Вороной жеребец Кагыр-Кана
Шрифт:
Работенка!.. Нет, охотиться все же легче, чем охранять… Там в какой-то момент и чуть расслабиться можно…
…Когда Волков вошел в свой офис, Арсений уже сидел рядом с секретаршей и рассказывал ей о красотах Алтая.
— Был у меня друг, казах, Эрмек Мендикулов. Он мне рассказал такую казахскую легенду-притчу, — потягивая черный кофе, предложенный секретаршей и бросая в рот кусочки шоколадки, которой сам же ее и угостил, заливался Арсений. — Когда Аллах создал и населил землю, он начал делить ее между отдельными народами. Одним дал море, другим горы, третьим
— И самые качественные болтуны, — усмехнулся входивший Виктор, перебив речь Алтайца. — Здравствуй, Арсений! Давно ждешь?
— Не так чтобы очень, — пожал ему руку киллер. — Я к тебе.
— Допускаю, что пришел ты ко мне, а мозги-то полощешь Оленьке, — ухмыльнувшись, глянул на секретаршу Виктор. — Проходи!
Кабинет у Волкова был под стать ему самому. Несколько тесноват, но обставлен солидно, строго, без излишеств. Стандартная серая строгая «офисная» мебель. Компьютер. Диван. Книжный шкаф. Телевизор с «видиком»…
— Одну минутку, — остановил Виктор пытавшегося заговорить Арсения. — Посиди пока…
Он включил компьютер, а сам, пока «персоналка» чуть слышно шелестела, загружаясь и выбрасывая на монитор скороговорку информации, углубился в приготовленные для него на столе бумаги.
Арсений очень уважал людей-интеллектуалов. Для него компьютер служил лишь для того, чтобы когда-никогда, коротая время, погонять на нем «игрушку» какую попроще, «ходилку-стрелялку». И теперь с интересом глядел на работу друга-приятеля. Тот быстро просматривал какие-то ленты-распечатки, пробегал глазами сводки, стремительно касался пальцами клавиш, вводил в компьютер какие-то запросы и внимательно глядел на торопливо высвечивающиеся на мониторе строки… Было очевидно, что он чувствует себя в этой атмосфере, как рыба в воде.
Наконец Виктор отвалился на спинку кресла и довольно улыбнулся, весело подмигнув Арсению. Мол, все идет, как и должно идти. Потом повернулся к низенькому столику с солидным телефонно-телефаксным многокнопочным монстром и утопил клавишу селектора:
— Оленька, через полчаса пригласи всех ко мне! До этого я занят.
Оттолкнувшись от стола, Волков отъехал на роликах к небольшой тумбочке-холодильнику:
— Ты что будешь пить?
— Ничего, спасибо.
— Что так?
— Кофе я уже пил. А спиртное по утрам только после крутого загула потребляю.
— Твое дело. Было бы предложено…
Себе Виктор достал пакет томатного сока. Открутив крышку, нацедил стакан. Слегка подсолил. Показал Арсению, мол, а сок-то как? Арсений так же молча отказался. Виктор поставил пакет на место в холодильник. И подкатился опять к столу.
— Так я слушаю тебя, Арсений. Только…
— Я тебя понял. Буду предельно краток. Знаешь, я вечером вспоминал наш разговор и мне стало неловко. К тебе вороной жеребец без тени наведаться норовит, а я рассуждаю о чем-то…
— Кто-кто норовит наведаться?
— Вороной жеребец без тени… Ну, смерть то есть.
— Гляди-ка, как поэтично…
— Смотря как поглядеть. Сама по себе смерть вряд ли поэтична… Как в метро реклама презервативов — «Любовь романтична — болезнь нет»… Так вот, конечно, согласен я тебя охранять. Как хочешь, так меня и представляй своим друзьям и товарищам. Но у меня есть пара-тройка условий.
Виктор усмехнулся:
— Значит, ты согласен на меня работать только при условии, если я стану выполнять твои условия?
— Естественно. Как же может быть иначе?
— Ну, слушаю-слушаю тебя.
— Я постоянно буду находиться рядом с тобой. В вопросах твоей безопасности ты обязательно будешь слушаться меня. Вопросы оплаты мы с тобой обсуждать не будем вообще: при необходимости я у тебя попрошу денег на что-то, а на оклад к тебе не пойду…
— Почему? — перебил Виктор.
— Неужели неясно? Где начинаются деньги, там кончается дружба. Я перед тобой в долгу — вот и считай, что я свой долг отрабатываю. Что же касается питания, то поскольку я буду находиться все время рядом с тобой, как-нибудь подхарчуть крошками с барского стола…
— Теперь слушай меня внимательно, — Виктор говорил веско, четко, даже жестко. — Я буду принимать к сведению твои требования только в той мере, насколько это не будет мешать мне. Ты сам вчера говорил, что главная задача телохранителя — не мешать. Если я сочту нужным, я тебя пошлю ко всем чертям, а сам пойду куда сочту нужным… Или ты желаешь и в постель к женщине со мной ложиться?.. Так имей в виду — я не любитель «групповушки».
— Я тоже. Так что в постель к твоим женщинам не полезу. Но ее квартиру осмотреть, если надо будет, предварительно осмотрю. И сам во время этого-самого на кухне посижу. Или в машине на улице.
— Это мы еще посмотрим. И вообще не перебивай! Слушай дальше. Мы между собой, бывает, обсуждаем вопросы, которые не должны слышать посторонние…
— Если на совещании или как оно там у вас именуется, будут присутствовать только свои или в присутствии твоих компаньонов, я посижу и в приемной. Мне все эти ваши секреты на фиг не нужны. Но если придут люди посторонние, я обязательно буду рядом!
— Арсений, ты мне таких условий не ставь, не надо! — возвысил голос Виктор.
Он уже не был тем расслабленным воспоминаниями сентиментальным человеком, каким сидел накануне в ресторане. Это был жесткий делец.
— Виктор, — как можно мягче попытался урезонить его Алтаец. — Либо мы с тобой сейчас все обговорим, либо мы разбежимся. Пойми: на тебя объявлена охота. Что это такое, думаю, тебе объяснять не надо. Я хочу тебе помочь. У нас есть поговорка: один человек — разве человек?.. Я сейчас торгуюсь не об оплате. Я говорю о том, какие правила ты должен соблюдать, чтобы остаться в живых.