Война хаоса
Шрифт:
Что случилось?— спрашивает Бен, когда мы все поднимаем головы.
В русле реки образовался небольшой кратер, из которого поднимается дым, но…
— Они не взорвались, — отвечаю я.
— В самом деле. — Брэдли показывает пальцем на склон холма: там. среди вырванных с корнем кустов, лежит разломанная оболочка второй ракеты.
Разломанная от столкновения с землей, а не от взрыва.
3/4 Такого не может быть, — говорю я. — Не могли же обе ракеты
3/4 Не я. — Он оглядывается на зависший в небе корабль. Мэр наверняка удивлен не меньше нашего. — Симона. — Брэдли переводит взгляд на меня. — Из-за моего Шума мы с ней почти не разговаривали, и я думал, что, она души не чает в госпоже Койл. но… Видимо, она поняла, чем все может закончиться. — Его Шум содрогается. 3/4 Она нас спасла.
Небо и 1017-й тоже смотрят на корабль, их потрясение слышно издалека.
Другого оружия на корабле нет?— спрашивает Бен.
Я перевожу взгляд на корабль: он уже разворачивается…
И тут я вспоминаю про кассетные снаряды.
[Тодд]
— Что за ЧЕРТ?! — рычит мэр…
Но я не свожу глаз с экранов…
Ракеты не разорвались!
Они просто врезались в землю, а одна всего лишь подняла в воздух огромный булыжник…
— Тодд! — кричит мэр в камеру. — Что ты об этом знаешь?!
— Ты чуть не убил ВИОЛУ! — ору я в ответ. — Твоя жизнь ни черта не стоит, слышишь?! НИ ЧЕРТА!
Он только рычит в ответ, а я бросаюсь к двери в палату — конечно, она заперта. Тут пол подо мной вздрагивает: корабль устремляется вперед. Скользя по лужам крови, я падаю на койки, но не свожу глаз с экранов и пытаюсь увидеть ее внизу, на холме…
Одной рукой я лихорадочно бью себя по карманам, чтобы нащупать комм, но мэр, конечно, его забрал…
А потом меня осеняет: Симона ведь как-то связывалась с нами, верно?!… И если сюда можно передавать сообщения из рубки, то и отсюдова тоже можно…
Снова раздается этот жуткий свист…
На экранах видно, что к вершине холма устремляете еще два снаряда, на сей раз малой дальности… Оба врезаются в толпу бегущих спэклов…
Но опять — ни единого взрыва…
3/4 Что ж, прекрасно, — говорит мэр каменным голосом, который может значить только одно: он очень зол.
Мы пролетаем прямо над армией спэклов…
Черт, как же их много!…
Чем думал этот идиот, когда пошел войной на такую армию?!
3/4 Наверняка на этом корабле есть оружие другого класса, — говорит мэр…
На экранах видно, как со дна корабля на землю падают гроздья мелких бомб… Они рассыпаются прямо над головами спэклов…
И опять — ни единого взрыва!
— СВОЛОЧИ! — вопит мэр…
Я бросаюсь к динамику внутренней связи, из которого доносится голос мэра. Нажимаю на небольшой дисплей рядом с ним: загорается список слов…
— Что ж, будь по-вашему, — шипит мэр на экране за моей спиной. — Вспомним дедушкины методы.
Я взглядываюсь в слова на дисплее и пытаюсь сосредоточиться, пытаюсь вспомнить все, чему меня учил мэр…
И медленно, очень медленно, слова начинают обретать смысл…
[Виола]
3/4 Мы хотели мира! — кричит Брэдли Небу. Мы глядим, как с корабля на бедных спэклов сыпятся новые снаряды, но гибнут от них лишь те, в кого они попадают. — Во всем виноват только один человек!
Нo в Шуме Неба больше нет никаких слов, только ярость. Он злится на себя, что был слишком слаб и согласился на мир, на нас — предателей…
— Мы не предатели! — кричу я. — Он и нас хотел убить!
Что мэр сделал с Тоддом? При мысли о нем сердце рвется у меня из груди.
— Вы можете как-то помочь? — спрашивает Брэдли Небо. — Вы можете его остановить?
Небо обращает на него удивленный взгляд. Спэклы за его спиной все еще бегут, но уже скрываются в деревьях на речном берегу. Корабль-разведчик перестал сбрасывать на них обезвреженные снаряды и зловеще висит в воздухе, среди падающих снежных хлопьев…
— Огненные бумеранги! — вспоминаю я. — Штуковины, которыми вы стреляли из луков!
Разве они могут сбить бронированное судно?– спрашивает Небо.
— Могут. Если их будет очень много, — отвечает Брэдли. — И если корабль не успеет подняться слишком высоко.
Разведчик медленно разворачивается, но высоты не набирает. И вдруг рев его двигателей резко меняется…
Брэдли вскидывает голову.
— Что это значит? — спрашиваю я.
Он качает головой.
— Прентисс меняет состав топлива, — говорит он, и его Шум встревоженно ускоряется, пытаясь что-то вспомнить…
— Мэр — наше единственное препятствие на пути к миру! — обращаюсь я к Небу. — Когда мы его остановим…
Его место займет другой, — показывает Небо. 3/4 Таково проклятие Бездны.
— Значит, мы должны удвоить усилия! Ведь мы почти одолели Прентисса — разве это не значит, что мы действительно хотим мира?
Небо оглядывается на свой народ, и я вижу одобрительный рокот: моя правда куда лучше той правды, что висит над нашими головами…