Вопреки женской логике
Шрифт:
— Пока лошара!
— Да вы издеваетесь что ли!? — взвыл Гордей, схватившись за голову, слыша гогот убегающего парня.
Глава 6 — Не поминай лихом
В белом коридоре было тихо, пустынно и даже немного одиноко. Гордей озадаченно оглянулся на лестницу, по которой поднялся на нужный этаж и вновь с сомнением взглянул на бесконечную вереницу кабинетов с номерками, ища взглядом нужный. И по закону тот нашелся в самом конце и то Гордей опознал его лишь тогда, когда дверь внезапно распахнулась, оттуда выплыл дородный высокий мужчина, нервно дергающий темную бороду пальцами и косясь на
— Не могу так больше, все! Они все ходят и ходят, и ходят, все требуют помочь рассудить, всем надо все знать, истцы истерят, ответчики бесятся! Надоело! Мне все это надоело! — архангел бросил нервный взгляд в сторону Гордея, замершего вдали и, улыбнувшись, попытался успокаивающе тронуть за плечо мужчину, который прекратил драть бороду и начал дергать мантию, будто пытался ее содрать.
— Соломон, я понимаю, все очень сложно, но судебная система… — Гавриил вновь попытался подтолкнуть великого царя к выходу, но тот даже с места не сдвинулся, вздернув подбородок, и покосился мрачно на архангела, а затем перевел взгляд на ошарашенного купидона.
— Вот чтобы ты понимал, только и делаешь, что слушаешь чье-то нытье! А от меня все справедливости ждут! А я может, — он даже подозрительно всхлипнул и потер глаза рукавом мантии, — я может, не хочу ничего решать, устал!
— Ну-ну, все, успокойся, — погладил сочувственно по плечу Соломона Гавриил, прошептав губами едва слышное «профессиональное выгорание».
Гордей только кивнуть смог, потому что осознание того, что рядом, всего лишь в нескольких шагах стоит великий человек и плачется о своей тяжелой судьбе, было чем-то нереальным. Хотя с другой стороны, пора бы прекратить уже удивляться всему, что происходит на Небесах. Потому, когда Гавриил выпроводил, наконец, своего клиента и, выдохнув, повернулся к нему лицом, Лавров уже взял себя в руки и вновь стал невозмутим, как и несколько минут назад, поднимаясь наверх в надежде услышать ответы на свои вопросы.
— Горди, дружище! Как хорошо, что ты зашел, — мурлыкнул Гавриил, приобнимая купидона за плечи и, улыбаясь широко, открыто, да еще и как-то понимающе. Будто уже знал, о чем речь пойдет. Лавров прищурил глаза, покосившись на архангела.
— Ты уже знаешь, зачем я тут, верно? — поинтересовался, даже не соизволив поздороваться. Смысл, если высший ангел явно уже все знал. Тихо прошелестели крылья за его спиной, а сам Гавриил втянул носом воздух, мигом прекратив скалиться.
— Догадываюсь, но надеялся, ты передумаешь, — с намеком потянул, будто бы это он виновен в том, что Гордей так задержался. Впрочем, сейчас обвинять его ни в чем никто не собирался. Лаврову были нужны ответы, и он жаждал их получить. Потому выпутавшись из объятий архангела. Купидон решительным шагом двинулся к открытой белой двери кабинета Гавриила, слыша его тяжелый вздох.
— Видимо, не передумал, — пробормотал тот, шагнув следом.
Кабинет был просторным, большим, с огромным французским окном от пола до потолка, стандартно белый, с большим белым кожаным диваном напротив стола с удобным, почти домашним креслом, на котором устроился Гавриил, когда они вошли. Если не брать в расчет, что это Рай, не покидало ощущение, что Гордей находился в стандартном кабинете на сеансе психотерапевта в какой-нибудь дорогущей частной клинике. Белая кружка с дымящимся какао с амброзией материализовалась точно по волшебству прямо на небольшом низком столике, разделявшем расстояние между столом архангела и диваном, на котором устроился Гордей, точно такая же появилась
— Высшие силы, — пафосно проскандировал он на изумленный взор купидона.
— Даже знать не хочу. — отмахнулся, отпивая горячую ароматную густую жидкость из кружки, отмечая как тепло растекается по венам, а язык даже не обжегся, — мне нужны ответы на вопросы.
— Спрашивай, — милостиво ответил Гавриил и Гордей выпрямившись, оглядел залитый светом кабинет, а затем вновь уставился в красивое, точно вылепленное художником скульптурное лицо архангела, будто собираясь с мыслями.
— Я хочу попасть на Землю. Вернуться. И знаю, что это возможно, — выпалил так быстро, что сам не понял, как проговорился прежде, чем обдумал свою речь. Вот так просто, сходу, глядя прямо в лицо молчавшего высшего ангела, который только крыльями шевельнул, а сам остался бесстрастным. Светлая бровь приподнялась, а длинные пальцы обхватили кружку, чуть отодвигая в сторону ангелбук.
— Ты читал условия? — полюбопытствовал, наклоняя голову. Золотой локон упал ему на лоб и Гордей даже на секунду замер, затем кивнул.
— Естественно, — он пожал плечами, — набрать 500000 баллов и осознать, ради чего они действительно хотят вернуться. Баллов у меня пока не хватает, но осознание есть. — Гордей решительно взглянул на молчавшего архангела, пока тот неспешно отпивал мелкими глоточками горячий напиток.
— Точно есть? — мягко спросил и Лавров кивнул, удивившись, когда Гавриил усмехнулся.
— Прям точно-точно? — удивленный взгляд заставил архангела удержаться от смешка, — Гордей, ты не просто вернешься. Ты сотрешь свою историю из полотна мироздания, все твое время, все кто знал тебя в Небесной канцелярии, все те, кем ты дорожишь, — взгляд небесных глаз стал острее, будто выворачивая наружу его душу и осматривая каждый ее темный уголок, пока сам купидон сидел затаив дыхание. — Исчезнет все. Словно этих двух лет не было. Вернешься к тому, с чего закончился твой жизненный путь. Твои подвиги, совершенные дела, все это обнулится. Пары, что ты создал, могут никогда не встретиться или встретиться позже. Только мы, ангелы и демоны, будем знать о тебе. В тот момент, когда ты перепишешь свою судьбу — назад дороги не будет. И что самое главное, — он прищурил глаза, кружка со стуком была поставлена на поверхность стола, заставляя Гордея вздрогнуть.
— Ваши отношения с Наташей. Ты их сотрешь. И возможно — навсегда.
Лавров сглотнул, чувствуя, как предательский ком застрял в горле. Его жажда вернуться к семье, к друзьям, к жизни на одной чаше весов, а на другой его любовь и вся проделанная работа? Люди, которые обрели свое счастье, те, кто смог построить любовь несмотря ни на какие преграды и условности? Может ли сам Гордей поступить так эгоистично, поставив свои желания превыше счастья других людей?
И самое главное: если Наташа не будет его помнить, что тогда?
— Ты тоже все забудешь, — Гордей вздрогнул, очнувшись от потока бесконечных мыслей, выдыхая.
— Все? — уточнил он на всякий случай, чувствуя, как сжимается сердце.
— До единой минуты с момента прибытия в Небесную канцелярию, — кивнул архангел устало, потерев переносицу, и улыбнулся мягко, — я все понимаю Гордей, это сложно. Потому и условие такое. Осознать, в чем смысл твоего возвращения. И готов ли ты заплатить за него такую цену. Ведь это твой единственный шанс.
— Что это значит? — Гордей затаил дыхание, а взгляд архангела из понимающего стал колючим и каким-то чужим.