Война Братьев
Шрифт:
– Вы грязные, мерзкие твари. И вы, и другие кощуны, там, на западе, – тихо и бесстрастно сказала королева. – От вас отвратительно воняет железом и нефтью. И вы, и ваши враги оскверняете нашу землю. Мы изгоним и вас, и их. Аргот не принадлежит тебе, дитя изобретателя. Он не принадлежит ни твоему отцу, ни его брату. Уходи прочь. И передай другим людям: уходите с наших берегов по своей воле или будете изгнаны силой.
Титания опустила голову. Глашатай произнес:
– Аудиенция закончена.
Харбин хотел доказать свою правоту, предупредить ее об опасностях, исходящих от Мишры, но кукла разлагалась на глазах, плющ и листья опадали, сгнивая прямо в воздухе. В конце концов на троне осталась лишь нефритовая маска.
– Пока ты находишься на нашей земле, никто не причинит тебе вреда, – сказал глашатай. – А теперь ты должен нас покинуть.
Харбина и двух его товарищей проводили из зала, рядом с ними шел глашатай. Многое было сказано, но еще больше осталось несказанного. Он потерпел неудачу, ведь аргивянам нужны древесина и руда, а разрешения на их использование он не получил. Впрочем, теперь он не сомневался, что таинственная королева и не собиралась давать им разрешение на это. Но что это было за устройство, как она управляла куклой? Может, она и сейчас следила за ними?
В толпе Харбин увидел человека. Человек был мрачен, лицо искажено яростью. Харбин вспомнил о людях в коричневых хитонах и спросил у глашатая:
– На острове есть и другие люди? Глашатай кивнул, но не замедлил шаг.
– Да. Но они не друзья тебе, дитя изобретателя. Они ненавидят машины, они ненавидят механизмы, они сбежали от них на наш остров много лет назад.
Харбин задумался и сказал:
– Так вот как вы узнали об Урзе и Мишре, верно? От беженцев с материка.
Глашатай улыбнулся:
– Друиды Цитанула пришли сюда века назад, дитя механических дел мастера.
– Но вы сказали, что они ненавидят машины.
– Неужели ты думаешь, – сказал эльф, – что твоя империя – первая построившая свое могущество на тирании машин? Или последняя? – Харбин не ответил, тогда глашатай спросил: – Для чего ты взял с собой летающие машины?
– Орнитоптеры? – уточнил Харбин. – Так нам было быстрее всего добраться до вас. К тому же таким образом мы не нанесли вреда вашим драгоценным лесам.
– Это была демонстрация силы, – сказал глашатай.
Харбин смутился. Глашатай смотрел в корень. Но теперь, увидев, на что способна королева, Харбин не чувствовал за собой особой силы.
– Да-да, – бесстрастно повторил глашатай. – Небольшая демонстрация силы. Что же, позволь и нам не остаться в долгу.
Они вышли на прогалину, где стояли орнитоптеры. Все пять машин были в целости и сохранности, как и двое оставленных при них аргивян. Только теперь вокруг них стояло больше эльфов и людей в коричневых хитонах, друидов Цитанула.
– Наблюдай, – сказал глашатай и подал знак.
В тот же миг друиды затянули песнь. У них были низкие, очень низкие голоса, и казалось, песнь не столько слышна, сколько осязаема – сердцем, душой, кожей. Язык был тот же, на котором глашатай обращался к королеве. Затем друиды взяли более высокую ноту, потом еще выше, разделившись на несколько партий, каждая из которых вела свою мелодию, перекликавшуюся и переплетавшуюся с другими.
Пилоты хотели обнажить мечи, но Харбин жестом остановил их. Эльфы же стояли неподвижно.
И вдруг орнитоптеры пришли в движение. Сначала Харбин решил, что это ветер потревожил крылья, но затем они развернулись полностью. На глазах у Харбина тяги, управлявшие крыльями, лопнули одна за другой, казалось, лопающиеся кожаные ремни подпевают друидам.
Один из пилотов закричал и бросился к своей машине, но было поздно. Орнитоптеры поднялись на дыбы, как дикие лошади, отчаянно хлопая умирающими крыльями по земле. На миг они стали похожи на живых птиц, пронзенных стрелами. А в следующий миг они безжизненной грудой рухнули наземь. Конструкции не выдержали движений, для которых не были предназначены.
Вместо орнитоптеров на поляне валялись груды бесполезных деревяшек, прикрытых изорванными в клочья кожами. Эльфы и друиды начали медленно отступать в лес.
– Ваша демонстрация силы. Наша демонстрация силы, – сказал глашатай. – Знай, мы собирались сделать это, как только вы поднялись бы в воздух. Но нам отдали другой приказ. Здесь, на земле, ты и твои товарищи находитесь под защитой Титании – пока не покинете лес. Пока вы не достигнете оскверненных вами земель, вам нечего бояться.
Глашатай улыбнулся, и это была ехидная, самодовольная улыбка.
– Не знаю, как ты, а я просто обожаю пешие прогулки. Доброй дороги, человек, – сказал он и исчез.
Мишра сделал все быстрее, чем предполагала Ашнод. Когда она прибыла в Зегон, кадир уже отплыл во главе флота и армии, которые должны были отобрать новую землю у Урзы. Лишь благодаря кое-каким весьма личным услугам, сдобренным угрозами, Ашнод сумела попасть на один из кораблей, отправлявшийся на Аргот с провиантом и оружием для уже отбывших войск.
Изобретательница увидела новую землю задолго до того, как та появилась на горизонте. Как только корабль преодолел зону ураганов, местонахождение острова стало очевидна благодаря мощному столбу дыма, который указывал капитану направление лучше любого маяка.
Берег превратился в пожарище, везде торчали обгоревшие страшные пни, похожие на гнилые зубы. Опушка леса сдвинулась практически: к горизонту, смонтированные фабрики работали круглые сутки, превращая новые ресурсы в машины и оружие.
Осмотрев пожарище, Ашнод поняла, что завоеватели встретили сопротивление. Неподалеку от пристани валялся гигантский обожженный каркас – останки механического дракона, около леса она нашла захоронение мутантов, среди которых виднелись тела, принадлежавшие, судя по всему, эльфам.