Восход
Шрифт:
– Мне не была известна информация о намерениях Первой Зоны, – тихо сказал Каэл.
– Она и не могла быть тебе известна, – улыбнулся Гил. – Как только Эстер вступила в Организацию, я очень, очень тщательно ее проверял.
«Интересно, насколько тщательно»… – усмехнулся про себя Каэл.
– И если она тебе так неприятна потому, что может откопать любую информацию откуда
На слове «самомнение» из уст Гила тот чуть не выпал в осадок.
– Ладно, я понял.
Некоторое время висело молчание.
– А что касается твоего вопроса по поводу переговоров, – сказал затем Гил, – почему бы и не сходить. Когда мне еще представится такая возможность…
***
Мать Рэйта вернулась домой, не произнеся ни звука. В ее присутствии тишина, можно сказать, заполняла собой помещение, проникая во все щели – настолько в этом случае она была необычна.
Убрав рисунок и уставившись вместо него в экран, Рэйт ждал. Он заранее прикидывал, как можно будет в случае чего быстро покинуть квартиру- прежде всего, через окно.
– Поздравляю, собака. Доигрался.
У Рэйта по спине прошел дикий холод. Прям так сразу, без предисловий. В спасительное окно приглашающе подул ветерок…
Он сидел, не шелохнувшись, боясь вдохнуть.
Она быстро подошла и встала за ним. Вся спина Рэйта покрылась мурашками; ему очень хотелось вскочить, но это могло повлечь за собой агрессию.
– С-совсем мне нервы вытрепал… – сказала она сквозь зубы. – Зарплату мне из-за тебя понизили, сволочь!!!
После этих слов она резко схватила его за волосы, задрав голову.
Рэйт даже не успел как следует подумать, как этот факт может быть связан с ним. Впрочем, даже если бы и подумал, то ни к какому выводу бы не пришел. В общем-то, ничего нового под солнцем…
– Конечно, как тут будешь спокойной, когда у тебя такой ублюдок дома: не знаешь, что в следующий момент сделает – людей убивать пойдет или в окно кинется!
«Ну, хоть насчет последнего правда».
– «Как Вы со мной разговариваете, как Вы со мной разговариваете!..» – это она, видимо, цитировала начальника. – Сам бы попробовал жить с такой скотиной!..
На последнем слове она со всей силы хлопнула рукой по столу.
У Рэйта была привычка – попивать чаек во время рисования или чтения, да впрочем, чего угодно. Вот и сейчас на столе стояла чашка свежезаваренного, еще дымящегося чая, распространяя вокруг себя приятный травяной аромат.
И все бы хорошо, если б только рука матери не потянулась к этой чашке. Тут уж реакция Рэйта сработала на ура – он вскочил с места, инстинктивно при этом проговорив «н-не надо». Он случайно толкнул стоящую сзади – часть напитка пролилась, и судя по раздавшемуся тут же пронзительному звуку, ей на руку. Будучи в процессе молниеносного броска по направлению к окну, Рэйт услышал оглушительный для него в этот момент лязг чашки об пол, сопровождаемый выгавкиванием ругательств на довольно высоких тонах.
В этот момент ему стало до боли ясно, что если он моментально не покинет помещение, то будет очень, очень плохо. А до боли потому, что часть расплескавшегося чая попала ему на оголившуюся щиколотку. Не желая получить остатки в лицо, он схватился за ручку окна; ощущение было похоже на сон, в котором преследователь загоняет тебя в комнату с единственным выходом – тем же самым окном, и ты лихорадочно открываешь его и выпрыгиваешь как можно быстрее – неважно, с какой высоты – потому что бегущего за тобой уже чувствуешь спиной. Под жуткие проклятия Рэйт буквально свалился вниз, тут же вскочив на ноги и отбежав на безопасное расстояние.
Он понимал, что она разозлилась до жути и не оставит это просто так. Первым его порывом было бежать, как можно дальше и быстрее. Но вовремя сработала смекалка: долго он так не протянет, а ей ничего не стоит за ним погнаться. Лучшим выходом из данной ситуации было бы достать из гаража подобие мотоцикла; к тому же, там в бардачке – как иногда спасает забывчивость! – лежит его гражданская карточка, так что, в случае чего, его никуда не заберут и не примут за угонщика.
И снова пришлось действовать мгновенно. Пока Рэйт со всех ног огибал дом – и опять, как во сне, казалось, что бег вечно что-то норовит замедлить – его мозг прикидывал, сколько времени понадобится матери, чтобы выйти. Мало, ничтожно мало; задержать ее могли только закрытие окна и двери – если она, конечно, не пренебрежет этим.
Секунда, в течение которой идентификатор сканировал радужку Рэйта, тянулась мучительно долго. Быстро вывезя аппарат, он даже не стал захлопывать дверь.
И правильно сделал. Потому что из подъезда выбежала мать.
– А-а, вот ты где, скотина!!!
И снова побег стал первым импульсом. Однако он моментально взял себя в руки; на то, чтобы завести средство передвижения, обычно требовались секунды.
«Три…»
Он запрыгнул на мотоцикл; мать стремительно приближалась.
«Два…»