Воскресное утро. Решающий выбор
Шрифт:
Это был первый бой экипажей Т-34-85. Смирнов старался не отвлекаться от управления ротой на ведение стрельбы, доверив ее своему башнеру сержанту Мерзлякову. Наводчик вошел в азарт, посылая снаряд за снарядом по видимым ему целям. Гулко била восьмидесятипятимиллиметровка, вентилятор не успевал отсасывать из внутренностей танка пороховой дым, и старший лейтенант вынужден был сделать замечание по поводу экономии боеприпасов. К тому же целями их орудий были в основном пулеметные гнезда и группы пехоты, с которыми вполне справлялись бронетранспортеры и Т-34-76, у которых боезапас был побольше, чем у них.
Пару раз попали и по ним из противотанковой пушки. После боя экипаж с интересом рассматривал следы от рикошетов на лобовой броне и на башне. Сошлись во мнении, что это была противотанковая пятидесятимиллиметровка. Каждый не скупясь поблагодарил машину за ее мощь и броню. Они все начинали войну на Т-26 и БТ и прекрасно осознавали, чем это грозило на тех танках.
Оставив прикрытие на захваченных позициях, танки и бронемашины вернулись за оставленным обозом, дозаправились, пополнили боекомплект и готовы были к продолжению марша.
15 января 1942 года. 23 часа.
Пересечение шоссе Рига – Кенигсберг и Мемель – Каунас
Когда дивизии корпуса завязали бой за узел дорог с окопавшимися резервами Группы армий «Север», разведбат корпуса, огибая с запада сражение по широкой дуге, рванул в сторону Тильзита, до которого по прямой оставалось менее семидесяти километров. Этот небольшой городок, уже отметившийся в истории девятнадцатого века, снова стал одним из ключевых пунктов советского наступления зимы 1942 года.
Город располагался на южном берегу Немана, и в его черте через реку было два моста – шоссейный и железнодорожный. Вот они и были основной целью разведбата. Было крайне важно захватить их в целости и сохранности. Поэтому к операции по захвату мостов привлекли 743-й воздушно-десантный батальон. Хотя от батальона осталось только название и костяк командного состава, а личный состав весь был новичками, отобранными в воздушно-десантных бригадах Красной Армии, тем не менее пять месяцев интенсивной боевой учебы позволили батальону снова встать в строй и получить столь ответственное задание.
Так вот, роты воздушно-десантного батальона, высаженные трое суток назад в пятидесяти километрах от Тильзита, должны были захватить мосты для дивизий Особого корпуса. И они это сделали, несмотря на усиление охраны мостов и всего гарнизона города.
И сейчас за мосты шел тяжелый и кровопролитный бой – немцы, зная о приближении советских войск, старались вернуть под свой контроль мосты или хотя бы разрушить их. Первое им не позволяли десантники, а второе немцы не могли сделать ввиду отсутствия в гарнизоне гаубичной артиллерии.
Володя Шупейкин по окончании пяти месяцев учебы на полигоне попал во вторую роту разведбата. Первая рота «воевала» на БМП-1, третья – на БТР-70 и была резервной, а их роте достались десять БМД-1 десантников. И сейчас он, расположившись на броне, внимательно всматривался в придорожные кусты и бурьян. Нравилась ему эта машина! В принципе, вся техника батальона была просто высший класс: и плавающие танки, и угловатые БМП, и здоровенные бронетранспортеры, но БМД нравились больше, хотя объяснить он это не мог. Может, просто потому, что больше ни в одном подразделении Красной Армии таких не было.
Сейчас батальон, подсвечивая путь узкими лучами фар со светомаскировкой, двигался проселками в темноте зимней ночи в сторону Тильзита. Как до них довел командир роты, десантники 743-го ВДБ захватили в этом – первом немецком городе!!! – переправы и держали их в ожидании подхода корпуса. Поэтому командир корпуса и отправил их батальон им на помощь.
Три часа бешеной езды по проселочным дорогам – и роты разошлись веером по направлениям задач каждой из них. Вторая рота ушла влево – ее задачей было переправиться через Неман выше по течению города и атаковать его с востока. Первая делала то же самое, но с запада. Третья рота – как самая резвая – должна была обогнуть город и ударить с юга. С севера прорваться к переправам и помочь десантникам должна была рота ПТ.
Всем было ясно: атаковать и взять город силами батальона – самоубийство. Но вся надежда была на неожиданность и приборы ночного видения. К тому же через несколько часов корпус будет тут.
Когда обходили город по дуге с севера на восток, было видно, что в районе мостов через реку идет бой.
16 января 1942 года.
Штаб Западного фронта
Жуков бросил карандаш на карту, расстеленную на столе, и нервно заходил по комнате. Так хорошо начавшаяся операция не получила продолжения. Первая Ударная армия таранным ударом пробила коридор до Лиды и уперлась в заранее подготовленный немцами Лидский укрепленный район. Город армия возьмет, но вот дальше… И дело ведь не в ней, не в 1-й Ударной. Дело в его армиях, его фронте. Прорыв 1-й Ударной его армии смогли расширить до высот на севере по линии Крево – Гольшаны и на юге до района Новогрудка. А дальше немцы уперлись, закрепившись на командных высотах, и сдвинуть их с места не получалось. Командиры дивизий армий, прибывших из внутренних округов, в большинстве своем оказались запасниками, имевшими в лучшем случае опыт Гражданской войны, а чаще не имевшими его и вовсе. Дивизии 3-й, 4-й и 10-й Армий еще переформировывались и находились во втором эшелоне.
Предположение о слабости немцев после первых поражений их танковых групп и одновременно о равнозначности замены дивизий Западного фронта, уже имевших боевой опыт, дивизиями из внутренних округов оказалось ошибочным.
Всю эту неделю Жуков вынужден был заниматься подбором командных кадров новых дивизий и корпусов. В одном случае дошло до того, что ему пришлось своим приказом на дивизию, действующую на главном направлении, перебрав весь командный состав, поставить командира батальона – майора. И что характерно – дивизия стала выполнять задачи дня.
Кроме того, оказалось, что большинство кадров пополнения не умеет организовывать общевойсковой бой совместно с танковыми частями. Из-за этого танкисты несут большие и неоправданные потери.
Немцы же, в свою очередь, нанесли контрудар с севера на юг, направленный на коммуникации продвинувшейся вглубь их обороны 1-й Ударной армии. И здесь тоже все пошло не по плану. Удар этот предполагался, но считалось возможным локализовать его силами фронта, не отвлекая от основной задачи корпуса 1-й Ударной армии. И в этом случае произошла недооценка ударной мощи немцев и переоценка устойчивости обороны фронта. Немцы заметно продвинулись вперед в первый же день, и фронтовые резервы, переброшенные на это направление, смогли лишь замедлить их движение, но не остановить. Помощь авиации была существенна, но немцы уже приспособились к господству советской авиации – передвигались только ночью, тщательно маскировались и насытили свои наземные части средствами ПВО. Поэтому авиация уже не наносила критических потерь немцам.