Вопреки судьбе, или В другой мир за счастьем
Шрифт:
— Леб, зачем тебе я? У меня ведь ни приданого, ничего. Одни проблемы за пазухой!
Он остро на меня взглянул.
— Это уж я сам буду решать, что и кто мне нужен. — И стукнул раскрытой ладонью по столу. — Ладно. Завтра утром поедем все вместе в город. Караваны на Вару часто ходят, чуть ли не каждый день. Найти подходящий не составит труда. Так что переночуем там, и отправлю вас с Леей в путь.
На том и порешили, и я отправилась собирать наш невеликий скарб в дорогу.
А перед ужином мне удалось услышать интересный разговор, который примирил меня с тем, что я не сказала правды Лебу и вообще собиралась сбежать
— Леб, ты что, совсем умом рехнулся? — шипела рассерженной кошкой госпожа Кавельде.
— Предложение этой голодранке делать?!
— Мама, ты не хуже меня знаешь, что дурак, будучи калекой, не смог бы поднять наше хозяйство и сколотить капитал! — рявкнул на это сын.
— Ну, сынок, — тут же сбавила обороты мать, — но как же понимать твое желание жениться на этой. этой.
— А так и понимай! Вот ты умеешь читать? А писать?
— Да кто ж такому у нас учит? Ты вон, на своей службе хорошо научился цифирью пользоваться, даже что-то пишешь! У нас мало кто так может! — закончила она с гордостью в голосе.
— А Аника может, — припечатал он. — Сам видел, как она бегло прочитала письмо, которое ей Лианем дала. И как она рисовала буквы на песке для Леи — тоже видел! А значит что?
— Что?
— Значит она из благородных, вот что!
— Как же так-то?
— А вот так! Не удивлюсь, если она и магией обладает. Вот тебе магически одаренный внук нужен?
— Фи... Да какая там у нее магия, какая благородная? Уже бы давно себя проявила, да и по дому она никакой работы не гнушается!
— Не помнит она себя, вот и весь сказ! Я же тебе уже об этом говорил! — раздраженно ответил мужчина. — Да и нравится она мне! Ты ее волосы светлые видела? Они словно корона на солнце сияют! А как смотрит!
— Ишь ты, и когда ты эту корону разглядеть-то успел под платком-то? — язвительно поинтересовалась мать.
— Когда надо, тогда и успел.
— Все вы мужики падки на красивое личико, а смотреть надо на.
В этот момент в дом вошел помощник Леба и громко позвал хозяев. Я отступила глубже в коридор и вздохнула. Знать истинные мотивы всегда предпочтительнее, чем ошибаться.
Город Лейвиц, куда мы приехали на следующий день, особенно ничем не удивил. Обычный средневековый город. Правда, более чистый и опрятный, нежели можно было представить. Да и люди вполне довольные жизнью, но канализации им здесь явно не хватает. Как объяснил Леб, магические артефакты частично помогают справиться с городскими отходами, но лишь в центре. На окраине, где мы устроились в небольшом трактире, магическими артефактами и не пахло, а потому с улицы явственно несло помоями. А куда еще их здесь выливать? По крайней мере, этот вопрос мне задал Леб, когда я пожаловалась на вонь.
Там же в трактире, который славился тем, что в нем останавливались купцы средней руки, он и нашел тех, с кем можно было договориться взять нас в караван. И, как оказалось, один такой как раз завтра и направлялся в Вару.
Леб оставил помощника заниматься делами, а сам провел весь день с нами, показывая город и рассказывая забавные истории. Он много улыбался, угощал нас сластями, в общем — ухаживал. И я не скажу, что мне это не понравилось.
И смотреть на довольную мордашку Леи тоже было радостно. А ей было интересно решительно все! И неудивительно, ведь ребенок впервые попал в город, да и вообще выбрался дальше соседнего села. Мне самой все было безумно интересно! А еще ей каким-то непостижимым образом удавалось передавать мне свою радость! Я это поняла не сразу и даже успела удивиться некой дуальности собственных эмоций.
Однако, в очередной раз глянув в полные счастья глаза девочки и вспомнив, как она умеет слышать и «просить» животных что-либо сделать, пришла к выводу, что малышка непроизвольно транслирует мне свои эмоции! Присмотревшись к Лебу, я поняла, что он эмоции девочки «не слышит». Получается, она может их передавать только тем, кто «слышит»? Или это получается у нее непроизвольно?
Это открытие удивило и насторожило одновременно. Ведь чем сильнее будет ее дар, тем вероятнее об ее одаренности узнают чужие. И что тогда делать? Понятно, что ребенку нужно учиться, но ведь у меня на это нет денег, да и обеспечить ей безопасность я не в состоянии.
Впасть в уныние мне не дала сама девочка, вопросительно заглянув в глаза и снова поделившись своей радостью.
А может, она все же может это контролировать?
Как только начало смеркаться, мы вернулись в трактир. Лея так устала, что заснула на руках Леба еще на подходе. Он поднялся на второй этаж, где снял нам комнату, отказавшись брать за это плату, и уложил ее в постель.
— Я пойду ужин закажу, — помявшись на пороге, сказал он. — Лучше будет поесть в комнате, вечером в трактире куча народа.
— Да, конечно! — тут же согласилась я, не горя желанием ловить на себе мужские взгляды. Хотелось просто поесть и отдохнуть.
— Тогда лучше поужинаем в моей комнате, чтобы не разбудить Лею.
Я посмотрела на сладко спящую девочку и кивнула.
— Пусть спит, не будем ее тревожить.
Пока мужчина ходил делать заказ, я раздела Лею, укрыла одеялом и поцеловала в носик, отчего она смешно поморщилась и, причмокнув губами, перевернулась на другой бок.
— Все-все, не мешаю, — прошептала я, улыбаясь, и вышла в коридор, где встретила Леба, который как раз поднимался по лестнице.
— Ужин сейчас принесут, — сказал он и открыл свою дверь.
Комната ничем не отличалась от нашей с Леей: маленькое окошко с мутным стеклом, кровать с соломенным матрасом, небольшой стол, свеча, которую Леб зажег, и табурет.
Только тут до меня дошла двусмысленность ситуации: я ведь сама на ночь глядя пришла в комнату к одинокому мужчине! Но идти на попятный было как-то неудобно. Вряд ли Леб имел в виду что-то неприличное, когда приглашал меня на ужин. Наверное...
Неловкость, повисшую в комнате, прервал стук в дверь — принесли ужин. Краснощекая объемная служанка споро выставила еду с подноса на стол и, хмуро нас оглядев, вышла прочь.
Кашлянув, Леб отодвинул для меня табурет, а сам сел на кровать.
Во время ужина стесненность ушла, Леб снова шутил в своей неловкой манере, попытался налить вина, но я категорически отказалась, прикрыв ладонью кружку, а когда собралась уходить и встала со стула, поднялся и ухватил за руку. Я перевела удивленный взгляд с его руки на лицо и увидела в его глазах ожидание и неприкрытое желание.
Я даже испугалась — не ожидала от Леба ничего подобного, отступила на шаг и попыталась высвободить руку. Но мужчина не пустил, сжав запястье сильнее, однако, прикрыл глаза, а когда снова на меня посмотрел, в них уже не было пугавших меня чувств, лишь сосредоточенность: