Восемь ударов стенных часов
Шрифт:
Но можно ли было назвать мужчиной и женщиной эти два манекена? Эти манекены были облачены в платья, шляпы, но они были без глаз, щек, одним словом, в действительности это были два скелета.
— Два скелета, — прошептала Гортензия, — два скелета, покрытые одеждой… Кто мог их сюда перенести?..
— Никто.
— Однако?
— Эти люди, вероятно, много лет тому назад умерли там, на этой башне. Тела их разложились, и вороны полакомились ими.
— Но это же сплошной ужас, — сказал Гортензия. При этом она побледнела и все лицо ее выразило отвращение.
Через полчаса Гортензия Даниель и Сергей Ренин покинули замок Галингра. Перед этим они посетили старую башню — остатки разрушенной усадьбы. Пробраться в эту башню можно было по полуразрушенной деревянной лестнице. Башня примыкала к стене, находящейся в конце парка.
Гортензию удивило, что князь Ренин перестал как бы интересоваться всем этим делом. Он даже о нем не говорил. В деревенском трактире, куда они направились, чтобы подкрепить свои силы, она обратилась к хозяину за разъяснениями. Но тот недавно приехал в эту местность и не знал даже имени владельца имения.
Они поехали в Марэз.
Несколько раз Гортензия вспоминала о кошмарном зрелище.
Но Ренин весело отшучивался и как будто избегал касаться этого вопроса.
— Но надо же решить этот вопрос! — наконец с нетерпением воскликнула она.
— Конечно, надо решить. Надо, чтобы вы в отношении Росиньи пришли к определенному решению.
Она пожала плечами.
— Речь не о нем… Во всяком случае, сегодня.
— Сегодня?
— Надо узнать, что такое эти два трупа.
— Но Росиньи?..
— Росиньи может ждать, но я ждать не могу.
— Ладно! Вероятно, он еще не починил свои шины. Но что вы ему скажете? Это главное.
— Главное то, что мы видели. Вы поставили меня лицом к лицу с загадкой, которая меня глубоко заинтересовала. Каковы ваши намерения?
— Мои намерения?
— Да, ведь мы видели два трупа. Вы, вероятно, об этом поспешите предупредить власти?
— О, боги! — ответил он, смеясь. — Зачем?
— Но эту загадку надо же непременно раскрыть… произошла потрясающая драма.
— Нам для этого никто не нужен.
— Как? Что вы говорите? Вы сами можете распутать?
— Господи, все же совершенно ясно! Мне кажется, что я читаю книгу, снабженную богатыми иллюстрациями. Это же так просто!
Она взглянула на него с удивлением, думая, что он подшучивает над ней. Но вид у него был совершенно серьезный.
— Как же это так? — прошептала она, вздрагивая.
День приближался к закату.
Когда они вернулись в Ла Марэз, охотники уже возвратились.
— А теперь, — заметил он, — мы пополним свои сведения, порасспросив местных аборигенов-старожилов… Знаете ли вы кого-либо, кто мог бы помочь нам?..
— Мой дядя. Он никогда не покидал этой местности.
— Отлично. Мы к нему и обратимся. Вы увидите, как все логически вытекает одно из другого. Очень любопытно распутывать подобные истории, когда знаешь их начало.
В замке они расстались. Гортензия нашла у себя свои дорожные вещи и негодующее письмо Росиньи. Он прощался с ней и сообщал, что уезжает.
«Бог с ним, — подумала Гортензия, — этот чудак нашел отличный выход».
Она позабыла и свой флирт с ним, и их планы. Ей казалось, что Росиньи более чужд ей, нежели этот Ренин, который на первых порах возбуждал в ней так мало симпатии.
Вдруг к ней постучался Ренин.
— Ваш дядя в своей библиотеке. Пойдемте к нему; я предупредил его о своем визите.
Она последовала за ним. Он добавил:
— Еще одно слово. Сегодня утром, помешав вам выполнить свое намерение, я принял в отношении вас известное обязательство. Сейчас вы увидите тому доказательства.
— Вы обязаны лишь удовлетворить мое любопытство, — возразила она со смехом.
— Ваше любопытство будет вполне удовлетворено, — ответил он серьезно, — если только господин д'Эглерош подтвердит мои предположения.
Господин д'Эглерош действительно находился один.
Он курил трубку и пил вино. Он предложил стакан вина Ренину, который от него отказался.
— А у тебя, Гортензия, все благополучно? — проговорил он слегка заплетающимся языком. — В эти серые осенние дни скучно. Ты совершила с месье Рениным приятную прогулку?
— Именно по этому поводу я и хотел с вами поговорить, — прервал его князь.
— Вы меня извините, но через десять минут я должен отправиться на станцию, чтобы встретить подругу моей жены.
— О, десять минут для меня вполне достаточно. Значит, можно выкурить сигаретку?
— Конечно.
Он взял сигаретку, которую предложил ему д'Эглерош, зажег ее и сказал:
— Вообразите себе, что случай заставил нас посетить эту старую развалину, которая называется Галингра. Вы, вероятно, знаете это имение?
— Конечно. Но ведь там все уже в течение четверти столетия заколочено. Вы не могли войти.
— О нет, мы вошли.
— И интересно там?
— Очень. Мы открыли необыкновенные вещи.
— Что же именно? — спросил граф, поглядывая на часы.
Ренин рассказал:
— Мы нашли заколоченные комнаты, гостиную, оставленную ее обитателями в полном порядке, стенные часы, которые каким-то чудом принялись бить во время нашего посещения.
— Пустячные подробности, — прервал граф.
— Видели мы и другое. Мы взобрались на бельведер крыши и оттуда увидели на башне, отстоящей довольно далеко от замка… мы увидели два трупа, вернее два скелета: мужчину и женщину. Они имели на себе ту одежду, в которой их убили.