Воспаление колец
Шрифт:
Что? — спросила сотня глаз.
Гнусдальф почувствовал себя волком в стаде баранов.
— Значит, кто-то должен отправиться в Мордорван и бросить кольцо в Главный Котел!
— Да, да! — закричали все.
Маг жестом призвал к тишине.
— Я не закончил!.. А поскольку охранителем кольца у нас назначен Фордо, я думаю, ему мы и поручим эту ответственную и опасную миссию! — Он повернулся к хрюкку. — Фордо! Ты и представить не можешь, как я за тебя рад! — Маг зааплодировал. — Ура! Хлопаем все! Хлопаем все!
Вскоре весь зал аплодировал так громко, что Фордо заложило уши.
— Эй, эй, полегче! — завопил хрюкк. — А я? Почему меня никто не спросил?
Гнусдальф небрежно отмахнулся. «Спрашивают тех, кто что-то значит в этом мире, — ответил его взгляд. — Не пойдет же Эглонд в Мордорван, верно? Он сильный мира сего, ему есть, что терять! Власть, жратва, девочки... Это называется «сладкая жизнь»! А я? Девочки, жратва и власть... Ну, примерно то же самое! Мы генералы, дорогой, а ты, извини, сейчас на положении рядового!»
— Героям сопутствует удача, — усмехнулся маг. — Главное, не забудь в Мордорване посыпать свои следы табаком и перцем, чтобы тебя не выследили с собаками.
Тут в глазах Фордо зажглись крошечные злые огоньки.
— Думаю, ты пойдешь со мной, Гнусдальф... — проронил он. — Пойдешь, или, клянусь, весь мир узнает о твоих шашнях с несовершеннолетней дочерью престарелого и уважаемого... А это как минимум десять лет строгой изоляции, а может, и все двадцать... — Хрюкк выжидающе взглянул на мага.
Гнусдальф спекся и присмирел в мгновение ока.
— Нет, — кисло произнес он, ссутулившись, — солдатам удачи негоже идти вдвоем. Элерон! Ты самоотверженно отправишься с нами! — Хмыкнув, Гнусдальф достал из саквояжа пачку просроченных векселей, помахал ими в воздухе, а потом, ухмыляясь, сложил из пальцев подобие тюремной решетки.
У Элерона затряслись губы.
— Я вызываюсь добровольцем! — сказал он чуть слышно. — Поразмыслив в тишине, я понял — путь такой по мне! Но как идти втроем, скажите мне?.. Лепоглаз! Ты помнишь, как экспортно-импортные операции одного ушастого эльфа поставили Мрачное Хренолесье на грань банкротства? Я слышал, этого загадочного эльфа ищут до сих пор...
— А я и говорю! — взлетел со стула посеревший Лепоглаз. — Опасное странствие — вот это для гнома в самый раз! Гнивли! Помнишь, ты хотел похмелиться и продал первому встречному свою за...
— Но сколь угодно можно говорить о превратностях судьбы! — дурным матом заорал свалившийся со стула Гнивли. — Но когда дело касается странствия, полного опасностей и черного бу-бу, нет спутника лучше, чем эрудированный, умеющий читать посланник Гондории Брагомир Бетонный Лоб, который — вы не поверите! — до сих пор девст...
— Да, вперед, за вечерней звездой! — взвыл Брагомир. — Я вам больше скажу: Фордо — ура! Мы — победим! Виват, виват, виват! — Он забился в корчах и рухнул под стол.
— Пару слов для протокола, — влез Гнусдальф, оправившийся от удара удивительно быстро. — Я полагаю, состав отряда укомплектован. Да, включим сюда и твоих хрюкков. Черта с два они будут здесь сидеть!
— И ты, дядя, с нами пойдешь! — жизнерадостно вскричал Фордо, набрасывая шнурок с кольцом на нос Бульбо. — Ты пойдешь, а я продолжу твое дело в Раздеванделле!
Щелкнув вставной челюстью, Бульбо сбросил шнурок, накинул его на шею Фордо и перекрутил несколько раз на манер удавки.
— Я на «больничном»! — прошамкал он. — У меня астма, скорый маразм и подарочный набор на стотридцатилетие: лишай, артрит и воспаление седалищного нерва! Я болен!
Страшно захрипев, он выбежал из зала.
— В путь, бескорыстные воины зари! — с апломбом сказал Эглонд. — Мысленно я с вами!
— Может, мне сразу повеситься? — справился Фордо у мага.
— Что ты, алмаз моего желудка! — Гнусдальф потрепал Фордо по щеке. — Успех тебе обеспечен, ведь я теперь с тобой!
— А может, его взять да утопить? — задумчиво проронил хрюкк.
— Оно всплывет, я ведь уже говорил.
— Да не кольцо, — ответил Фордо, — тебя.
Эглонд, между тем, перешел на деловой тон:
— Со своей стороны большой поддержки обещать не могу: бюджет Раздеванделла хромает... Э-э-э, думаю, кое-чем я смогу вам помочь! — поправился он, испугавшись вида охранителей. — Я открою вам ограниченный кредит, а интернациональный состав отряда будет запечатлен на моментальных снимках! Ну, что еще? Кому что надо — заштопаем, починим. Подлечим зубы, приоденем на секонд-хенде... Если имеются судимости — поможем отбелить биографию. Суточные вам будут начисляться прямо на сберкнижку. Хоккей?
— Я снова получу свой Дрын? — недоверчиво спросил Элерон.
— Хей-хо! — проревел Гнивли. — А я возьму новую кирку с автопилотом, ледоруб, три пары новых трусов и красную шапчонку на головку!
— А я, пожалуй, прихвачу пачку таблеток от аллергии на гномов, — с кислой миной промолвил Лепоглаз.
Эглонд продудел в рупор начальные такты гимна Раздеванделла.
— В путь! В путь! Скорее в путь! — пропел он. — Я обеспечу вас транспортом! Я дам вам самых лучших, самых быстрых лошадей! Вы уберетесь через три часа. А если задержитесь хоть на три минуты, придется объявить вас персонами нон грата и выставить из Раздеванделла насильно! Кстати, с сегодняшнего дня я объявляю эмбарго на ввоз волшебных колец и прочих магических артефактов! На этом — все! Совещание закрыто!
«Твою мать!» — эхом отозвались стены. Это бедные охранители в едином порыве выразили свои чувства.
В коридоре Фордо поджидал дядя — сгорбленный и пускающий слюну. Руки у него тряслись.
— Пойдем со мною, малыш! — едва слышно прошамкал он, поправляя стеклянное бельмо на глазу. — И лучше не прикасайся ко мне: недавно я подцепил очень скверный грибок.
Пробравшись сквозь бесконечную череду покоев, обставленных с вопиющей роскошью и примерно такой же безвкусицей, хрюкки остановились перед дверью, на которой болталась табличка: