Восход Ганимеда

Ливадный Андрей Львович

Он не знал, о каком человеке идет речь, но понял, что тот действительно был ей дорог, как никто другой в этой жизни…

– Когда он умер, до старта «Альфы» оставалось меньше месяца… – дрогнувшим голосом продолжила она. – Я была в отчаянии, вместе с ним окончательно погиб мой мир. Моя душа… Единственное, что осталось во мне, – это скорбь, безысходность и та мечта, которую заронил в мою душу твой отец. Поэтому я согласилась… Но я не собиралась выполнять никаких миссий или поручений. Я просто хотела отсечь от себя все прошлое, забыть его, начать новую жизнь в новом мире… – Произнося эти слова,

Лада смотрела куда-то в сторону, мимо проносящихся за ветровым стеклом пустынных пейзажей Ганимеда. – Как видишь, не получилось… – со вздохом заключила она. – Меня встретил мертвый, пустой мир и вертолет с «Гарри Трумэна», которым управлял свихнувшийся пилот…

Пока она говорила, впереди показались огни космопорта. Под колесами внедорожника гулко и мягко застучали стыки огромных бетонных плит, которые выстилали отведенный под посадочные поля участок равнины. Вдалеке появились и начали стремительно расти фигурки людей, освещенные резким, неприятным светом бьющих со специальных решетчатых вышек прожекторов.

– Езжай к диспетчерской, – попросил Наумов, тронув Семена за плечо. – Мне нужно связаться с «Альфой» и с кем-нибудь из руководства колонии.

Семен кивнул, резко повернув вправо. Теперь они ехали мимо длинных взлетно-посадочных полос, в конце которых возвышались ребристые ангары для «Буранов». Подле одного из ангаров суетилась группа людей, человек в двадцать. Многие из них бегали вдоль огромных полуоткрытых створов, размахивая руками и что-то крича. Издалека эта суета казалась безобидной и немного нелепой, но опытный взгляд Наумова сразу же дал ей точное и безжалостное определение – паника.

Машина резко скрипнула тормозами и остановилась подле крыльца унылого двухэтажного здания с огромными панорамными окнами, за которыми горел свет. На крыше строения медленно вращалось несколько параболических радарных антенн.

– Приехали, – сообщил Семен, выбираясь из машины.

Люди вдалеке продолжали что-то кричать. От стоянки в сторону ангара по взлетному полю полз мощный тягач. На его подножке тоже повисло несколько человек, а сзади волочился случайно размотавшийся из бухты буксировочный трос.

Внезапно та группа людей, что толпилась на краю посадочных полей, в освещенном прожекторами круге, всколыхнулась, будто горсть листьев под порывом осеннего ветра. И опять издалека все показалось вполне безобидным – маленькие, машущие руками фигурки вдруг бросились врассыпную, разбегаясь по бескрайней равнине посадочного поля, словно насекомые в лесу или в поле, спасающиеся от тяжелого сапога случайного путника…

Наумов пристально посмотрел в ту сторону, но не разглядел ничего, кроме бегущих в разные стороны людей.

– Пошли, – коротко приказал он и толкнул дверь здания, даже не оглянувшись, чтобы проверить, двигаются ли за ним Семен и Лада.

* * *

В диспетчерских отсеках офисного здания космопорта не оказалось никого, кроме одного насмерть перепуганного человека. Наумов, который первым вошел в широкие стеклянные двери, заметил его не сразу – тот сидел, скорчившись в кресле за компьютерным терминалом, и что-то тихо бормотал, уронив взлохмаченную голову на ладони рук.

– Эй, парень… – Наумов осторожно потряс его за плечо и на всякий

случай отступил на шаг назад.

Тот резко вскинул голову, дико озираясь по сторонам.

– У меня нет заправленных шаттлов! – вдруг истерично выкрикнул он, глядя на вошедших людей красными от обилия лопнувших капилляров глазами.

– Успокойся. – Наумов отпустил автомат, позволив оружию свободно повиснуть на ремне, и поднял руки, развернув их ладонями к перепуганному мужчине. – Нам не нужны «Бураны». Мы хотим связаться с руководством колонии. Ты можешь установить связь с кем-нибудь из администрации? Как тебя зовут?

– Виктор… – ответил тот с дрожью в голосе.

– Отлично… Значит, мы с тобой тезки… Не психуй… – произнося эти слова, Наумов начал медленно приближаться к терминалу. За большим панорамным окном тем временем группа людей, что разбегалась от ангара, вконец рассеялась, превратившись во множество отдельных точек, разбросанных по бесконечности бетонного поля.

– Они… Они… – Оператор привстал, с ужасом выглядывая поверх пульта. Протянув руку в отчаянном жесте, он указал в сторону полураспахнутых ворот ангара, которые как раз в этот момент дрогнули, выпучиваясь наружу, под напором идущей изнутри силы… Еще секунда, и массивные створы, которые почему-то остановились на половине своего хода, сорвало с направляющих, и они тяжко рухнули, плашмя ударив по бетонному покрытию…

Изнутри ангара прорвалось пламя, и оттуда, словно голова мифической твари, показался объятый отсветами бушующего сзади неистового огня белоснежный нос «Бурана».

Ровно секунду он медленно полз, преодолевая порог выдавленных наружу ворот, а затем совершенно внезапно сорвался с места, неуклюже подпрыгнув на объятых пламенем, литых резиновых колесах многоосных шасси, и, все ускоряясь, понесся по летному полю, поперек пересекая разметки рулежных дорожек, паркингов и сортировочных площадок для прибывающих грузов…

– Ложись!!! – дико заорал Наумов, увлекая в падении на пол ополоумевшего от страха оператора.

Объятый пламенем «Буран» стремительно несся по полю, прямо к его краю, где располагалась сплошная стена автоматических грузовых терминалов, над которыми торчали длинные решетчатые стрелы разгрузочных кранов…

Лада рухнула на колени, одной рукой увлекая за собой Семена, а другой машинально зажав рот, чтобы не закричать. Она слишком хорошо поняла, что произойдет в следующую секунду.

Орбитальным многоразовым челноком управлял отнюдь не пилот. Иначе этот человек не стал бы запускать двигатели реактивной тяги в замкнутом помещении ангара, где часть не успевшего сгореть топлива из сопел выплеснулась на обшивку и подожгла ее… Ни один нормальный пилот не сделал бы такого…

Многотонная машина, больше похожая в данный момент на детскую петарду, запущенную из шалости каким-то ребенком, пронеслась по бетонному полю, перечеркнув его поперек страшным, дымящимся следом обугленного покрытия, на котором продолжали гореть, словно разметочные огни, куски оторванной обшивки и фрагменты расплавившихся опорных колес шасси.

В следующий миг тупой, обтекаемый нос «Бурана» врезался в сплошную стену двухэтажных грузовых терминалов и начал сминаться, будто был сделан из тонкой белой фольги…