Война хаоса
Шрифт:
— … где едкая кислота разом отнимает у жертвы руку или ногу, — заканчивает за него мэр. — Я потрясен скоростью работы ваших химиков, капитан.
— У них был стимул работать быстро, сэр, — с неприятной ухмылкой отвечает мистер Тейт.
Потом он уходит, а я спрашиваю мэра:
— И как это понимать?
— Разве ты не учил химию в школе?
— Ты закрыл школу и сжег все учебники.
— Ах да, точно. — Мэр смотрит на вершину холма, где в свете костров вражеской армии сияет влажная дымка от водопада. —
— И это значит?…
— Это значит, что тринадцать лет подряд враг подслушивал нас и учился у нас. В мире информации такое вполне возможно. — Он постукивает себя пальцем по подбородку. — Интересно, какони учатся. Ведь каждый из них — часть некого общего разума.
— Не перебей ты всех до единого, можно было бы просто спросить.
Он пропускает мои слова мимо ушей:
— Все это только подтверждает, что наш враг стал сильнее и опаснее.
Я хмурюсь:
— А ты как бутто рад.
К нам подходит капитан О’Хара с охапкой одеял и жутко кислой миной.
— Одеяла и еда, сэр,- говорит он.
Мэр кивает на меня, вынуждая мистера О’Хару лично вручить мне вещи. Сделав это, он тотчас убегает. Как и у мистера Тейта, Шума у него нет, но догадаться, что его взбесило, проще простого.
Я накрываю одеялом Ангаррад, но она по-прежнему молчит. Ее рана почти зажила, такшто дело не в этом. Она просто стоит с опущенной головой и смотрит в землю — не ест, не пьет, никак не реагирует на мои действия.
— Ты бы отвел ее к другим лошадям, Тодд, — предлагает мэр. — Там ей хотя бы будет теплее.
— Ей нужен я. Не могу я ее бросить.
Он кивает:
— Твоя преданность достойна восхищения. Еще одно твое достоинство, которое я всегда признавал и ценил.
— Зная, что сам его начисто лишен?
В ответ он только лыбится и лыбится — эх, с удовольствием оторвал бы ему башку!
— Тебе лучше поесть и хорошенько выспаться, Тодд. На войне никогда не знаешь, когда понадобишься.
— На войне, которую развязал ты! Нас бы вапще тут не было, если б…
— Снова за свое, — уже резче перебивает меня мэр. — Хватит ныть о том, что могло быть, лучше подумай о том, что есть.
Тут я не выдерживаю…
Смотрю на него…
И думаю о том, что есть.
Как он рухнул на груду обломков, не выдержав моих ударов Виолиным именем. Как он, глазом не моргнув, пристрелил родного сына…
— Тодд…
Как он молча наблюдал за страданиями умирающей Виолы на Арене вопросов. Как моя ма расхваливала его в своем дневнике и как он потом обошелся с женщинами Прентисстауна…
— Это неправда, Тодд, — говорит он. — Все было не так…
Я думаю о двух мужчинах, которые меня воспитали, которые меня любили, и как Киллиан пожертвовал своей жизнью, чтобы я успел сбежать, а потом и Бен сделал то же самое — его пристрелил Дейви. Думаю о Манчи, моем верном и храбром псе, который умер, спасая меня…
— Я тут ни при чем…
Думаю о падении Фарбранча. О людях, которые умирали на глазах мэра. Думаю о…
Я — КРУГ, КРУГ — ЭТО Я.
Мэр швыряет эти слова прямо мне в голову — с размаху.
— Не смей!- ору я.
— Ты слишком разбрасываешься, Тодд Хьюитт, — обрывает меня он, в кои-то веки разозлившись. — Как ты намерен вести за собой людей, если у тебя вся душа нараспашку?
— Да никого я вести не собираюсь! — выплевываю я в ответ.
— Но ведь ты хотел возглавить армию, когда связал меня на руинах собора? Этот миг настанет снова, и ты должен быть максимально собран. Надеюсь, ты не забросил упражнений, которым я тебя учил?
— Не стану я у тебя учиться!
— О, но ты уже учишься. — Мэр подходит ближе. — Я буду повторять это до тех пор, пока ты не поверишь: в тебе есть сила, Тодд Хьюитт, сила, которая могла бы подчинить себе всю планету.
— И тебя.
Он снова улыбается, хотя я почти довел его до белого каления.
— А знаешь, как я заглушил свой Шум? — спрашивает мэр. — Как я научился не выставлять напоказ все свои секреты?
— Нет…
Он наклоняется ближе:
— Это совсем не трудно.
— А ну пошел вон! — кричу я, но…
Мэр уже пробрался мне в голову:
Я — КРУГ, КРУГ — ЭТО Я.
На сей раз эти слова звучат иначе…
В них такая легкость…
Аж дух захватывает…
От их невесомости внутри все поднимается…
— Я сделаю тебе подарок. — Его голос парит у меня в голове, точно горящее облако. — Я сделал его всем своим капитанам. Используй его. Используй, чтобы сокрушить меня. Я бросаю тебе вызов.
Я смотрю в его глаза, в их черноту, которая проглатывает меня целиком…
Я — КРУГ, КРУГ — ЭТО Я.
И кроме этих слов в целом мире больше ничего нет.
[Виола]
Мы с Желудем мчимся по зловеще тихому городу — местами в нем нет даже Шума. жители Нью-Прентисстауна разбежались кто куда. Представить не могу, как им страшно — не понимать, что происходит, не знать, что будет дальше.
Мы проезжаем по пустой площади перед руинами собора, и я оглядываюсь. Высоко в небе над уцелевшей колокольней мерцает второй зонд — он держится подальше от огненных стрел спэклов и внимательно следит за мной.