Восьмое Небо
Шрифт:
Линдра была не такая. Она была уверенной в себе, собранной и холодной, как подобает каледонийскому офицеру, но в глубине ее глаз, которые иногда казались почти прозрачными, Шму мерещилось что-то знакомое. Быть может, там, в холодном хрустале офицерских глаз, был запечатан свой страх, который она безошибочно распознала. И этот страх вдруг сблизил их, двух совсем разных людей, стоящих на палубе и окруженных зловещей густой ночью. Настолько, что Шму вдруг решила не отступать, когда рука Линдры коснется ее плеча.
Она не отступит. Стиснет зубы, напряжется
Но рука Линдры в белой перчатке не успела коснуться ее плеча. Потому что где-то за их спинами вдруг раздался топот ног, а затем кто-то оглушительно крикнул сквозь хищные завывания ветра:
– Руки прочь! Даже не вздумай коснуться ее, ведьма!
* * *
Шму попятилась, пока не прижалась спиной к поручням. Света на палубе было недостаточно, чтоб рассмотреть детали еще одной темной фигуры, вынырнувшей из ниоткуда, но воображение, всегда охотно приходящее страху на помощь, дорисовало недостающее - темная черта, простертая в их сторону, была пистолетом.
– Шму, ты в порядке? Она ничего тебе не сделала?
Шму замотала головой. Страх сковал внутренности ледяными цепями, да так, что и воздуха не глотнуть.
Фигура медленно приблизилась к ним, не опуская руки с оружием. Но ей не требовалось выходить на освещенное пространство, чтоб быть узнанной – помятая шляпа с огромными полями и россыпи связанных чем попало хвостов были заметны даже в темноте.
Линдра Драммонд кашлянула.
– Извините, мисс Тоунс, если я чем-то вызвала ваш гнев, - сухо и официально произнесла она, - Уверяю, у меня не было никаких злых намерений относительно мисс Шму.
– Замолчи! – велела ей Корди, едва совладавшая с собой от злости, - Только попытайся воспользоваться своей грязной магией – и я живо нашпигую тебя самым настоящим свинцом!
– Возможно, здесь какое-то недоразумение.
– Вот именно. Ты и есть самое большое недоразумение на борту «Воблы», но съешь меня карась, если я позволю тебе причинить нам новые беды!
– Но я…
– Ты отравила «Воблу» своими чарами. Ты отравила Мистера Хнумра. И ты отравила капитанессу. А сейчас решила добраться до Шму. Но этого я тебе не позволю, слышишь!
Она тоже боится, вдруг поняла Шму. Не по тому, как дрожал пистолет в руке Корди, и не по звенящему голосу. По чему-то другому. Сырная Ведьма сама боялась до дрожи в тощих поцарапанных коленках. Однако у ее страха был незнакомый привкус. Она боялась не за себя.
Корди подошла ближе. Напряженная, взведенная, как пружина, с направленным в лицо Линдре пистолетом, она выглядела куда старше своих лет – глаза сверкали, зубы стиснуты до скрипа, совсем не похожа на беззаботную девчонку, что любила сидеть на марсе, болтая в пустоте ногами. Что ж, страх умеет менять людей. Шму это знала доподлинно.
– Юная ведьма, пожалуйста, опусти пистолет, - голос «Малефакса» прозвучал безмятежно, но, кажется, все присутствующие почувствовали в нем напряжение, - Сейчас ты пытаешься
– Замолчи, «Малефакс»! Ты же знаешь, что она обманщица! Я просто хочу спасти всех нас от ее проклятых чар!
Линдра Драммонд выставила перед собой ладони в успокаивающем жесте.
– Я не ведьма.
– Ты привела проклятье на наш корабль! – Корди сделала еще несколько шагов, теперь ее и Линдру разделяло не больше семи футов, - Ты – и есть Леди Икс, которую ищет Габерон! Ты просишь о помощи, а потом губишь тех, кто подал руку!
Шму показалось, что сейчас Корди выстрелит. Настолько, что на языке появился знакомый горько-соленый привкус сгоревшего пороха, а барабанные перепонки напряглись в ожидании хлопка. Она представила, как Линдра Драммонд падает – маленькая фигурка в сером сукне, почти не различимая на фоне ночного неба. Всего один хлопок, на мгновенье разогнавший ночь, и ее страх навеки уйдет. Как иногда мало для этого надо…
Линдра молча смотрела в направленный на нее пистолетный раструб. Она не боялась, поняла Шму. На ее лице не было признаков страха, и на ведьму с пистолетом она смотрела с выражением высокомерного презрения, как смотрят на что-то несопоставимо более низкое и не представляющее никакой опасности.
– Всему экипажу! – гулко возвестил «Малефакс», - Собраться на верхней палубе у фок-мачты. Чрезвычайная ситуация.
– Здесь каждый квадратный фут – чрезвычайная ситуация! – магический ветер донес до них рык невидимого Габерона, - Мы сдали чертовым тварям еще одну палубу! Тренч, прижимай его сбоку! Лупи по лапам!..
– Не время, «Малефакс», - Дядюшка Крунч тяжело скрежетал, словно все шестерни в его могучем теле сцепились друг с другом, - Кошмары Шму делаются все более опасными и непредсказуемыми. Они прут откуда-то снизу и пытаются выдавить нас…
– Из-за этого магического хаоса я не чувствую ваших сигналов, - пожаловался гомункул, - Где капитанесса?
– Здесь, - коротко сказала Алая Шельма, выходя из-за мачты, - Доложите, что у вас творится.
Она была бледна и внешне спокойна, лишь раздувающиеся ноздри и приподнятый подбородок выдавали напряжение. Судя по обнаженной сабле в руке, чье лезвие было покрыто то ли кровью, то ли ихором, последние несколько часов на борту «Воблы» не выдались для нее спокойными.
Корди вскрикнула от радости.
– Ринни! Вот ты где!
– Я бы пришла раньше, если бы у меня выдалась свободная минута, - пробормотала капитанесса, вкладывая саблю в ножны, - А теперь потрудись объяснить, что ты тут затеяла.
– Я спасаю корабль! – Корди так и не рискнула обернуться в сторону капитанессы. Она не спускала взгляда с замершей с поднятыми руками Линдры, - Это никакой не офицер-ихтиолог, Ринни. Она самозванка и ведьма.
– Вот как? Ведьма?
Шму готова была поклясться, что разглядела на лице Алой Шельмы неуместную улыбку, но совсем не веселого свойства.