Восток - Запад. Звезды политического сыска

Макаревич Эдуард Федорович

Но Штибер не был бы Штибером, если бы, занимаясь зарубежным сыском для русского царя, не вел бы разведку в России, не собирал бы информацию о ее экономических и военных возможностях. Так, на всякий случай, на будущее.

И случай скоро представился.

Вместе с Бисмарком

Отто фон Бисмарк, новый канцлер Пруссии, объединитель германских земель, заинтересовался Штибером. Канцлера весьма впечатлил кёльнский процесс над коммунистами. О деталях ему поведал газетный король Брасс, владелец влиятельной «Норддойче альгемайне цайтунг». А в деталях — весь Штибер. Канцлеру такой человек был нужен.

Бисмарк как раз готовил поход на Австрию и попросил Штибера провести глубокую разведку состояния

ее экономики и армии. Уж так понравился Бисмарку штиберовский обзор русской армии, что захотелось иметь нечто подобное по австрийцам. И Штибер сам отправился в разведывательное путешествие. Он играл под коммивояжера и набил свою повозку изделиями из кожи, статуэтками святых, цветными картинками и порнографическими открытками. Продавая товар, он объехал всю Австрию, общался с сотнями людей, и его сведения привели в восторг генеральный штаб прусской армии. Пруссия разбила Австрию, и ее победные военные планы во многом опирались на информацию Штибера.

Когда началась австрийская кампания, Штибер, с одобрения Бисмарка, создал разведслужбу при полевом штабе. Начинал в одиночку, но вскоре у него уже была целая разведывательная организация. И статус его поднялся до главы военной разведки. Правда, прусские генералы, зная Штибера как полицейского, не пустили его в свою столовую. Тогда Бисмарк сам позвал Штибера отобедать с ним. Жест канцлера был понят, и генералы скрепя сердце признали авторитет шефа разведслужбы.

Да и как не признать? Изумляет размах его деятельности. Не теряя времени, он создает еще службу контрразведки с широкими полномочиями, службу цензуры и службу пропаганды. По указанию Штибера все письма с фронта и на фронт проходили через цензуру. Он думал над тем, как поднять боевой дух армии и населения. И когда придумал, испросил разрешение у Бисмарка открыть Центральное информационное бюро, которое создавало бы и распространяло сведения о тяжелых потерях противника, о хаосе, дезорганизации, а то и панике во вражеском тылу, о нехватке оружия и боеприпасов у вражеской армии, о подавленном настроении ее солдат. Здесь Штибер выступал как организатор психологической войны.

После победы над Австрией император Вильгельм изменил мнение о Штибере и дал понять, что тот заслуживает звания тайного советника, хорошего финансового вознаграждения и военных наград. Война подняла авторитет Штибера в глазах власти.

Но впереди была другая война, задуманная Бисмарком, — война с Францией. И как всегда сначала вперед была брошена разведка. Штибер проворачивает масштабную интригу, стоившую Франции большой крови.

Русский царь Александр II собрался с визитом в Париж. Там его считали союзником и готовили достойный прием. И в это время Штибер узнает, что в Париже на царя готовится покушение. Организаторы — поляки, что борются за независимость Польши от России. Как распорядиться этой информацией во благо Германии? Ход Штибера выверен точно: он молчит до последнего. И лишь незадолго до начала парада, на котором присутствует царь Александр, сведения о покушении доводятся до французской полиции. Полиция в панике, хватают подозрительных, оцепляют кварталы. Царь, свита в сильном волнении. Наконец заговорщики схвачены. Через несколько дней суд, который не решает ничего. Ведь схваченные — только подозреваемые и по французским законам наказанию не подлежат. Александр II взбешен и обижен на французского императора: «Он даже не наказал убийц!» Ну разве мог после этого Александр стать союзником французов? Разошлись императоры, поссоренные Штибером. И Франция осталась один на один с Германией.

А Штибер в те дни изобретательно и хладнокровно, как в Австрии, ведет разведку во Франции. Его служба работает как социологически-статистическое бюро — точно, педантично, по плану. Его агенты описывают дороги, мосты, реки, склады, укрепленные позиции, подъезды и подходы к ним, системы вооружения. В поле зрения агентов — фермы, дома, состояние урожая, количество повозок и лошадей, скота и птицы, численность жителей на направлениях главного удара, моральный дух войск и населения. Когда немцы разбили французскую армию и расположились во Франции, жестокость оккупационного режима обеспечивали службы Штибера. За любое недоброжелательство к немецкой армии карали немилосердно: пытали и вешали. Через 70 с лишним лет гестапо во Франции повторяло методы Штибера, на порядок ужесточая их.

