Война хаоса

Несс Патрик

— Это твой друг? — спрашивает Симона.

— Да,- отвечаю я.- Это Тодд, он…

Я умолкаю, потому что к нему подъезжает мэр. И они разговаривают как ни в чем не бывало.

— А это — разве не наш тиран? — уточняет Симона.

— Все сложно, — вздыхаю я.

— Да уж, — протягивает Брэдли. — У нас тоже сложилось такое впечатление.

— Нет, послушайте! — твердо говорю я. — Если вас когда-нибудь одолеют сомнения, если на этой планете вы не будете знать, кому доверять, доверяйте Тодду, ясно? Запомните это!

— Хорошо, — с улыбкой отвечает Брэдли. — Мы запомним.

— Но один вопрос остается, — говорит Симона. — Что нам делать теперь?

— Мы-то думали, что все поселения вымерли, а твои родители пытаются наладить новую жизнь. — говорит Брэдли. — Вместо этого мы напоролись на диктатора, мятежницу и воинствующих аборигенов.

— Надо посмотреть, насколько велика армия спэклов,- говорю я.- Можешь поднять зонд?

— Ненамного,- отвечает Брэдли, но жмет на дисплей, и зонд поднимается к вершине холма, взлетает чуть выше и…

— О господи…

Рядом потрясенно охает Симона

В свете двух лун, костров и факелов…

Целое население планеты раскинулось вдоль речного берега — спэклов гораздо, гораздо больше. чем людей, они могут разом захлестнуть и уничтожить весь Нью-Прентисстаун. Нам никогда их не победить.

Их тысячи. Десятки тысяч.

— Их много, — говорит Брэдли, — зато мы лучше вооружены. Идеальные условия для бесконечной резни.

— Госпожа Койл говорила, что давным-давно они заключили со спэклами мир. Может, удастся заключить его еще раз?

— А как же остальные враждующие армии? — спрашивает Симона.

— Скорее, враждующие генералы, — говорю я.- Если отнять у них власть, станет легче.

— Быть может, начнем со встречи с Тоддом?- предлагает Брэдли.

Он вновь жмет на дисплей пульта и возвращает картинку к Тодду и Ангаррад.

И вдруг Тодд поднимает глаза, глядя прямо в камеру зонда…

Прямо на меня.

Мэр, проследив за его взглядом, тоже поднимает голову.

— Они вспомнили про нас, — говорит Симона и начинает подниматься по ступенькам на корабль. — Сейчас мы подлечим твои лодыжки, Виола, а потом свяжемся с караваном. Правда, я понятия не имею, с чего начать рассказ…

Она скрывается на корабле. Брэдли подходит ближе и легонько стискивает мое плечо:

— Мне так жаль твоих родителей, Виола. Просто словами не передать.

Я смаргиваю выступившие на глазах слезы: плакать хочется не столько от страшных воспоминаний, сколько от бесконечной доброты Брэдли…

И вдруг я вспоминаю, что именно Брэдли сделал мне самый полезный подарок в моей жизни — коробочку для разжигания костров, коробочку, которая рассеивала тьму и грела нас с Тоддом ночами, а потом взорвала

целый мост и спасла нас от верной смерти.

— Оно мерцает, — говорю я.

— Что? — переспрашивает Брэдли, поднимая голову.

— Помнишь. Давным-давно, когда мы еще были на корабле, ты попросил меня запомнить. как выглядит ночное небо у костра. Я должна была увидеть его первой. Так вот, оно мерцает.

Брэдли улыбается, вспоминая тот разговор, и делает глубокий вдох.

— А как пахнет свежий воздух, сказка!- говорит он. Ну конечно, он ведь тоже всю жизнь провел на корабле и дышит им впервые. — Не ожидал, что он такой… крепкий.

— Да, здесь вообще много неожиданного. Он вновь стискивает мое плечо:

— Но мы добрались, Виола! Ты больше не одна.

Я сглатываю ком в горле и смотрю на проекцию:

— Я и не была одна…

Брэдли опять вздыхает и говорит: Значит, оно мерцает.

— Если хочешь, можем развести костер, и ты сам увидишь, — предлагаю я.

— Увижу что?

— Ну, как оно мерцает.

Он озадаченно смотрит на меня:

— А… ты все о том же…

— Ну да, ты же сейчас сказал…

О чем это она?– удивляется он.

Но не вслух.

У меня внутри все скручивается в тугой узел.

Нет.

О, нет!

— Ты тоже это слышала? — Он удивленно озирается по сторонам.- Как будто мой голос, но…

Но ведь я не говорил этого вслух, думает он и замирает.

И смотрит на меня.

Виола?– спрашивает он.

Спрашивает в Шуме.

В своем новеньком, только что приобретенном Шуме.

[Тодд]

Я прижимаю компресс к ране Ангаррад и жду, пока лекарство проникнет в кровоток. Она все еще молчит, но я продолжаю ее гладить и твердить ее имя.

Лошади не терпят одиночества, и она должна знать, что я рядом.

— Вернись ко мне, Ангаррад, — шепчу я ей на ухо, — ну, давай, милая!

Я оглядываюсь на мэра, который разговаривает со своими людьми, и гадаю, как же все могло так получиться.

Мы ведь его разбили. Схватили, связали и одержали победу.

А вышло вот что.

Он снова разгуливает на свободе и ведет себя, как хозяин положения, как властелин всего клятого мира. Бут то ему плевать, что я победил.

Ну да ничего. Один раз мне это удалось — удастся снова.

Я освободил чудовище, чтобы спасти Виолу.

И теперь должен каким-то образом не выпустить из рук поводок.

— Глаз до сих пор там, — замечает он, подходя ближе и указывая на светящуюся точку высоко в небе. Мэр уверен, что это какой-то зонд. Впервые мы заметили его около часа назад, когда мэр отдавал приказы капитанам: велел разбить лагерь у подножия холма, послать разведчиков наверх, чтобы определить масштаб будущего сражения, и на восток — узнать, что случилось с «Ответом».