Восходящее солнце
Шрифт:
Я спросил: «Чей это дом?»
Десять лет назад единственными жителями Лос-Анджелеса, которые установили бы такую продуманную систему безопасности, были бы либо мафиози, либо кинозвезды, вроде Сталлоне, чьи жестокие роли привлекали внимание жестоких визитеров. Но чуть позднее все живущие в богатых районах стали ставить разнообразную охрану. Она ожидалась, стала почти что модной. Через кактусовый садик мы шли вверх по ступенькам в сторону дома, который был модерновым, бетонным и похожим на крепость. Играла громкая музыка. «Человеку, который владеет „Максим Нуар“». Должно быть он перехватил мой озадаченный взгляд. «Это магазин дорогой одежды, знаменитый своими снобами-покупателями. Там покупают одежду Джек Николсон и
«Многие японцы сейчас тоже покупают в „Максим Нуар“. Как и большинство дорогих американских магазинов он давно бы вышел из бизнеса, если бы не визитеры из Токио. Он зависит от японцев.»
Когда мы подошли к входной двери, появился громадный мужик в спортивной куртке. У него была папка с именами гостей. «Извините, джентльмены, сюда только по приглашению.»
Коннор сверкнул значком. «Мы хотим поговорить с одним из ваших гостей», сказал он.
«С кем именно, сэр?»
«С мистером Сакамура.»
Он не показался обрадованным. «Подождите здесь, пожалуйста.» Из коридора мы могли видеть гостиную. Там толпились гости, которые на первый взгляд казались в основном теми же людьми, которые присутствовали на открытии Накамото. Как и в ресторане, все носили черное. Однако, мое внимание привлекла скорее сама комната: она была совершенно белой и совершенно без украшений. Никаких картин на стенах. Никакой мебели. Просто голые белые стены и голый однотонный ковер. Казалось, что гости чувствуют себя не в своей тарелке. Они держали в руках бокалы и салфетки, озираясь в поисках места, куда их положить или поставить. На пути в гостиную мимо нас прошла пара. «Род всегда знает, что делать», сказала она.
«Да», согласился он. «Весьма элегантный минимализм. В этой комнате главное – нарядность. Я не представляю, как вообще ему удалось добиться такой окраски. Она абсолютно совершенна. Ни одного мазка кистью, ни одного пятнышка. Безукоризненная поверхность.»
«Именно так и надо», откликнулась она. «Интеграл всей его концепции.»
«Весьма, весьма дерзко», вторил мужчина.
«Дерзко?», спросил я Коннора. «О чем они толкуют. Это просто пустая комната.»
Коннор улыбнулся. «Это называется faux ren – стиль без субстанции.»
Я рассмотрел толпу.
«Вон сенатор Мортон.» Он стоял в углу и длинно говорил. При этом был сильно похож на кандидата в президенты.
Охранник все не возвращался, поэтому мы на несколько шагов заступили в комнату. Придвинувшись ближе к сенатору Мортону, я услышал, как он говорит:
«Да, могу вам точно сказать, почему я встревожен масштабами японского овладения американской индустрией. Если мы потеряем способность создавать собственные продукты, то потеряем контроль над собственной судьбой. Вот так просто. В 1987 году мы, например, узнали, что Тошиба продала русским ключевую технологию, которая позволит Советам сделать беззвучными винты их подлодок. Русские ядерные подлодки теперь сидят почти на берегу, а мы не можем их засечь, потому что они получили технологию от Японии. Конгресс впал в ярость, американский народ стоял на ушах. В самом деле, это было возмутительно. Конгресс планировал экономические санкции против Тошиба. Однако лоббисты американских компаний выступили в их защиту, потому что американские компании, вроде Хьюлетт-Паккард и Компак, зависят от Тошиба в области компьютерных чипов. Они не могли поддерживать бойкот, потому что у них нет других источников снабжения. Фактически мы не смогли нанести ответный удар. Они продали жизненно важную технологию нашему врагу, и мы не смогли с этим ничегошеньки поделать. Это проблема. Сегодня мы зависим от Японии, а я считаю, что Америка не должна зависеть ни от одной нации.» Кто-то задал вопрос и Мортон кивнул: «Да, верно, с нашей промышленностью не все в порядке. Реальная зарплата в стране сегодня находится на уровне 1962
Я обнаружил, что киваю тому, что слышу. Месяцем раньше я попробовал найти дом, надеясь получить дворик для Микелы. Но в ЛА цены на дома просто невозможные. Я не смогу позволить его себе, пока заново не женюсь. Может, и тогда не смогу, если учесть…
Я почувствовал острый толчок под ребро, повернулся и увидел привратника. Он дернул головой к входной двери: «Назад, парни.» Я разозлился. Глянул на Коннора, однако он спокойно пошел к выходу. На дорожке привратник сказал: «Я проверил. Здесь нет господина Сакамуры.»
«Господин Сакамура», сказал Коннор, «это японский джентльмен, стоящий в глубине комнаты, справа от вас. Он говорит с рыжей женщиной.» Привратник покачал головой. «Извините, приятели, если у вас нет ордера на обыск, я прошу вас удалиться.»
«Здесь нет проблемы», сказал Коннор. «Господин Сакамура – мой друг. Я знаю, что он захочет поговорить со мной.»
«Извините, у вас есть ордер?»
«Нет», сказал Коннор.
«Тогда вы нарушаете право частной собственности. И я прошу вас уйти.»
Коннор просто стоял.
Привратник отступил на шаг и расставил ноги пошире. Он сказал: «Думаю, вам следует знать, что у меня черный пояс.»
«В самом деле?», сказал Коннор.
«Как и у Джефа», добавил привратник, когда появился второй охранник.
«Джеф», спросил Коннор, «это вы повезете своего друга в больницу?» Джеф гнусно ухмыльнулся. «Знаете, я люблю юмор, это забавно. Окей, мистер мудрец. Ты ошибся адресом и стоит тебе это объяснить. Выкатывайся. Немедленно.» Твердым пальцем он ткнул Коннора в грудь.
Коннор тихо произнес: «Это нападение.»
Джеф сказал: «Эй, приятель, твою мать. Я сказал тебе, что ты ошиб…» Очень быстро Коннор что-то сделал и Джеф внезапно покатился на полу, корчась от боли, и успокоился у пары черных брюк. Подняв глаза, я увидел, что человек, носивший эти брюки, был одет во все черное: Черная рубашка, черный галстук, черный атласный пиджак. У него были седые волосы и драматические голливудские манеры. «Я – Род Двайер. Это мой дом. В чем состоит проблема?»
Коннор вежливо представил нас обоих и показал свой значок. «Мы здесь по официальному делу. Мы просим возможности поговорить с одним из ваших гостей, мистером Сакамура, то есть с человеком, стоящим в том углу.» «А этот?», спросил Двайер, указывая на Джефа, который все задыхался и кашлял на полу.
Коннор спокойно ответил: «Он на меня напал.»
«Я не нападал, мать твою!», простонал Джеф, приподнявшись на локте и кашляя.
Двайер спросил: «Вы до него дотронулись?»
Джеф промолчал, сгорая от ярости.
Двайер повернулся к нам. «Извините, что так произошло. Эти люди – новички. Я не знаю, что это им взбрело в голову. Я могу предложить вам выпить?»
«Спасибо, но мы на службе», ответил Коннор.
«Позвольте мне самому попросить мистера Сакамура подойти и поговорить с вами. Еще раз – ваше имя?»