Восток. Запад. Цивилизация
Шрифт:
Эва вздохнула.
И призналась. Может, когда-то и легко, и влюбилась бы даже, а теперь вот не получается.
– Это ты смотрел?
– Я, - сказал он.
– Как тебя зовут? – Эва спохватилась, что и сама не представлена. И представить её, если разобраться, совершенно некому. Но здесь, может, правила не так уж и важны. – Простите. Эванора Орвуд.
И присела.
Как её учили. Хотя, конечно, простоволосая и в ночной рубашке… или… как там Тори говорила? Не в ночной, а в платье, которое шили для их общего первого бала. И с прической.
Или нет.
– Смешная девочка. Эхтанон. Можешь звать меня так. Присаживайся.
Эва хотела спросить, куда, но тотчас пещера преобразилась. На полу возник ковер. На ковре – низкие странного вида кресла, без спинки, но с высокими подлокотниками, что слева, что справа.
Столик.
Блюда.
Фрукты какие-то… музыка заиграла.
– Это ты сделал?
– Я, - признался дракон, опускаясь на вытянутую то ли кушетку, то ли кровать. – Вы меня разбудили.
– Мне… очень жаль.
– Ничего страшного. Иногда я и так просыпаюсь. Все одно здесь больше нечего делать.
– А зачем ты послал тех птиц?
И одежды на нем… тоже будто платье женское, только короткое. Причем видны голые ноги. А это неприлично, выставлять перед всеми голые ноги.
Даже в призрачном мире.
– Из любопытства. Сюда давно никто не заглядывал. Так… духи, призраки. Мелкая суета.
Наверное, стоило чувствовать себя польщенной, если за крупную суету приняли.
Эва присела.
А вот от блюда отказалась. Вдруг да…
– Это просто сила, - дракон провел ладонью над тарелкой, и та стала туманом. – Сила может принимать любую форму.
Туман превратился в ворона.
А ворон – в персик.
– То есть… этого ничего нет?
– И есть. И нет, - дракон съел персик. И ни капли сока не вытекло на пальцы. Это потому что персик не настоящий? Или просто драконы аккуратнее людей? – Но тебе не стоит опасаться. Я не причиню вреда.
Почему-то не поверилось.
Совсем.
И дракон понял.
– Люди… недоверчивые создания. Мелкие. Суетливые… наглые безмерно. И ставшие хозяевами мира. Я просыпался… порой. И видел, как он меняется. Раз за разом…
Его глаза стали желты.
Как…
– Наше время ушло. И это, пожалуй, было закономерно… он все правильно сделал. Он дал нам свободу. Хотя мы и не оценили сполна этот дар… немногие хотели умирать. Это страшно. Чем дольше живешь, тем страшнее.
– А вы умерли?
– Умер, - дракон создал из ничего цветок и протянул Эве. Но брать она не стала. На всякий случай. Принцесса там или нет, но выглядел этот тип слишком уж подозрительно. Дракон усмехнулся.
И цветок исчез.
– А… а почему вы тогда здесь?
– Потому что не могу уйти.
– Но… вы хотите?
– Не знаю. Раньше – да. Но постепенно ко всему привыкаешь. Да и спал я большей частью… иногда мои дети приходили, чтобы позвать меня. А потом их не стало. И я уснул. Надолго.
Наверное, надо бы извиниться, что разбудили. Или нет? Эва ведь уже извинялась.
–
– А… как?
Человек снова стал драконом, огромным и ужасным. Наверное. Потому что вживую Эва точно испугалась бы подобного существа и обязательно упала бы в обморок. А тут не испугалась. И даже захотелось потрогать его. Она и руку протянула, но тут же спохватилась.
Может, драконам не слишком по вкусу, когда их трогают всякие там малознакомые девицы.
Но он дохнул, и снова стало тепло. Вдруг появилось такое вот чувство, такое сложноописуемое, как будто ты дома. У камина. И теплый плед на коленях. А на столике – чай да апельсиновые булочки.
Книга.
Кошка.
И все-то хорошо. Эва даже зажмурилась.
– Хочешь, - спросил дракон, - я покажу тебе, как это было?
Конечно!
Но… стоило бы отказаться. А Эва кивнула. И когда дракон лег на землю, она почти без страха вскарабкалась ему на спину. Чешуя, к слову, оказалась теплой, а между чешуйками на хребте даже перышки прорастали, длинные такие и мягонькие.
Эва в них руки спрятала.
Дракон взмахнул крылами, и пещеры не стало. Зато появилось небо. Далекое. Высокое. И такое… такое… она не сдержала крика, не от страха, нет. Эву переполняло счастье.
Дракон засмеялся.
– Дитя… - он встряхнулся прямо на лету, но Эва не упала. А он, сложив крылья, рухнул вниз, к земле, которая где-то там, за облаками. И рядом с драконом даже мир стал иным.
Более цветным.
Живым.
Берег.
Море.
И призрак змея, который бьет крылами, силясь дотянуть до берега. И дотягивает, падает на самой границе, ломая крылья и хребет. А море накрывает его с головой, чтобы утянуть в темные глубины. Море и драконы никогда-то не были союзниками. Но в последнее мгновенье оно вдруг меняет решение, и темной шелестящей волной подталкивает дракона ближе к берегу.
И еще ближе.
А потом вовсе накрывает и выносит уже человека. К которому бегут другие люди.
Или не совсем люди.
– Когда все рухнуло, я… я был далеко от дома, - голос звучит в голове и в нем печаль. – Я… был стар даже тогда.
Надо же, а старым он не выглядел.
– И я помнил еще мир иным, более… справедливым. И нас, пытавшихся эту справедливость удержать. Потому мне было сложно, когда все снова изменилось.
Тоже странность. Они высоко, но Эве видно.
Все-все.
Человек, распростертый на камнях, и даже то, что камни эти потемнели от крови. Другие люди… нет, не совсем люди. Они больше. Тяжелее. Уродливей.
Орки?
Они бегут, спешат и, добравшись до берега, останавливаются. Первый, с копьем, заносит руку для удара, но второй перехватывает.
Спорят.
Яростно.
Едва ли не дерутся.
– Тогда оборвалась нить, связывавшая меня с городом, - дракон говорил спокойно. – И я готов был умереть.
Но вот спор утихает. И лежащего на кромке берега человека поднимают. Несут… куда?