Вор из шкатулки архимага
Шрифт:
— Нам помогли, потому что тебе нужно домой, — пробормотал Тото.
Что-то нежно прикоснулось к моим волосам. Дуновение ветра?
— Нет. Я неправильно сказала. Нам не помогли. Нас украли.
Женская фигура с легкостью прошла через едва заметную преграду, будто просочилась через пленку. Защитный купол?! Значит, вот где одна из его границ. Герцог твердил, что я далеко не сбегу, ведь через защитный купол никто не сможет пройти, если только он, Его Светлость, не проведет через него. Тогда как морское чудовище прошло? Или герцог лгал?
—
За спиной прошелестел томный вздох. Что-то вновь прикоснулось к волосам. Страх ледяным дождем опустился на плечи и разбежался по телу мелкими искрами.
Не ветер прикасался к волосам. Кто-то стоял сзади.
Тихое, звонкое пение, раздавшееся около уха, врезалось в мозг раскаленной стрелой ультразвука и отключило меня от реальности. Я чуть не потеряла себя, чуть не распрощалась с ясным рассудком. Но вспышка невыносимой мигрени отрезвила, и я резко обернулась.
В полумраке сверкнул оскал острых зубок. Огромные круглые глаза не моргая разглядывали меня, пока тонкая ручка наматывала на морщинистый палец мой светлый локон. Серая шелуха пластинами облепляла женскую фигуру. Через трещины проглядывала фиолетовая кожа.
«Чудесные волосы. Мне бы такие же. Подаришь?» — прозвучал по-детски звонкий голос в голове. Прядь моих волос рассыпалась в пыль на пальце оромхии, а следом конец темного локона, спадающий на ее высокую грудь, посветлел. Она с трепетной радостью повертела им и обеими руками потянулась к моим волосам, жутко усмехаясь.
Я ухватилась за руку Тумана, отступая, спотыкаясь, вопя на ходу:
— Что за чертовщина?!
Тото испугался не меньше и взмыл вверх, громко хлопая крыльями. Туман быстро развернулся, обеими руками сгреб меня в охапку, крепко прижимая к твердому как камень телу и что-то сердито гаркнул. Оромхия спрятала острые зубы, надулась и сложила руки на груди.
Минуту Туман и чудовище неотрывно смотрели друг другу в глаза. Разговаривали мысленно?
Наконец парень выпустил меня из тисков, поднял капюшон плаща и неуклюже спрятал под него волосы, едва не выдрав несколько прядей. Я вздрогнула от резкой боли и, когда он закончил, с тоской погладила голову. Сама бы спрятала, но не успела и слова вставить.
Туман запустил руку за пазуху и, достав оттуда красивый амулет ромбовидной формы, протянул его оромхии, но она горделиво взмахнула кистью, выбивая амулет из руки. А в следующий миг мечтательно посмотрела на меня. Ее сморщенные пальцы крутили посветлевший локон.
Что она такое?! И как это сделала?!
К ней подскочила еще одна оромхия. Увидела, чему та радуется, и с ошалевшей физиономией ринулась ко мне. Я юркнула за Тумана, но ее уже перехватила первая, отбросила в песок. И бойко замахала руками, угрожающе скалясь. Наверно, делиться не собиралась.
Туман поймал тросом в воздухе Тото за лапы и, поворчав, пихнул мне в руки взъерошенного пернатого, который сразу затрещал:
— Морским чудовищам нужна плата за то, что они помогают проходить через защитный купол. Они хотят ваши волосы.
Будто у меня было с собой во Фрелорате что-то ценное, кроме волос и чести. И что лучше: остаться лысой или выполнять прихоти незнакомца? Если он не продаст меня в рабство…
Секундочку… Туман наверняка заметил, что я похожа на королеву. Кому попало вряд ли меня продаст. Тогда что он, ёшкин ты кот, собрался со мной делать?!
Я заглянула Туману в глаза. Какого они цвета? В покоях казались серыми, сейчас в полумраке — черными. И не отражали ровным счетом ничего. Ни одной эмоции. Но под его взглядом я уменьшалась в размерах, теряла уверенность, дрожала.
В его глазах чернела неизведанность подземных тайников.
Уж лучше в неизведанное, чем обратно к герцогу. За последний побег он бы на мне места живого не оставил.
Прогоняя хрустальных мотыльков страха, щекотавших в груди, я натянула свободной рукой капюшон еще ниже и попросила Тото донести до вора: «Я обязательно заплачу».
В темноте тускло сверкнуло круглое зеркальце, и оромхия мигом выдрала его из руки Тумана. Радостный визг на сверхвысокой частоте чуть не вспорол мне мозг. Я бы зажала уши, но кто тогда будет греть и успокаивать дрожащего Тото, умостившегося в моих руках?
Им хватит зеркальца? Видимо, нет. Туман отступил от меня к той девушке, у которой сверкал белый локон. Что-то произнес, и ее большие глаза вспыхнули неоном. Она подалась к нему, прижалась губами к его губам.
Тонкая игла боли прошила мое сердце — откуда она взялась? Лицо Тумана тотчас побледнело, плечи осунулись, а ноги стали подкашиваться. Оромхия, напротив, расцветала и тянулась следом за ним, пока он не упал на колени.
Я ринулась к нему. Но чем помочь? Туман остановил меня вялым взмахом руки и оперся ею о песок, роняя голову. Оромхия стояла нереально довольная. Икнула — и из вздернутого носа вырвались два облачка тумана. Она разразилась детским хохотом, словно надышалась гелия, черты лица затерялись в сизой дымке. Я отступила, избегая облака тумана, тем самым отдаляясь от страдающего на песке парня. Но я должна ему помочь! Он из-за меня стоит на коленях едва живой.
Пока оромхии баловались зеркальцем и сизыми облачками, Туман отцепил от пояса расписной белый платок и встряхнул его резким движением в сторону. Ткань загрубела, вытянулась. Секунда — и парень держал в руке длинный меч. На него он оперся, чтобы встать.
Ничего себе! Такие спецэффекты герцог не показывал. Туман вправду серьезный для него противник.
Но сейчас, когда он ко мне повернулся, на его лицо было страшно взглянуть — краше в гроб кладут. Щеки запали, кожа побледнела до мертвенно-белого, скулы заострились, плотно сомкнутые губы посинели.