Восьмой зверь
Шрифт:
— Дорогая, нас ограбили.
Мрачное выражение лица не оставляло ни надежды на сомнения.
Глава 1
— Пришло время прощаться. — Передо мной присел Роуд и взлохматил мне прическу. — Засветился при снятии средств, надо бежать. Прости, малыш, взять тебя с собой не могу.
Впервые со смерти родителей набежали слезы. Это было действительно больно — потерять очередной островок надежды и уверенности.
Роуд посидел еще некоторое время, пытаясь заглянуть мне в глаза, но я молча отводил взгляд.
— Там
— Выбросить все примечательные вещи, носить только магазинные, спороть именные нашивки и кружева, — хмуро отозвался я.
— Верно. — Еще одна неловкая пауза. — Не унывай. Я правда не могу взять тебя.
— Верю.
— Когда-нибудь мы обязательно встретимся, — все-таки поймал мой взгляд и улыбнулся. Я не удержался и улыбнулся вслед за ним. Силе его обаяния никто не может противостоять, вот и я не устоял. — Деньги в условленном месте. Помнишь, как надо их тратить?
— Крупные менять заранее, платить только мелкими монетами, держать при себе два кошелька на случай грабежа. Больших сумм с собой не таскать. Золота не светить, — заученно перечислил прописные истины существования в пригороде.
— Ты справишься, большой уже, — подбодрил. — Прощай.
Через полминуты хлопнула входная дверь, а я вновь остался совсем один.
Роуд исчез так же внезапно, как и пришел в мою жизнь. Когда это было? Да, почти четыре года назад.
Я тогда «работал» на городском вокзале, устроенный туда милостью очень важного человека. Был бы он пекарем — месил бы я тесто да торговал хлебом. Ежели торговцем — стоял бы я за прилавком да зазывал народ у входа. Но один из ночных хозяев города понял мою просьбу по-своему и озаботился пристроить на прибыльное место — обворовывать пассажиров транзитных поездов.
Очередной поезд, суматоха и океан дыма на платформе, всюду снующие грузчики и вышедшие размять ноги пассажиры. Стоянка поезда длится полчаса, но даже за это время случиться может многое. Например, может пропасть один из чемоданов у обеспеченного господина. Именно у богатого или зажиточного, никакой последней котомки старушки или единственной сумки работяги. Богатые не потребуют остановки поезда и сами не дернут рычаг стоп-крана, не вцепятся клещом в начальника станции, требуя найти грабителей. Потому как для бедных это все, что они имеют, а богатым — повод приобрести обновку.
В тот раз я деловито уцепился за объемный баул — один из двух, оставленных под зорким приглядом соседей вышедшим на перрон пассажиром. Пригляд был настолько ответственным, что даже не спросил у юноши в форме станционного грузчика, куда это он поволок массивную поклажу.
Уверенность в действиях, хороший внешний вид и напор — три кита, на которых держалась моя стратегия. Любой посторонний видел во мне не воришку, а человека, занятого своим делом. Так что я особо не волновался, ровно до того мига, пока мое плечо не сдавила мертвая хватка рослого мужика в военном мундире.
— Гаденыш, это ты куда пополз с моими вещами? —
— Простите, сударь, но тут какая-то ошибка. — Второй миролюбиво поднял руки. — Это нанятый мною юный господин, я велел ему забрать мой багаж, но, видимо, он спутал вагон.
— Сейчас позову стражу, и пусть разбирается. — Мужик вроде чуть успокоился, но продолжал буравить нас злющими глазами. Наверно, не в первый раз терял вещи.
— Я вас уверяю, давайте пройдем в мой вагон — у меня точно такой же багаж. Парень просто спутал.
Я сделал виноватый вид и ангельским взором посмотрел на мужика.
— Простите, господин! Я действительно обознался! — Я покаянно опустил взгляд.
Тень сомнения посетила лик мужика, и он все-таки решился посмотреть на поклажу моего спасителя. Удивительно, но багаж оказался в точности таким же. Еще пара минут взаимных извинений, серебристый кругляш, перекочевавший из рук в руки, — и проблема была решена к обоюдному удовлетворению сторон.
Только тогда меня прошиб холодный пот и задрожали ноги. Момент осознания того, что сделали бы с пойманным вором. Минимум — отрубленные пальцы на правой руке, по взрослой шкале максимум — каторга. И второе куда хуже, так как со временем монстры шахт оторвут все конечности. Да, гильдия прикрывает своих работников, за что ей и платят треть добычи, но вряд ли стража простила бы кражу у военного. Кто же знал? На вещах-то не написано…
Мой спаситель двинулся в сторону города, а я, даже не спрашивая, вцепился в его баул и потащил за ним вслед.
Вот так мы и познакомились с Роудом.
Было ясно, что за спасение потребуют плату — золотом или работой. Я предпочел бы сбежать, ограничившись словом «спасибо» издалека, но верно оценивал свою скорость против скорости молодого мужчины на десять лет старше, да еще без единого признака лишнего веса или кабинетной работы. Если тот еще и крикнет, призывая на помощь стражу, дела мои станут совсем плохи. Потому по пути прикидывал варианты расчета со спасителем, мысленно отбрасывая самые грязные из них. На совести есть пара трупов, порезанных, искалеченных, но в рамках самообороны и собственного выживания, делать из этого профессию я не собирался.
— Приличный, недорогой отель с хорошей кухней. — Первая фраза, адресованная мне после выхода с вокзала.
Несложная задача для того, кто какое-то время жил в городе. Невозможная для тех, кто не видел города дальше привокзальных трущоб. К счастью, большая часть моей жизни прошла в таких «недорогих, но приличных» заведениях, пока семья не купила себе дом. Было это, на тот момент, около года назад, за такой период вряд ли что-то изменилось.
Уже через пятнадцать минут мы дегустировали кухню уютного заведения, сидя за одним столом. Роуд удовлетворенно отодвинулся от стола и с интересом наблюдал, как я без аппетита доедаю свою порцию, помогая себе ножом и вилкой.