Восемнадцатый скорый
Шрифт:
Но Сергей сейчас думал о другом. Если забрать назад самовар, найдет ли он еще где денег на поездку в город? Те деньги, которые он получил от Жоры-тряпичника — ни то ни се. На билет их не хватит.
— Ну, на еще, на, — сказал Жора, доставая из заднего кармана новую трешку, — пользуйся моей добротой. — Он хитровато подмигнул.
— Мать, должно быть, не знает, что ты самовару ножки приделал. А? Ха-ха! Герой, герой. — Жора снова оскалил крупные желтые зубы.
Сергей подошел к двери.
— Герой, — окликнул его на пороге Жора, — если уж тебя «спасибо» не научили говорить, то хоть скажи «до свидания, дядя».
Сергей молча хлопнул дверью.
У него теперь
А ему нужно обязательно поехать в город, рассказать сыну летчика, что он видел, как падал самолет. Что отец его погиб, как герой, отдать часы.
XIV
Поселок, в котором жил Сергей, расположен очень удобно. В город от них можно добраться на поезде. Через их станцию проходит два поезда. Рабочий или, как его называли, «вагончик». Поезд этот был холодным, кургузым, потрепанным. Все было шиворот-навыворот в этом поезде. Даже паровоз ходил почему-то задом наперед. Другой же поезд, дальнего следования Рига — Орел, был красавец. Вагоны цельнометаллические, длинные. На окнах — белые занавески. На столиках — розовые абажуры. В город также можно уехать автобусом. Им-то намного быстрее и удобнее. Если от железнодорожного вокзала нужно добираться в центр города на трамвае, то автобусная остановка располагалась прямо на центральной улице. Магазины все рядом, до базара рукой подать, а большинство только и ездит в город из-за магазинов и базара, где все, что угодно, можно купить.
Автобусы между поселком и городом стали ходить недавно. Года три назад впервые в их поселок вкатил красный тупоносый ЗИС с большими широкими колесами, возле которых Сергей со своими приятелями мерился ростом. Иным эти колеса доходили до подбородка, а Сергею, например, до глаз. Сейчас даже трудно представить, как поселок обходился без автобуса. Весной, когда шоссе, проложенное по бывшим болотам и топям, начинает «дышать» и автобусное движение прикрывается на две, а то и три недели, в поселке будто чего-то не хватает.
Сергею повезло. Он успел к самому отправлению. Едва вскочил, как шофер закрыл дверцы и начал выворачивать огромный руль, выводя автобус на дорогу.
Автобус катил по поселку, и, конечно, все Сергею было знакомо. Чайная, клуб, ларек, прикрытый коричневыми ставнями, пустынный и никчемный зимой, начинающий свою жизнь с весны, когда вокруг ларька устанавливаются постоянные, прокисшие пивные запахи.
Напротив школы автобус притормозил, и Сергей, почуяв неладное, сжался, надвинув шапку на глаза. Вдруг сядет кто-нибудь из учителей. Или, может быть, сам директор. Он часто ездит по всяким делам в город. Но никто не садился, автобус сбавлял ход, чтобы объехать вставшую посреди дороги лошадь. Ей трудно было стронуть с голого асфальта сани, нагруженные тяжелыми утробистыми мешками. Возница неистово порол лошадь кнутом, а она, приседая на зад, напрягаясь, бешено храпя, разъезжаясь копытами по асфальту, все никак не могла осилить поклажу. В автобусе
Автобус выбрался за поселок, вдоль дороги побежали поля, местами прошитые жиденькими рядами лесопосадок. Они только набирали силу. В полях было ветрено. Солнечно. Снег уже имел тот особый блеск, который говорит о скором приближении весны, тепла, о близком прилете грачей. Сергей любил весну, ее талые запахи, холодные лужи, в которых обалдело купаются, крича от восторга, воробьи, любил солнечные блики на стенах домов, быстрые ручьи, стремительно уносящие мусор зимы.
Было за что любить весну. Ее прихода он ждал всегда с нетерпением.
Как-то ему приснился сон, будто весна прошла без него, будто он проспал ее из-за тяжелой болезни и очнулся, когда деревья шумели полной листвой и вокруг стояла летняя сушь. «А весна? Была ли весна?» — пытал он своих знакомых. Те удивленно осматривали его, удивляясь его странному вопросу, отвечали, что, конечно, весна была. И, слыша эти спокойные ответы, он, напрягая ум, все думал и думал о том, как же так случилось, что весна прошла без него. Ему стало во сне так отчаянно горько, что он проснулся в слезах, облегченно вздыхая, радуясь, что это всего лишь сон…
Автобус шел быстро, легко. Шофер царственно восседал на высоком сиденье, слегка покачивая из стороны в сторону руль. Шофер был молод. Судя по серому бушлату, который висел у него на крючке сбоку, — недавно демобилизовался из армии.
До города было теперь недалеко — об этом говорили цифры на километровых столбах. Сергей стал думать о том, куда отправиться первым делом по прибытии. Ведь он не знает, где живет сын летчика, как его искать.
Тем временем автобус вполз на гору, и Сергей увидел город, лежащий продолговато впереди, весь в белых и черных дымках. Ему вдруг захотелось жить в этом городе, ходить с ребятами в городскую школу, бегать после уроков в кино, кукольный театр, цирк, есть мороженое, ходить на городской каток, кататься под веселую праздничную музыку, дружить с хорошей городской девочкой. Сергей всегда завидовал городским ребятам, их всезнайству.
Он верил в то, что когда-нибудь сам будет жить в большом городе, ходить по его шумным, красивым улицам, будет летать над этим городом.
Сергею становится хорошо, и он тихонько про себя напевает любимую песню: «В далекий край товарищ улетает. Родные ветры вслед за ним летят…» При этих словах Сергей всегда испытывает странное чувство, будто его и впрямь поднимает над землей — и он руками, всем телом чувствует упругость воздуха.
XV
На автобусной станции было многолюдно. То и дело на площадь вкатывались автобусы, и тотчас к ним с разных сторон срывались люди. Автобус пятился назад, занимая свое место, и вместе с ним, галдя и оттирая друг друга, пятились пассажиры. Стоило лишь открыться двери, как сразу начиналась давка, каждый норовил забраться первым. Автобус на глазах оседал. Рядом с домовитыми автобусами красовались длинные чопорные ЗИМы с шашечками по бокам. Но они были так дороги и красивы с виду, что пассажиры смущенно обходили их стороной. У шоферов ЗИМов вид был скучающий. Им, видимо, уже надоело уговаривать пассажиров. И, потеряв к ним всякий интерес, ожидая удачного случая, они грелись и дремали в своих красивых и дорогих машинах.