Ворошилов
Шрифт:
Будённый вспоминал, что наступлению на Батайск, Ольгинскую совершенно не благоприятствовала местность. Он неоднократно заявлял командующему фронтом, что для конницы эта местность губительна. При форсировании Дона Конармия попадала в болотины, даже в засуху едва проходимые. Накануне боевых действий, в ноябре, поймы рек Дона и Койсуга были затоплены водой. В декабре они замёрзли. С началом боёв артиллерия обеих сторон почти ежедневно превращала эти топи в сплошное месиво грязи, льда и воды. Потом, конечно, ночной мороз снова сковывал это месиво, но перемещаться по нему назавтра было опасно...
В книге «Пройденный путь» Будённый писал, что 17 января во время наступления на Ольгинскую Конармия даже в пешем строю не смогла развернуть свои части в боевой порядок, не имела возможности использовать ни артиллерию, ни пулемёты. «В этот день мы с Ворошиловым лично водили бойцов в атаки, несколько раз врывались на окраину станицы Ольгинской, но всякий раз наши атаки захлёбывались в ураганном огне белогвардейцев... Не имея успеха, Конармия к ночи отошла на исходное положение».
Степан Андреевич Зотов, бывший начальник полевого штаба 1-й Конной армии, после Гражданской войны рассказывал, как выполнялась директива Шорина.
Командование Конной армии 21 января по настоянию фронтового руководства решило ещё раз сделать попытку наступления на Батайск — Ольгинскую.
С рассветом 4-я и 6-я кавалерийские дивизии переправились через Дон. В 5.00 утра 9-я и 12-я стрелковые дивизии «вяло» двинулись на Батайск. 9-я — на правом фланге, юго-западнее Ростова, 12-я — на центральном направлении. 3-я бригада 12-й стрелковой дивизии переправилась через реку Койсуг и изготовилась для удара по окраине села.
С восходом солнца полки 4-й и 6-й кавалерийских дивизий, а также полки 33-й и 40-й стрелковых дивизий атаковали Ольгинскую. На протяжении светлого времени станица несколько раз переходила из рук в руки.
А Батайск для стрелков 9-й и 12-й дивизий оказался вовсе недоступным. 3-я бригада 12-й дивизии попала в трудное положение. Не успев развернуться в боевые цепи, она угодила под сокрушительный пулемётно-артиллерийский огонь частей Корниловской дивизии. Стрелки залегли в снег в двух километрах от села.
Два полка корниловцев в лоб пошли на пролежавших более двух часов в порыхлевшем снегу красноармейцев, те встретили их винтовочными залпами. В поддержку корниловцам со стороны станицы Хомутовской и хутора Злодейского выдвинулись терцы корпуса Топоркова. Красноармейцы, отстреливаясь, побежали к Дону, оставляя на поле убитых и раненых. Прикрыть их отступление бросилась одна из бригад 4-й кавдивизии, в первых рядах которой был Ворошилов.
Конармейцы атаковали пеших корниловцев и конных терцев. На льду батайских топей вспыхнул скоротечный бой. Нужно было дать возможность оставшейся в живых пехоте невредимой вернуться на правый берег. Когда последний стрелковый полк 12-й дивизии перебрался через Дон, конники кавбригады вышли из боя, развернув лошадей к Ростову.
Ворошилов находился в замыкающем эскадроне. Эскадрон уходил к реке, за ним гнались терские казаки Топоркова. Ворошилов пустил своего коня вскачь. И вдруг лёд противно затрещал. В следующее мгновение он стал крошиться на мелкие куски и лошадь провалилась в болото. Она билась изо всех сил, чтобы выбраться на твердь, но хрупкий лёд ломался дальше, опора уходила из-под ног.
Ворошилов попал в окружение около двадцати вражеских всадников, одетых в чёрные бурки. Они, видимо, узнали главного комиссара 1-й Конной по одежде — красной кожанке и по рыжему жеребцу-англичанину. Белогвардейцы не раз видели Ворошилова рядом с Будённым во главе атакующей конармейской лавы. Теперь они хотели захватить его живым. Он нервозно отбивался от них из маузера. Израсходовав все патроны, убил пятерых. Выхватил из ножен шашку, и в этот момент подоспела подмога. Вернувшиеся за ним конники разметали белоказаков, вызволили лошадь из ледяного плена...
Корниловцы двинулись к Нахичеванской переправе, их правый фланг подпирала бригада Барбовича. Она устремилась к Ольгинской и с ходу взяла станицу. Советские части откатились к Аксаю.
К 17 часам 21 января для Конармии, по признанию её руководства, сложилась очень неблагоприятная ситуация.
Это сложное положение подтверждает и участник январских сражений между красными и белыми под Ростовом белогвардейский офицер Евгений Ковалев [201] , ставший в эмиграции во Франции сотрудником журнала «Военная быль». Он написал статью-воспоминание «Бой с Конной армией Будённого у Батайска и Ольгинской. 1920 г.». С ней можно ознакомиться в книге мемуаров А. И. Егорова «Разгром Деникина», помещённой там в виде приложения № 3. В статье он, в частности, пишет, что Будённому было приказано во что бы то ни стало овладеть Батайском.
201
Евгений Елеазарович Ковалев (1897—1971) — есаул. В Донской армии с января 1918 года. Был командиром 1-го партизанского артиллерийского взвода. В январе 1920-го командир 35-й Донской казачьей батареи.
21 января Конармия совместно с соседними дивизиями 8-й армии перешла в наступление на широком фронте Батайск — Ольгинская — Старочеркасская — Манычская. Особый упор был сделан на Батайск. Туда были двинуты через Ростовскую переправу 9-я и 12-я советские стрелковые дивизии и будённовская кавалерия. На северо-востоке наступление вели части 33-й и 40-й стрелковых дивизий красных.
Контрудар Корниловской дивизии и Кубано-Терского корпуса нанёс красным большой урон и отбросил их за Дон.
В этот день (21 января) части 3-го Донского корпуса выбили красные части из станиц Манычской и Старочеркасской, причём при отходе на Аксайскую красные оставили восемь орудий, завязших в болоте.
После продолжительного боя с конницей Будённого силой не менее двух дивизий, наступавшей от Нахичеванской переправы на станицу Ольгинскую, 4-й Донской конный корпус обрушился основной своей массой против левого фланга противника, опрокинул его и отбросил к Нахичеванской и Ростовской переправам.
В это же время корниловцы и конная группа генерала Константина Агоева (Кубано-Терский корпус), перейдя в решительное наступление, смяли полки красных 33-й и 40-й стрелковых дивизий, которые, как и конармейцы, кинулись, гонимые кубанцами и терцами, к спасительным переправам реки.
Преследование было задержано сильнейшим артиллерийским огнём красных с правого берега Дона.
В боях было взято 10 орудий, 66 пулемётов и 1700 пленных, а по данным штаба генерала Деникина, за время этих боёв взято 22 орудия и 120 пулемётов.