Восстание безумных богов. Северная Ведьма
Шрифт:
Но не это было страшно.
Рико боялся, что, пока он тут таскает жмуриков, тайна его вскроется, наружу выплывет. А что, если уже?.. Если его записи, его амулеты, его построения кто-то уже открыл, сыскал, Госпоже донёс? Он, конечно, всё надёжно спрятал, но, как известно, что одним зарыто, то другими же и отрыто быть может. Тогда ему по возвращении не то что не жить – и не жить, и не умереть, мучиться вечно некромагическим конструктом или разумным слизняком каким-нибудь. Госпожа, она на подобные кары мастерица… Конечно, Рико был осторожен и всегда действовал с оглядкой, как велено, но сейчас в Твердыне что угодно случиться могло. Что-то новое задумала Госпожа, какое-то великое, небывалое чародейство, Учителя оно очень
Рико очень старался Учителя не подвести. Если кого спрашивал – так строго по делу порученному, обязанности выполнял образцово; перед старшими лебезил, но исключительно в меру (Учитель наставлял: «Ничто так не открывает сердца, как самая банальная лесть»), но становилось ему всё тревожнее. Госпожа то занята, то в гневе, Гаттар глядит на некромастеров как на блох кусучих, мастера злобятся друг на друга и на весь свет, маги ругаются, всё им не так, и сбежал бы куда-нибудь, но разве сбежишь из Твердыни? Если уж кто попадает в услужение к Госпоже, так это на всю оставшуюся жизнь. Ну, он-то сам, Рико, как раз рассчитывал, что не на всю, Учитель это ему твёрдо обещал, и пока что слова своего ни разу не нарушил; однако об этом Рико во владениях Госпожи и думать себе запретил – чтоб никто не подслушал ненароком.
Некромастер он толковый, а вот как маг – ничуть не сильнее того же Клодия.
Но это, он надеялся, пока – научится ещё. И Учитель то же самое говорит. Мол, Рико, не важно, кто как первую милю пробежит. Важно, кто последнюю одолеть сумеет, пусть даже и ползком.
В Твердыне же было чему поучиться и что посмотреть. Одна Госпожа чего стоила! Грозная, пугающая – но маг она сильный и решительный, и совсем не гнушалась к ним, некромастерам, самолично явиться и работу принять. А уж какие тут библиотеки!.. Дух захватывало. И откуда только все эти фолианты взялись, со всеми описанными в них чарами? Рико частенько и про еду, и про сон забывал, засиживаясь над пергаментными страницами, списывая да срисовывая некромагические заклятия с диаграммами.
Но вот гости у Госпожи – эти, как их там, Стихии! Пришельцы издалека, как Учитель сказал – из других миров, куда более дальних, чем родной мир Рико, наисильнейшие маги. Как посмотришь на них, так в дрожь кидает. Правда, пока только и знают, что устраивать в Твердыне балаганы с гуляньями да носы свои везде суют – не потому, что вынюхивают, а потому, что вдруг где что интересное завелось. Могут заявиться в лабораторию и весь материал вынести – им, видите ли, пары конструктов не хватает для очередной загонной охоты. А ты слова против сказать не моги, сиди потом ночами, урок отрабатывай, «кукол» новых собирай…
Эх, и пожаловаться некому, разве Чернышу на ухо! Да и то – не стоит…
Черныш тоже расслабился, привалился к боку – чеши, мол, хозяин, за ухом. Пёс по сторонам посматривал сонно, однако не спал – Башня Полуночи рядом. И конструктов с ними целый отряд. Рико его понимал, сам к ним не сразу привык, даром что «некромант от природы», как Учитель говаривал…
– Не нравятся мне эти «куклы» новые, – проворчал Клодий, помешивая кашу. Он это всю дорогу твердил, словно Рико был в том виноват. – Гаттар их до ума не довёл, скорей-скорей, бегите за новыми «дровами», а мы ещё хлебнём с ними лиха, попомни мои слова, парень… Прежние брать надо было, ей же ей, прежние!..
