оцениваемым членом мирового сообщества.