Война без правил
Шрифт:
Что она может сказать Рипли? О чем и как теперь можно вообще говорить?.. «Рипли, как это ужасно... Ну и дела! Ты же знаешь, я любила одного солдата. Оказалось, что он ненастоящий. Меня это известие очень ранило. Мне показалось, что меня предали...» Да, конечно, такие слова обязательно помогут.
Билли вздохнула и легла на спину. Она уставилась в потолок и попыталась сосредоточиться, глядя на стыки гладких пластиковых панелей. Она хотела немного отвлечься.
Митч был достоин ее любви. Сейчас Билли лишний раз убедилась в этом. Впервые она подумала об этом, улетая с Уилксом на корабле с того ужасного планетоида. Что изменила новая информация о Рипли? Билли попыталась последовательно вспомнить ее действия. С самого начала Рипли полностью отдала себя идее уничтожения тварей. Нет, ее отношение к Рипли оставалось непоколебимым.
С тех пор как Билли знала ее, Рипли никогда ни в ком не нуждалась. Но сейчас складывалось так, что ей нужна была помощь. Ее реакция на происшедшее выглядела слишком человеческой.
«Слишком человеческой...» — задумалась Билли.
То же самое произошло с Митчем при выполнении им своей последней операции.
«Был ли Митч просто машиной? А Рипли?»
После Митча она уже иначе смотрела на подобные вещи. У Билли появилась своя точка зрения. То, что Рипли не рождена естественным способом, еще не означает, что у нее нет души. В чем ее превосходство и в чем ее недостатки перед людьми? Кто может уверенно провести линию, отделяющую одних от других? Билли уснула, так и не найдя ответа.
Рипли все больше убеждалась, что ей необходимо поесть, так как чувство голода со всей очевидностью возрастало.
«Что ж, я, кажется, голодна. Вот задача», — размышляла она поздним утром, лежа в постели.
Она проспала почти десять часов, но усталость не прошла. Рипли продолжала лежать с закрытыми глазами. Других мыслей почему-то не приходило, да она и не знала, о чем ей теперь думать.
«Интересно, каким образом я вообще могу чувствовать? И какое значение могут вообще иметь чувства, если они искусственные?» Но по крайней мере хоть что-то стало становиться яснее. В первую очередь это, конечно, провалы в памяти. Понятным становилось неестественное недоверие к врачам, как запрограммированная мера предосторожности, чтобы никто не мог догадаться о ее действительном происхождении. Стоило их подпустить немного поближе, и ее тайна могла раскрыться. Дальше все выглядело очень иллюзорным.
Рипли никогда не доверяла андроидам. На них нельзя было положиться. Зачастую они предавали даже самих себя. Такова их природа. Когда-то они предали ее саму...
Синтетический андроид с «Ностромо» оказался убийцей. Бишоп не подводил никогда, но...
Рипли нахмурилась. Ей всегда казалось, что с Бишопом что-то не так. Она всегда испытывала к нему двойственное чувство, которое теперь не могла ясно вспомнить.
Раздался легкий стук в дверь.
— Рипли, это я, Билли. Можно войти?
Сердце у Рипли сжалось. Билли, ее юная подруга, проявила настоящее мужество. Рипли гордилась ею.
«Смешно видеть человека, похожего на меня», — подумала она.
— Нет, Билли, не сейчас.
— Я только на минутку. Уилкс ужасно хочет спать, и...
— Уходи, Билли, компания мне не нужна.
Одна только мысль о предстоящем разговоре утомляла ее.
Рипли представила замешательство подруги, стоявшей за дверью в поисках таких магических слов, как «кому какое до этого дело» или «это не так уж и плохо».
Мысль о сочувствии Билли действовала на нее болезненно. Но она уже знала, что ее чувства нереальны.
«Черт побери!»
— Нет, Билли, нет, не сейчас, — добавила она.
Рипли прислушалась к шагам уходящей подруги.
Рипли доставляло удовольствие знать о том, что все ушли спать. Ей хотелось остаться одной.
Внезапно у нее в животе заурчало. Рипли прижала колени к груди, пытаясь избавиться от неприятных ощущений.
Глава 21
Уилкс чувствовал себя прекрасно. Он сел на кровать и стал разглядывать своих спящих в разных позах друзей. Его удивило отсутствие обычных неприятных ощущений после сна, но как-то смутно...
Складывалось впечатление, что болезненные чувства вообще исчезли.
Он оделся, радуясь теплу и силе своего тела.
Но за всем происходящим скрывалось что-то ужасное. Он чувствовал нечто...
Спускаясь по лестнице, Уилкс громко захохотал. Долгое время его мучило чувство вины, тяжелым бременем лежавшее на его душе. Но за что? Ведь все уже в прошлом, и перед ним открыто бесконечное пространство. И удивляться здесь нечему. Это свобода!
Леденящий голос внутри него подсказывал ему путь к освобождению.
«Свобода — это ключ...» — нежно говорил он.
Дело оставалось за малым; шаг за шагом он приближался к грузовому отсеку корабля. Его ноги едва касались пола. Сколько времени в своей жизни он потратил зря! И вот теперь все снова становилось на свои места...
Он подошел к двери грузового отсека и, как во сне, протянул руку к контрольной кнопке.
«Путь к свободе, новой жизни...»
Его окутало ощущение мира и покоя, в то время как его рука зависла над кнопкой. Его чувства обострились.
«Дай мне уйти... Стоп».
Внезапно смутившись, капрал опустил руку. Но что случилось? Кто просил «Дай мне уйти»? Он содрогнулся от охватившего его ужаса. Он отшатнулся от двери. Уилкс снова оказался в пространстве, исполненном печали и отчаяния.
«Но ведь ты же был рядом!» — кричало нечто в его сознании.
«Рядом с красотой, покоем...»
«Путь к свободе, любовь». — Голос звучал нежно и призывно, обещая Уилксу исполнение всех несбывшихся желаний. Единственное, что от него требовалось, это нажать кнопку. А он в судорогах скорчился у противоположной стены и зарыдал.
Билли находилась в коридоре грузового отделения. Было холодно. Помещение плохо освещалось. Ей предстояло встретиться с кем-то, но она не могла вспомнить, с кем.
«Билли!»
Приглушенный голос доносился из-за стены грузового отделения. Она хорошо знала и любила его.
«Билли, это я, Митч!»
Она остановилась напротив двери. Огонек надежды вспыхнул в ее груди.
— Митч? — неуверенно спросила она.
— Да, открой, Билли, я люблю тебя!
Девушка остановилась в нескольких метрах от двери.