Восход луны
Шрифт:
Настал вечер. Участники операции «Черный жемчуг» разошлись по своим местам. Дом жениха уже был полон людей. Родственники давно надоели друг другу и томились в ожидании окончания торжества, но самые солидные гости заставляли себя ждать. К таким гостям относился, естественно, судья Исмаил, которого все в городе знали и уважали. По крайней мере так думал сам судья.
О появлении Исмаила собравшихся оповестил Фуад.
— Прибыл наш дорогой родственник судья Исмаил! — громко, так, чтобы слышали все, у кого есть уши, сказал он и засуетился: — Где кофеварка? Я сварю ему крепкого кофе. Судья Исмаил обожает кофе с лимонным соком:
Фуад побежал на кухню, вырвал у кого-то из рук турецкую кофеварку, отыскал дюжину маленьких пиал, вернулся и застыл в ожидании,
Высокий гость вошел на мужскую половину дома в окружении толпы родственников. Все были бесконечно рады, что судья, известный знаток и толкователь законов, ревнитель справедливости, осчастливил молодоженов своим посещением.
— Какая честь!
— Да ниспошлет тебе аллах столько же радостей, сколько шагов ты сделал по дороге сюда…
Исмаил, пребывавший в прекрасном расположении духа, вручил свой подарок матери жениха, на пути к которой его толпой сопровождали ликующие женщины, и опустился в кресло рядом с несколькими хаджи, сразу же затеяв с ними беседу о паломничестве в святые места ибо сам он туда «давно собирается, но дела, к несчастью, держат его на привязи»…
Фуад подскочил к почтенной компании, роздал всем по маленькой пиале, наполненной кофе. Словно подтверждая слова Фуада о пристрастии судьи к арабскому кофе, тот попросил еще пиалу. Фуад с удовольствием выполнил его просьбу.
Свадьба продолжалась. Веселье было в самом разгаре. Все было сделано для того, чтобы гости не скучали. Музыка, танцы, затейливые игры… Приглашенных, особенно тех, с кем сидел судья, то и дело обносили сладостями, орехами, пряностями. Фуад никому не позволял угощать старцев, среди которых восседал судья, он все делал сам: едва опустеет у кого-нибудь стакан — Фуад уже тут как тут, предлагает соки, кофе, орехи.
Фуад чувствовал себя совершенно непринужденно. После слов «наш дорогой родственник» его принимали как своего: родичи жениха считали его родственником невесты, родичи невесты — родственником жениха. А он всем улыбался, был обходителен, весел и вежлив. Иногда он выходил на улицу и там как бы невзначай сталкивался с Шаукатом. Шаукат большую часть вечера провел около машины, чтобы во время предупредить Фуада, если на горизонте появится Садык.
Время шло быстро. Приближался самый волнующий момент — миг встречи невесты с женихом. Фуад волновался не меньше жениха. Он не спускал глаз с судьи; если приходилось отлучиться за кофе или сладостями, он через минуту возвращался в тревоге, но, увидев за окном поблескивающий лаком новенький «пежо» судьи, успокаивался.
Танцы продолжались. Молодые люди, пожевав ката, снова взбодрились. Под аккомпанемент струнных инструментов и бубенчиков в пляс пустились два платных затейника, загримированных так, что невозможно было определить их возраст. Платные затейники развлекают гостей на торжествах забавными выходками, прибаутками, анекдотами. Сегодня всеобщий хохот вызвала разыгранная ими сценка. Один, тот, что был повыше ростом и говорил басом, изображал даляля, прибывшего из города в деревню в надежде, что для своего скаредного господина ему удастся найти невесту подешевле. В городе шарта за девушку, мол, слишком велика. Ему сообщают, что в таком-то доме есть девушка невиданной красоты. Далялю показывают красотку, он платит родителям задаток и спешит обрадовать хозяина. Но выясняется, что какой-то мошенник показал далялю чужую дочь, деньги прикарманил, а в том доме, где должна была жить очаровательная невеста, живет глухая, беззубая старуха — ее представлял второй затейник, говоривший сиплым, старческим голосом…
За час до полуночи, согласно обряду, жених в сопровождении друзей и близких вернулся в дом родителей. Его встретили все гости. Играла музыка, звенели бубны, звучали слова напутствия, раздавались приветствия, пожелания, выстрелы из пистолетов, женщины провозглашали традиционную здравицу в честь будущей семьи.
