Вот мы какие!
Шрифт:
Теперь цветы у ног Твоих.
Погибла Ты, но образ Твой
Навеки жив в сердцах живых…
С того вечера никто больше не заводил речь о симпатии нашей классной руководительницы к учителю истории.
Все же после уроков из кабинета литературы по всей школе часто распространялся аппетитный запах кофе. И учитель Урга тоже заходил туда на чашечку.
МАЛЬЧИК
Что за мужчина, который ни разу в жизни не курил!.. Это вовсе не хвастовство. Совсем наоборот, с курением у меня связаны пренеприятнейшие воспоминания. Но иначе я бы никогда не познакомился с Мальчиком с пальчик.
Мысль «пустить дымок» принадлежала Ояру. Мне даже не верилось, что он притащил с собой в школу целую пачку сигарет.
— Покажи!.. В самом деле! Где взял?
— Купил, ясное дело! Получаю же я карманные деньги, — похвалился Ояр. — Папа говорит, надо с детства привыкать к самостоятельности. А мы с тобой далеко уже не дети. Читал Гайдара, да? Помнишь, как Тимур ночью гнал на моторе? А во время войны такие парни ходили уже в героях. А мы все еще цепляемся за маменькины юбки. Носим школьную форму, послушно делаем все, что велят. Стадо ягнят — и только! Будто нет своей головы на плечах!
В этом отношении Ояр был прав. Особой самостоятельностью нам хвалиться не приходилось. Но, с другой стороны, где проявишь храбрость и находчивость?
Вот так постепенно мне тоже стало казаться, что курение — один из верных признаков самостоятельного мужчины.
Во время большой перемены забрались с Ояром в отдаленный уголок школьного сада, в густой кустарник.
Ояр, как и полагается воспитанному человеку, вначале протянул пачку мне, потом сам взял сигарету и небрежно сунул в уголок рта.
— По совести говоря, у меня она уже не первая, — хвастливо заявил Ояр и вытащил из кармана коробок спичек. — Надо теперь обзавестись зажигалкой, — добавил он, словно оправдываясь.
Я стал осторожно посасывать сигарету.
— Да не так! Это же тебе не соска. Затягивай в легкие, — поучал Ояр на правах опытного курильщика.
Я послушался, затянулся дымом. И тут же стал кашлять и давиться.
— Ну что? Хорош дымок?
У меня слезы так и катились из глаз, но я храбро ответил:
— Хорош! Только больно крепок.
Стыдно было признаться, что на самом деле мне нисколько не понравилось. И кисло, и горько, словно полыни нажевался. Чего уж тут хорошего?
Да и Ояр, скорее всего, натрепал про свой богатый опыт. Затянулся поглубже — и на него тоже напал приступ кашля. Еще похлеще, чем у меня. Он прямо заходился.
Кое-как придя в себя, Ояр обругал сигарету:
— Дрянная марка! Не то что «Рига».
Я держался мужественно. Затянулся еще раз, опять закашлялся. Нет, хватит с меня! Бросил сигарету на землю, вдавил в песок каблуком.
— Глупости одни все это курение! — откровенно высказался я и тут вспомнил, что спортсмены вообще не курят.
Поторопился поделиться мыслью с другом.
— Вообще-то верно. Придется и мне бросать.
Сейчас Ояр очень был похож на хвастунишку Томиня.
Я уже собрался было поддеть своего приятеля, но не успел. За кустами раздался знакомый голос:
— Чего ты здесь стоишь, малыш? Ожидаешь кого?
— Учитель Мурцелис! — испугался Ояр.
— Там кто-нибудь спрятался? — продолжал расспрашивать учитель.
Ему ответил тонкий голосок:
— Двое мальчиков из седьмого класса. И один из них… Один… Ой, не ходите туда! Пожалуйста, не идите!
— Почему?
— Нельзя!
— Но почему нельзя? — допытывался учитель Мурцелис.
— Они… Они… — мялся малыш. — Ну… нельзя!
Ояр возмутился:
— Ты смотри! Выследила малявка!
Я тоже был вне себя.
— Кто бы мог подумать! Крался за нами!
Надо было как-то выходить из опасной ситуации. Мы выбрались с другой стороны кустов. Напустив на себя беспечный вид, зашагали по дорожке. Главное, успеть побыстрее до поворота.
Не успели. У Мурцелиса зоркий глаз.
— Погодите, ребята, — окликнул он нас. — Что вы там делали, в кустах?
— Мы?.. Ничего. Гуляли.
— Да, гуляли, — подтвердил я.
— А если правду? — Учитель строго смотрел на нас. — Вы курили оба, вот что. Малыш видел.
— Да не верьте ему! — с ходу стал отрицать Ояр.
— Врет он все, — вторил я.
Мальчишку аж передернуло. Лицо залила краска. Он поднял руку, словно на уроке.
— Не вру я! Не вру!
— Хорошо, возвращайся в свой класс, — сказал ему учитель. — Вот только как тебя звать?
— Юрис Мелнацис, — ответил тот и добавил: — Второй «Б» класс.
Теперь учитель повернулся к нам. Голос его звучал жестко и сердито:
— А вы пойдете со мной. Потолкуем с вашей классной руководительницей.
В учительской нас ожидали крупные неприятности. Там в это время находились не только классная руководительница и другие учителя, но и моя мать. Все уставились на нас с Ояром.
— Мы не курили! — стоял на своем Ояр. — Мало ли что всякие там второклассники наплетут!
— Да, не курили, — подтверждал я. В конце концов, разве мы сами несколько минут назад не решили твердо, что бросим курить? Какие же мы после этого курильщики?
— Ну ладно. А что у вас в карманах? — спросила классная руководительница.
Попались! Недокуренную-то сигарету Ояр выбросил, а целая пачка в кармане осталась.
— Что теперь скажете? Нафантазировал малыш?
Что можно было ответить? Только молчать.
У моей матери потемнело лицо.
— Скажите, а не ваш ли класс взял шефство над октябрятами второго «Б»?
— В прошлом году, — едва слышно проговорил Ояр.
— Неважно — в прошлом году или в нынешнем. Гораздо важнее, какой вы им показываете пример, — покачала головой классная руководительница. — Кто из них твои подшефный, Гунар?