Вой лишенного или Сорвать покровы с богов

Захарова Мария

Они не она! И никогда не смогут стать ею! Не смогут заменить ее!

Он медленно ласкал себя, воскрешая в памяти знакомые черты, намного более нежные и мягкие, чем его. Истинно женственные, желанные. Вспоминал ее затуманенный взор, когда она лежала под ним. Ее руки на своей пояснице. Ее встречные движения, чтобы вобрать в себя еще глубже. Еще полнее. Их дикие, безрассудные слияния, наполненные агонией страсти. Их жажду получить частицу друг друга.

Шаг за шагом он доставал из недр памяти, какой она становилась в его руках. То, как она растворялась

в объятьях, получив дар его тела. То, как собиралась вновь, чтобы хриплым шепотом произнести его имя.

Это было больно - думать о ней. Вспоминать ее такой - ненавистно! Так же, как простить предательство. Забыть о нем!

Риан знал, что смог бы тогда. Согласился бы оставить все. Отказаться от своих планов ради нее. Если бы она только попросила! Если бы предпочла остаться здесь с ним!

Но нет! Она перешагнула через него! Через них обоих! Она выбрала других! Не только их сына, что он, возможно, сумел бы принять, но и мужчин. Обычных мужчин! Никчемных человеческих мужчин, судьбы который он намеревался вершить!

Риан заводился все больше. Мысли о ней огнем приближающегося экстаза взрывались внутри. Он ласкал себя все быстрее. Жестче. Почти до боли. По телу пробегали судороги близящегося освобождения.

Он представлял, как будет брать ее, когда вернет. Грубо. Сзади. Как будет врываться в ее тело. Как утвердит свою власть над ней! Заставит признать свою ошибку! Молить о прощении!

Дыхание Нерожденного все более учащалось, прерывистыми хрипами срываясь с губ. Тело напряглось, готовясь к взрыву. В последнем рывке он усилил захват, голова его запрокинулась, и с громким криком: "Риана!" - пролил предназначенное ей семя и медленно сполз по стене на каменный пол.

Как всегда в подобных случаях, Риан был изможден. Даже будучи недосягаемой для него, сестра вновь оставила его абсолютно опустошенным. Целиком и полностью принадлежащим ей одной.

***

–  И как, по-твоему, мы должны это сделать? Ты сам понимаешь, о чем говоришь?
– как Сальмир не пытался скрыть раздражение, оно все же прорывалось, окрашивая речь саркастическими интонациями.
– Идти, куда глаза глядят, и заглядывать под каждый кустик?

Калерат смело выдержал взбешенный взгляд Антаргина, и ответил ему таким же непреклонным выражением лица. Мужчина искренне считал, что требования Перворожденного невыполнимы, и не собирался этого скрывать.

–  Я не ищейка. Иди по следу не умею. Тримс тоже. Если Риана не будет вести нас, мы ни за что его не найдем, - отрезал он, давая понять, что считает приказ полнейшим бредом.

–  Ты меня слушал или нет?

–  Слышал. И сейчас слышу, а ты себя?
– поинтересовался Сальмир, оставив без внимания угрозу в голосе Перворожденного.

–  Ты видишь другой путь?
– процедил Антаргин, вплотную приблизившись к мужчине. Они застыли друг напротив друга, не собираясь сдаваться или отступать.
– Знаешь же, она не чувствует Лутарга за мной! А теперь и Литу тоже!

–  Я понимаю! Но это не говорит о том, что нужно бесцельно скитаться в поисках. Тэла не маленькая, как ты должен помнить!

–  Помню!

Перворожденный с досадой рассек рукою воздух. Сальмир был прав, и это раздражало неимоверно. Антаргин прекрасно понимал, что единственный кто без труда отыщет Лутарга за пределами Саришэ - это он сам. Вот только, пройти по тропе и держать ее открытой все это время, он не сможет. Это действие требовало колоссальных затрат энергии, которой он теперь уже не обладал. В должной мере не обладал!

Прорычав что-то неразборчивое, мужчина ринулся к окну и застыл возле него. Он не видел чарующего рассвета, не обращал внимания на красоту гор. Для него их не существовало. Взгляд Антаргина был устремлен куда-то за них - вдаль, в то время как разум лихорадочно метался в поисках выхода.

В голове беспрестанно крутились слова Нерожденной: "Если он получит его и кариал, то придет за мной". Этот ее голос, исполненный тоски и страха. Последнее мужчину не волновало, а на счет первого пункта у него имелись серьезные возражения.

–  Риан не должен завладеть Лутаргом, - чуть слышно прошептал он, и повернулся к собирателям тел. Его взор обежал всех мужчин по очереди и остановился на калерате.
– Ты пойдешь в Антэлу. Встретишься с… ней еще раз.

Имени Антаргин произнести не смог, не хватило сил. Он даже взмахом остановил Сальмира, когда тот решил уточнить. "Не нужно!" - кричал его взгляд. Не произноси! Я не готов! И калерат понял, замолчав.

Все также с поднятой в предупреждающем жесте рукой, Перворожденный продолжил.

–  У Лутарга кариал. Мы знали, что он в Антэле. Значит, он побывал там. И она его видела.

–  Она может не знать, где он сейчас, - тихо возразил Сальмир.

–  Ты спросишь!

Их взгляды вновь скрестились, но в этот раз калерат не был столь убежден в своей правоте и непреклонен, а потому не смог соревноваться с Антаргином и первым отвел глаза. Но собственная неуверенность не помешала мужчине съязвить:

–  Отлично! Потратим наше время и ваши силы, - ехидно процедил Сальмир прежде, чем взял себя в руки и спокойно спросил: - Еще какие-нибудь указания будут?

Перворожденный сперва нахмурился, затем вздохнул и нарочито ровно ответил:

–  Будут, но об этом позже. Сейчас готовьтесь.

Отпустив собирателей тел, Антаргин вернулся к окну и, привалившись к стене, устремил взгляд в небо. Сегодня оно было непередаваемо голубым и невыразимо манящим. Захотелось выбраться из тесноты замковых стен, комнат, коридоров, чтобы развалиться на земле в окружении деревьев и скал и смотреть в нескончаемую небесную даль.

Просто смотреть - не думая, не размышляя. Отринув все страхи, сосредоточиться только на нем. Смотреть и тонуть в спокойном величии бескрайних голубых просторов. Раствориться в его безмятежной глубине.