Рико молча кивнул. Новые конструкты и впрямь до ума не доведены, тут старина Кло прав. Вроде и измыслены
Совсем-то из строя, конечно, не выходят, заклятия на них крепкие, а основа – она у всех одна. Тела мёртвые, лишённые воли и разума. Ежели магию из конструкта изъять, так и останутся от него гниль да ошмётки…
Конструкты им дали двух видов: одни – тягловые, похожие на телеги, поставленные на мощные конские ноги, другие – копатели, мелкие, пониже человека; торс как у людей, с усиленными мышцами, а низ – паучий, чтоб поустойчивей да пошустрее; всех снежных пауков в окрестностях Рога повыловили ради этих конструктов! Чтобы, значит, в землю лапами упираться, а руками копать. И на кистях рук костяные лопасти нарощены. Телег четыре, копателей шесть.
Сейчас копатели спали в телегах ради экономии – некромагические заклятия истощаются быстро, а здесь, на Севере, и вовсе только благодаря Госпоже и её секретам работают. Но просыпались конструкты неприятно часто, Рико то и дело поил их молочно-белым маковым зельем, да не простым, с чарами. Ещё посмотрим, как поработают… Вёрткие они, юркие, а слушаются плохо. Только Черныш с ними и управлялся, пастушья кровь! Он, помнится, в Игнисе, на родине, отцовых овец один в стадо сгонял…
Рико обнял пса, потрепал по голове – Черныш благодарно вздохнул и завалился на бок, вытянув лапы. Пусть подремлет, всю ночь ещё шагать…
– Слышь, парень, поди проверь «кукол»-то. – Клодий чем дальше, тем больше нервничал. – Зелья всем залей, чтобы лежали, не дрыгались! У нас с тобой Башня впереди…
Рико спорить не стал, хотя зелья осталось меньше чем полбутылки. Им сегодня и впрямь предстоял опасный переход, а его, некромастера, дело – конструктов в порядке содержать и в пути, и в работе. А как в обратный путь пускаться – о том после думать станем.
Копатели мирно спали, замотанные для надёжности в мелкую сетку; телеги лежали, подогнув ноги. Рико до сих пор не мог привыкнуть к безмолвию и неподвижности телег – всё казалось, что они должны переступать и фыркать, как живые кони. Он осмотрел копателей, потыкал в каждого, убедился, что не просыпаются, и зелье решил не тратить.
– Всё в порядке, – доложился он. – Лежат как миленькие.
– Тут, парень, лучше перебдеть, чем недобдеть, – проворчал старший, несколько, однако, успокоенный. – С Башней Полуночи не шутят. Я ж за покойниками для вас, некросов, знаешь сколько хожу? Твердыня только строиться начала, а я в Маггоре уже погосты разорял, от поселян отбивался! Бери ложку, наворачивай, готова каша…
Кашу честно разделили на троих и продремали до сумерек. А потом Клодий растолкал Рико:
– Пошли. Глянем, как там оно.
Отчего-то Башню Полуночи проходить полагалось уже после вечерней зори. Клодий растолковывал, что, мол, чары потребные днём не сработают, а без чар соваться в ворота – верная смерть, что при лунах, что при солнышке.
Они выбрались на край леса. Заснеженная пустая полоса на полмили, а дальше вздымается Полуночная Стена, сложенная из серых гранитных блоков, ровно подогнанных друг к другу; страшно даже подумать, чего стоила империи и имперским магам эта преграда! Некогда орочьи племена были куда многочисленнее и злее, но древние императоры предпочли раскошелиться на стену, а не на войну. Сейчас орков стало меньше, в набеги они ходили нечасто, предпочитали торговать – только не здесь, а милях в десяти к востоку, в Дриг Зиггуре, приграничном поселении, через которое проходил единственный тракт на Север. Точнее, он там заканчивался – дальше, во владения орков, дорог не было. Туда совались лишь редкие искатели приключений да самые рисковые торговые караваны, которые и по рекам пройдут, и по звериным тропам, – нажива дело такое.