Восемь миллионов способов умереть
Шрифт:
И когда настал мой черед, я выступать отказался.
Глава 20
Дэнни Бой поднес стакан с русской водкой к глазам и стал разглядывать ее на свет.
— Чистота. Прозрачность. Крепость, — сказал он, словно перекатывая слова во рту, произнося каждый слог с невероятной отчетливостью. — Хорошая водка — она как лезвие бритвы. Острый скальпель в руках умелого хирурга. Не оставляет рваных краев.
Он отпил унции три этой самой «чистоты и прозрачности». Мы сидели в «Пуганс». На нем было нечто вроде матроски с широким воротником, отделанным тонким красным кантом, еле различимым в полутьме бара. Я пил содовую с лимоном. Пробегая мимо нашего столика, веснушчатая официантка сообщила, что напиток этот называется «Лайм Рики». Лично я ничего против не имел, но, помнится, делая заказ, я называл что-то другое.
Дэнни Бой сказал:
— Значит так, давай подобьем бабки. Имя — Ким Даккинен. Крупная блондинка лет двадцати с хвостиком, проживала в Меррей-Хилл, убита две недели назад в «Гэлакси».
— Ну, двух недель еще не прошло.
— Верно. Была одной из девушек Чанса. И еще имелся у нее дружок. И именно он тебя интересует. Дружок.
— Правильно.
— И ты заплатишь любому, кто даст тебе о нем хоть какую-то информацию. Сколько?
Я пожал плечами.
— Чеком, наличными? Сколько именно баксов?
Я снова пожал плечами.
— Не знаю, Дэнни. Это зависит от информации, от кого она исходит и куда пойдет. Миллиона долларов у меня нет, но ты сам знаешь, последние центы еще не считаю.
— Так ты сказал, что она была одной из девиц Чанса?
— Именно.
— Смотри, как интересно получается! Не так давно мы искали этого самого Чанса. Пришлось даже пойти на бокс и показать тебе его.
— Точно.
— А несколько дней спустя блондинку убивают, и ее фотография красуется во всех газетах. Ты искал ее сутенера, и она погибла. А теперь ты ищешь ее любовника.
— Ну и что?
Он одним глотком допил водку.
— Чанс в курсе, чем ты занимаешься?
— Да, он знает.
— Ты говорил с ним об этом?
— Говорил.
— Очень интересно!.. — Он поднес пустой стакан к свету, щурясь, посмотрел сквозь стекло, видимо, проверяя на прозрачность и чистоту. А потом сказал: — Кто твой клиент?
— Этого я сказать не могу.
— Смешно... Люди хотят получить информацию и делают вид, что не знают, какой ценой она достается. Ладно, нет проблем. Поспрошаю кое-каких людишек, загляну кое-куда. Это тебя устроит?
— Да.
— А тебе вообще что-нибудь известно об этом неизвестном друге?
— Что ты имеешь в виду?
— Ну, к примеру, молодой он или старый, хитер или простоват, женат или холост? Ходил ли в школу, регулярно ли обедает?
— Возможно, он дарит подарки.
— О, это значительно сужает область поиска!
— Знаю.
Что ж, — заметил он. — Попробуем, что нам еще остается...
Действительно, поиски приятеля Ким — это было единственным, что могло пролить свет на всю эту историю. После собрания я вернулся в гостиницу и нашел записку. «Позвоните Санни» — было написано там и значился номер телефона, по которому я уже звонил. Я позвонил из кабинки в вестибюле, и снова никто не ответил. Неужели у нее нет автоответчика? Ведь эти аппараты сейчас почти у всех.
Я поднялся к себе в номер, но на месте как-то не сиделось. Усталости я не чувствовал, а после нескольких чашек кофе, что выпил на собрании, был возбужден и полон желания действовать. Просмотрел свои записи в блокноте, перечитал стихотворение Донны, и мне вдруг показалось, что я ищу ответ, который уже есть.
В работе полицейского такое случается довольно часто. Проще всего в подобных случаях спросить того, кто знает этот ответ. Самое сложное — вычислить человека, который этот ответ даст.
Кому могла довериться Ким? Нет, не девушкам, с которыми я уже говорил. И не соседке с Тридцать седьмой. Тогда кому же?..
Санни? Возможно. Но Санни не подходит к телефону. Я снова пытался звонить, уже из номера.
Тот же результат. Молчание. Ладно, тем лучше. Не слишком-то и хотелось тратить свое свободное время на общение с очередной проституткой.
Как, интересно, они проводили время, Ким и ее неведомый друг? Если весь день валялись в постели, за закрытыми дверями, клянясь друг другу в вечной любви, тогда дело глухо. Но, возможно, они все-таки выходили в свет? Может, он водил ее к каким-нибудь знакомым? Рассказывал кому-нибудь о ней, а тот, в свою очередь, рассказал другим. Может...
Но, сидя в гостиничном номере, об этом не узнать. Да и погода, черт возьми, не такая уж скверная! Дождь в середине дня прекратился, ветер немного поутих. Пора поднимать задницу, самое время поездить на такси и потратить немного денег. Мне почему-то не слишком хотелось относить их в банк, совать в ящик для пожертвований или же отсылать в Сьюсетт. Можно немного и пошвыряться этими самыми денежками.
Чем я и занялся. Пивная «Путане» была, наверное, десятым по счету заведением, куда я заглянул, а Дэнни Бой — пятнадцатым из тех, с кем я поговорил. Некоторые из этих мест я навестил, разыскивая Чанса, в других не бывал никогда. Я попытал счастья в салунах в Виллидже, забегаловках на Меррей-Хилл и в Тетл-Бей, нескольких барах на Первой авеню. Я провернул это, уже выйдя из «Пуганс», и тратил, и тратил небольшие суммы на такси, напитки, и говорил с разными людьми об одном и том же.
Но никто ничего не знал. Вечно живешь надеждой на какой-нибудь дурацкий счастливый случай. И ждешь, что человек, с которым ты разговариваешь, вдруг повернется, ткнет пальцем и скажет: «Да вот же он, ее приятель! Вон тот здоровенный парень в углу».
Но на практике такое везение — величайшая редкость. А случается, если повезет, вот что: сначала новость распространяется. В этом проклятом Богом городе живут восемь миллионов человек, и просто удивительно, как они умудряются общаться! И если делать все правильно, то не так уж и много пройдет времени, прежде чем изрядный процент от этих восьми миллионов будет знать, что у зарезанной шлюхи был дружок и что парень по имени Скаддер его разыскивает.
Уже два таксиста ехать в Гарлем отказались. Существует закон, запрещающий им отказывать клиенту. Если клиент называет любой адрес в пределах любого из пяти районов Нью-Йорка, водитель обязан доставить его туда. Я не стал цитировать им эту статью. Проще пройти квартал пешком и сесть на метро.
На платформе было безлюдно. Дежурная по станции сидела в будке из пуленепробиваемого стекла, запершись изнутри. Интересно, чувствует ли она себя там в безопасности? Кстати, машины нью-йоркских такси оборудованы специальной перегородкой, защищающей водителя, но те, которых я пытался нанять, все равно отказались ехать на окраину.