Воспоминания о Тарасе Шевченко
Шрифт:
Шевченко из ссылки. Возвратившись в Петербург, поэт почти три месяца жил у Лазаревского. /488/
П. Д. Селецкий
ЗАПИСКИ
(Отрывок)
91
Настали рождественские святки, соседи стали учащать, нелюбезность моя
увеличивалась. Матушка могла уделять мне немного времени и просила быть приветливее с
посетителями. Как ни старался я исполнить ее желание, удавалось не всегда. Наконец и мы
в
скучны, к счастию, посещения ограничивались поездками на один день к ближайшим
соседям. На праздниках мы все поехали в Яготин к князю Николаю Григорьевичу Репнину.
Мои воротились в тот же день, я провел там несколько дней.
После долговременного пребывания за границей Репнины, князь с княгиней и дочерью,
княжной Варварой Николаевной, поселились в Яготине. Там же жил тогда и сын князя,
Василий Николаевич, женатый на Балабиной.
Княгиня, рожденная Разумовская, была телом стара, но приветлива и любезна. Князь
Николай Григорьевич (Волконский), внук знаменитого фельдмаршала князя Николая
Васильевича Репнина, принявший в роде по женскому колену фамилию Репниных, был еще
очень бодр и обладал необыкновенною памятью. Отлично образованный, замечательно
умный, приветливый и гостеприимный, он занимал важный пост вице-короля Саксонии
после Отечественной войны и потом долгое время был генерал-губернатором
малороссийским.
Управляя Саксонией, получал очень ограниченное содержание и издержал на
представительство более миллиона ассигнационных рублей из своих средств, вследствие
чего вошел в значительные долги. Обещано было уплатить из казны издержанные
Репниным деньги, но, по необъяснимому великодушию, мы не брали контрибуций, не
взыскивали военных издержек, и суммы, издержанные Репниным, не были возвращены. В
царствование государя Николая Павловича, в тридцатых годах, по доносу, сделанному
Александром Григорьевичем Строгановым, Репнин был удален от должности
малороссийского генерал-губернатора, на имение его наложено запрещение, назначено
следствие, обвиняли князя в незаконном расходовании казенных денег. Долги росли, одно из
значительных имений князя продано с публичного торга (Почеп, купленный
Клейнмихелем), в конце концов оказалось, что князь был виновен в неправильном
позаимствовании из полтавского приказа общественного призрения девятнадцати тысяч
рублей для окончания постройки полтавского института. Между тем дело, длившееся около
десяти лет, совершенно его разорило, и, если бы не состояние, довольно значительное,
княгини, князь был бы лишен всех средств к существованию. /94/
Князь Николай Григорьевич, знавший меня еще ребенком, посещая часто наш дом по
пути из Повисов в Яготин, принял меня в высшей степени любезно, и я провел у него два
дня в постоянных разговорах, по большей части с стариком князем в кабинете. Не было
новой книги, мало-мальски замечательной, которую князь не прочел бы, разговор его бывал
интересен и поучителен. Любил вспоминать и старину, но ни слова о несправедливостях,
которых был жертвой; единственным проявлением его неудовольствия в этом отношении
была раздача добрым знакомым портретов императоров из его обширной и замечательной
картинной галереи. Между прочим, портрет Александра I во весь рост, превосходная копия
Доу, достался моему отцу, особенно преданному памяти благословенного.
Княжна Варвара Николаевна, энергичная, легко увлекавшаяся девица зрелых лет, худая,
тоненькая, с большими живыми, выразительными глазами, не могла скрывать своего
негодования на неблагодарность к заслугам ее отца. Вспыхивала, как порох, при малейшем
намеке на дела минувших лет, но, добрая, остроумная, милая и любезная, она была
провидением бедных и несчастных, раздавала, что у ней было, и принимала самое теплое
участие во всех, прибегавших к ее помощи и совету.
Из посторонних в то время жили в Яготине две личности, обращавшие на себя
внимание. В качестве домашнего доктора находился постоянно Фишер, вывезенный князем
из Саксонии, один из лучших учеников Гуфланда, очень умный, образованный,
симпатичный человек и отличный медик. Проживал временно в Яготине в одном из
92
многочисленных флигелей Шевченко, живописец по профессии и поэт по призванию... Как
живописец он мало известен: рисовал довольно посредственно; как поэт был замечателен
чистотою малороссийского языка, плавным, мерным стихом, звучными строфами,
задушевным чувством, мягкою сердечностью; его «Кобзарь», в особенности его «Катерина»,
может считаться одним из лучших произведений в этом роде. Но в «Гайдамаках» Шевченку
недоставало священного огня, проявления страсти, широкой кисти, увлекательного
действия, характеризующих историческую драму.
Как человек... но de mortius aut bene, aut nihil, 1 в особенности принимая во внимание
тяжкую судьбу, постигшую несчастного поэта.
1 О мертвых следует говорить или хорошо или ничего (лат.).— Ред.
Старые князь и княгиня удалялись тотчас после вечернего чая в свои комнаты; мы,