В ожидании невесты гости расселись по местам. Снова подали кат, миндальные, грецкие орехи в сахаре, изюм. Фуад, как заправский кахвач, опять взялся за кофеварку.
Затейники
Невеста в это время покинула родительский дом и на автомобиле, убранном цветами и лентами, направилась к дому жениха в сопровождении вереницы автомашин с подружками и родственниками. Ехать надо было не очень далеко, свадебный кортеж сделал круг, пронесся по главным улицам ночного города и ровно в полночь прибыл на место.
Невесту, укутанную фатой, ввели в дом еще более торжественно, чем жениха. Снова музыка, снова выстрелы, стихи и суры корана, снова приветствия. Едва молодая скрылась в комнате, где ей предстояла встреча с женихом, притащили овцу. Овцу надлежало принести в жертву здесь же, чтобы злые духи не могли перешагнуть через ее окровавленное тело, если вздумают пробраться в покои к молодоженам. Но овцу принесли, а заколоть — некому. Тут-то и отличился Фуад. Быстро раздобыл медный тазик, куда сливают кровь, и большой острый нож. Со словами традиционной молитвы он ловким движением обезглавил овцу и окропил кровью порог, который переступила невеста. Свежевать животное должны были другие. Фуад незаметно выскользнул из дому и предупредил Шауката, чтобы тот был начеку: скоро Исмаил соберется уезжать и тогда Фуад попытается сесть к нему в автомобиль. Удастся эта затея — хорошо, не удастся — в силе остается прежний план: они едут за машиной Исмаила.
Оставался еще один обряд — чтение «открывающей» суры корана. Слова суры громко повторяются всеми присутствующими. Этим заканчивается третий, последний, день свадьбы, так называемый «яум аль-хальфа» — день, предваряющий конец всего мадаба. — свадебного празднества. Этого обряда Фуад ждал особенно настороженно — после него судья вполне мог отбыть к себе домой.
Фуад не ошибся. Судья действительно начал прощаться с родственниками и друзьями новобрачных. Старику хаджи Исмаил даже шепнул на ухо, что ему завтра предстоит трудное судебное разбирательство. Фуад поспешил поднести почетному гостю, покидающему свадьбу, стакан лимонного сока, всыпав туда предварительно сильно действующее снотворное. Исмаил осушил стакан, и Фуаду показалось, что он сделал это с особым удовольствием. Хозяева обступили Исмаила, наперебой благодарили за то, что тот «украсил» праздник, порадовал молодых дорогим подарком. Судья медленно продвигался к выходу, пожимая протянутые к нему руки. Несколько человек решили воспользоваться случаем и поговорить с судьей о делах. Это напугало Фуада. Не хватало еще, чтобы Исмаил заснул на ходу, свалился раньше времени. Тогда все пропало, его уложат спать…
Слава богу, Исмаил заторопился. Наверное, его начинало клонить ко сну. Фуад позвал на помощь нескольких парней, вместе они растащили в разные стороны лимузины гостей, освобождая проход роскошному «пежо», подаренному судье одним богачом за мягкий приговор по скандальному делу.
Исмаил отметил усердие Фуада, которого принял за родича жениха, ибо почетную роль кахвача доверяют лишь близкому человеку. Борясь со сном, судья завел мотор. Он взялся было за рычаг передач, но тут к нему подскочил. Фуад:
— Господин судья, не откажите в любезности, подвезите меня, ради аллаха, до центра. Поздно, боюсь, не доберусь до дому.
— Садитесь! — Судья устало кивнул на свободное сиденье рядом с собой. Фуад мигом очутился в машине. Исмаил помахал рукой толпе провожающих, и машина тронулась с места.
«Пежо», шурша шинами, легко и плавно катился по главной улице. Светофоры на перекрестках уже были выключены, тротуары опустели. Исмаилу захотелось поговорить с пассажиром. В самом деле, он так погряз в делах, что почти не видится с родственниками. Беда, да и только. Разве так поступают праведные? Но язык не слушался. И голова была какой-то странной, тяжелой… Судья налег на руль. Мощные лучи фар выхватывали из ночной мглы дорогу, дома по обе стороны улицы. Скорей бы добраться… Голова судьи медленно клонилась, но он, вздрогнув, выпрямился. Мимо словно проплывали фонари, темные уснувшие здания, навстречу шли редкие машины, иногда тащились повозки с грузом.