Первого марта 1871 года немецкие войска победным маршем прошли по Парижу. А

через три недели восстали парижские рабочие и изгнали правительство Тьера, с которым Бисмарк подписал условия перемирия. Тьер бежал в Версаль, а в Париже пролетарии провозгласили Парижскую коммуну. Бисмарк спокойно, даже равнодушно наблюдал за происходящим. Его спокойствие взорвал Штибер. Он добился внеочередной встречи с канцлером, был взволнован, но нашел самые точные слова о коммунистах, пролетариях, целях Коммуны, об опасности ее для Франции, для богатых, состоятельных людей. Он сказал, что коммунистическая зараза уже коснулась немецких рабочих, и не дай бог они объединятся с французскими пролетариями. Этот разговор стоил Бисмарку бессонной ночи. Но после нее он знал, как действовать: французам надо помочь задушить революцию, но на определенных условиях. Тьеру разрешили увеличить армию, и для этого выпустили из плена сто тысяч французских солдат. Их-то и бросили против восставшего Парижа. Превосходство правительственных войск было подавляющим благодаря Бисмарку и маячившему за ним Штиберу. Коммуна захлебнулась кровью, а победителем остался Бисмарк. Во-первых, не пустил революционную заразу в Германию, во-вторых, по соглашению с Тьером Франция за выпущенных из плена солдат, потом убивавших коммунаров, согласилась отдать Эльзас и Лотарингию, выплатить пятимиллиардную контрибуцию, а до погашения контрибуции согласилась на оккупацию части страны. Штибер грел себя мыслью, что это была и его победа над Францией и коммунистами.

Все последующие годы Штибер лелеял созданную им службу разведки и контрразведки, набрасывая ее сеть на всю Европу. В агенты вербовал дворян и отставных офицеров, проигравшихся или вынужденных подать в отставку, банковских служащих и служащих отелей, продавцов и коммивояжеров, особенно нечистых на руку. Фермеры, ремесленники, парикмахеры и кокотки тоже были его любимыми категориями агентурного ряда. Особенно привечал женщин. Их эффективность как агентов, несомненно, выше мужской, считал он. Особенно полезны женщины легкого поведения: «недурные собой, но не слишком брезгливые». Потом шли горничные, служанки, буфетчицы, домашняя прислуга в домах чиновников и аристократов.

Его агенты проникали в международные банковские и торговые сообщества, получали информацию в мире финансового и промышленного капитала. И все для Германии! Германия превыше всего! Он уже тогда понимал великую мощь прессы и пропаганды. В его службе специальный отдел занимался изучением иностранных газет и журналов, зарубежного общественного мнения. Если статья была против Германии, его люди выясняли, что заставило журналиста ее написать, кто оплачивал ее. А потом работали с редактором и автором, предлагали большие деньги за иную, пронемецкую публикацию. «Германию Европа должна любить», — говорил Штибер, и для этого он субсидировал газеты в сопредельных странах. «Противника можно ослабить или превратить в союзника, используя прессу» — эту мысль Штибер внушал своим агентам постоянно.

У Бисмарка он всегда находил поддержку своим идеям и начинаниям. Как нашел их в проекте «Зеленый дом». Тогда, в 80-е годы XIX века, так назывался появившийся в Берлине фешенебельный публичный дом. Сколько изобретательности и денег вложил Штибер в это заведение. Зеленое снаружи, красно-розовое, бордовое внутри. Ковры, хрусталь, гобелены, резная мебель, просторные диваны, полумрак от зеленых ламп. И посетители: солидные буржуа, аристократы, политики, служители власти, родственники императора. Штибер требовал от жриц любви, чтобы клиент переступал грань, за которой неукротимый разврат, извращения, наркотики. Естественно, посетитель «Зеленого дома» панически боялся позорного разоблачения и становился управляемым. И Штибер использовал его в своих сыскных комбинациях во власти. Через 55 лет глава гитлеровской службы безопасности группенфюрер СС Гейдрих воспользовался опытом основоположника — основал подобный же «дом свиданий», вошедший в историю как «Салон Китти».

Умер Штибер неожиданно, весной 1892 года в возрасте 74 лет. Подагра подкосила его, изломала тело. Мучился долго. В проблесках сознания пронзала мысль: не зря жил, не зря работал, есть победы, и какие! Маркс и коммунисты, Австрия, Франция, все во имя великой Германии.

Историки пишут, что похороны были многолюдны и веселы. Большинство пришло поплясать вокруг могилы теперь уже не страшного полицейского чиновника, чья фамилия Штибер в переводе с немецкого означала «собака-ищейка».