Воспоминания об Эмиле Верхарне
Шрифт:
В полном молчании слушал я этот голос. Путь к поэту был прегражден, говорить же с теми, кто у нас, в Германии, из ложного чувства возмездия грубо поносил его творчество и образ мыслей, я не хотел. Многие убеждали меня выступить в печати, высказать свое мнение о Верхарне, но я в тот ужасный год научился, крепко стиснув зубы, хранить молчание в нашем мире рабов и угнетенных.
Никто не смог и не сможет заставить меня играть роль судьи и хулителя по отношению к человеку, который был моим учителем и чью душевную боль, даже в самых отталкивающих и необузданных ее проявлениях, я чту как самое справедливое и законное чувство.
Я знал, что когда-нибудь он, чье родное селение близ Антверпена было уничтожено, а усадьба захвачена немецкими солдатами, что рано или поздно он, вынужденный покинуть свою родину, сумеет переломить себя и вновь обретет свое место в мире. Я знал, что ненависть этого человека, видевшего высший смысл жизни в любви и прощении, не может быть долговечной. И действительно, на втором году войны в его вдохновенном предисловии к «Книге ненависти» я уже уловил голос прежнего Верхарна.
А еще год спустя я вновь ощутил его близость. Это произошло в 1916 году, когда в западно-швейцарском ежемесячнике «Кармель» была опубликована моя статья, озаглавленная «Вавилонская башня», в которой я требовал для Европы духовного единства как осуществления высшей идейной задачи эпохи. Совсем неожиданно я получил через нашего общего знакомого швейцарца одобрение Верхарна. И говорю откровенно, день, когда я получил его письмо, был счастливейшим днем моей жизни, ибо я понял, что пала пелена, омрачавшая ясный взор поэта, и осознал, как необходим он будет нам впоследствии, он, такой же страстный в чувстве своей великой, всеобъединяющей любви, каким он был в своем гневе и ненависти.
Но все получилось иначе. Совсем иначе! Однажды ко мне вбежал один из моих друзей с еще влажной газетой в руке и указал пальцем на телеграфное сообщение — умер Верхарн, погиб под колесами поезда. И как ни привык я к лживости прессы военных лет, ко множеству распускаемых ею ложных слухов, я сразу почувствовал в этом сообщении правду, жестокую и непоправимую.
Умер страшно далекий, недосягаемый, оторванный от меня пространством человек, кому я не смел послать письмо или пожать руку, любить кого считалось изменой родине и преступлением. Я готов был в тот миг колотить кулаками в незримую стену бессмыслия, разделившую нас, мешавшую мне проводить его в последний путь. Мне было не с кем даже поделиться своим горем. Моя печаль и скорбь — разве не воспринял бы их каждый как преступление? Мрачный то был день.
Мрачный день. Я помню его и поныне и никогда не забуду. Я достал все письма поэта, чтобы перечитать их в последний раз, побыть с ним наедине и убрать навсегда, похоронить то, что навеки ушло из жизни, ведь я же знал, что уже никогда больше не придет ни одного письма. Но так и не смог этого сделать — что-то во мне не желало признать разлуку вечной и проститься с человеком, который стал для меня живым воплощением всех моих идеалов, примером всей жизни. И чем больше я повторял себе, что он умер, тем сильнее чувствовал, как много от его существа еще живет и дышит во мне. И даже эти прощальные строки, посвященные вечной памяти Верхарна, вновь оживили передо мной его образ. Ибо лишь осознание великой утраты дает нам истинное обладание утраченным. И только те, память о ком не умрет и после их смерти, остаются для нас вечно живыми!
Пояснения к персонам упомянутым в этой книге
Кэммерер Ами — старый друг Цвейга, врач, проживавший в Гамбурге.
Лилиенкрон Детлев (1844–1909) — немецкий поэт. Его произведения проникнуты националистическим духом.
Демель Рихард (1863–1920) — немецкий писатель. По его совету Цвейг начал заниматься переводами.
Менье Константин (1831–1905) — крупнейший бельгийский скульптор, глава реалистической школы в Бельгии. Создал яркие образы представителей пролетариата («Молотобоец», «Грузчик» и др.).
Ван дер Стаппен Шарль (1843–1910) — бельгийский скульптор, реалист. Его скульптура «Вечное добро» осталась незавершенной. Подготовительные работы к ней хранятся в Брюссельском музее.
Кнопф Фернанд (1858–1921) — бельгийский художник-символист.
Лаерман Эжен Жюль (1864–1940) — бельгийский художник. Многие его картины написаны на сюжеты из жизни простых людей. Испытал влияние символизма.
Лемонье Камилль (1844–1913) — бельгийский писатель натуралистической школы.
Фальер Клемаи Арман (1841–1931) — французский политический деятель, президент Франции (1906–1913).
Цельтер Карл Фридрих (1758–1832) — немецкий композитор. Переложил на музыку много стихов Гете. Его переписка с поэтом представляет значительный интерес.
Риссельберг Теодор ван (1862–1926) — бельгийский художник, представитель «неоимпрессионизма».
Каррьер Эжен (1849–1906) — французский живописец-импрессионист.
Трокадеро-дворец, построенный архитектором Давью и Бурде к Международной выставке 1878 г.
Шёнхер (1876–1943) — австрийский драматург. Натуралистически изображал сцены из народной жизни.
Монтальд Констан (р. 1862) — бельгийский художник, работавший в разнообразных жанрах. Им написан портрет Верхарна.
Геббель Фридрих (1813–1863) — крупнейший немецкий драматург первой половины XIX в.
Мокель Альбер Анри (1866–1945) — бельгийский поэт и критик, основатель журнала «Валлония», органа бельгийских символистов. Автор монографии о Верхарне.
Рейнхарт Макс (Гольдман) (1873–1943) — австрийский театральный директор, актер и антрепренер.
Штукен Эдуард (1865–1936) — немецкий поэт. Его произведеаия насыщены религиозно-мифологической тематикой.
Киппенберг Антон (1874–1950) — владелец издательства Инзель, в котором вышло большинство произведений Цвейга. Собрал наиболее полную коллекцию книг и рукописей Гете.
Вандервельде Эмиль (1866–1938) — бельгийский социалист.
Рильке Райнер Мария (1875–1926) — австрийский поэт, видный представитель символизма. Для Рильке характерно использование обыденных «будничных» слов в многозначительном контексте символистской поэзии.
Базальгет Леон — близкий друг Стефана Цвейга, переводчик Уитмена на французский язык.
Рама Анри (1887–1947) — бельгийский художник. Иллюстратор «Призрачных деревень» Верхарна.
Энсор Джеймс (1860–1949) — бельгийский художник-мистик, обильно уснащавший свои картины образами смерти.