Война мага. Том 3. Эндшпиль
Шрифт:
Рысь мгновенно поняла, бросилась на шею.
– Великое небо, пап! Да ты ж сто лет не улыбался так! – выпалила она, отпуская его.
– Помнишь, я рассказывал тебе…
– Ну да, ну да, про Миройю! Что она сделала там, в пустыне! И как скамары вывезли её!.. Конечно, рассказывал! Конечно, помню!
– Н-ну вот, – постарался вернуть себе внимание скамар. – Вернулись мы, значит… и потом всё хорошо было. Славная добыча, славная еда, всё славно. Мы, конечно, слышали… разное. Про Чёрную башню и всё такое. С Мекампа тоже несколько полков стребовали. К нам, представь себе, засылали… Ну да у нас дураков нет – за такое дело головы класть.
– Как же ты здесь очутился?
– Так ведь не зря хлеб-то дозорные ели. Они-то и заметили этих… – Он мотнул головой, указывая на недальнее кострище. – Сперва не поняли. Тащатся какие-то юнцы, кто в чём, ни строя, ни знамени, ни поклажи… Их, естественно, вопросили: мол, кто такие?
– Могу себе представить, что случилось с теми, кому не повезло эдак вот «вопросить»…
– В самую точку, сударь мой некромант, в самую точку, – криво ухмыльнулся разбойник. – Осталось от дозорных… да, почитай, ничего не осталось. Опалило, как поросят. Даже больше. Но весть парни успели передать. Случилось так, что я с сотней крепких ребят оказался поблизости. – Ещё одна кривая усмешка, долженствующая показать, что очутился-то здесь скамар, само собой, не случайно. – Подошли к деревне, Сольки прозвание, а тут и они… Мы выждали, взяли в кольцо, окликнули. Думали, они говорить с нами станут, да какое там. Девка у них заправляет, бешеная, совсем бешеная: крикнула что-то, и трое мальчишек, что впереди шли, ка-а-ак начали огнём кидаться! Мы туда, сюда, за луки…
– Неужто все стрелы мимо?
– Мимо… – скрипнул зубами скамар. – А которые не мимо – они в воздухе жгли. Не успели мы оглянуться – а кругом уже всё горит, да так, что и не затушишь. Бабы, ребятишки – кто успел, убегли, а кто нет – в домах так и погорели. Мы с немногими сам-друг ушли. А потом уже и твои малыши пожаловали…
«Малыши» наградили скамара голодными взглядами.
– И смотрят-то они как погано! – пожаловался разбойник. – Того и гляди, сожрут не поджарив!
– Это ты точно заметил, – кивнул Фесс. – Так что же эти – ушли? Куда?
– Как шли, так и идут, – сплюнул разбойник. – На полночь. К эгестскому рубежу. Если только с Вечным лесом не сцепятся.
– Едва ли, – вздохнул некромант. – Та, кто их ведёт, отнюдь не глупа. Да и Вейде не захочет класть своих невесть для чего, если её Лесу ничто не будет угрожать. Скажи, скамар, ты готов ли…
– Нет, – угрюмо перебил его разбойник. – Мы, собственно, тебя дожидались, доглядчики передали, что ты следом за этими безумцами поспеваешь. Но с тобой за ними не пойдём. Это не некрополь. Это хуже. И шкура моя мне говорит, что лезть в это не стоит. Припасами, проводниками – этим поможем, не сомневайся. Чтобы твои малявки ещё кого-то на скорую руку не схарчили.
– Спасибо, – кивнул некромант. – Всё это нам очень пригодится. Но хотя бы следить за птенцами вы сможете? Пока они не покинут Мекамп?
– Как ты их назвал? Птенцы?.. Гм… сколько-то сможем. Но не рассчитывай, некромант, что мои парни пойдут дальше Агранны. Там горячо.
– Что значит «горячо»?
– Местные серые. Святые братья. Совсем город под себя подмяли. Многие им служат. Кто из страха, кто из корысти – Инквизиция не скупится. Мне с ними сейчас схватываться не с руки.
Рысь отвернулась. Фесс успел заметить презрительно поджатые губы.
Скамар не обманул. Уже на следующий день подоспели и проводники, и вьючные караваны с припасами. Поури двигались безлюдными тропами, в обход деревень и дорог; после уничтоженной деревни Старшая тоже избегала населённых мест. Конечно, многотысячное войско не иголка, в стоге сена не спрячешь. Слухи начали распространяться, пришлось взять восточнее, ближе к степному рубежу, где по речным водоразделам леса поднимались сплошной стеной – последний их всплеск, перед тем как окончательно уступить место степному разливу. Войско обогнуло Агранну по широкой дуге; немногие местные владетели, даже получив сведения об их движении, сочли за лучшее не лезть под ноги. Имя поури внушало священный страх даже за мекампскими рубежами.
Птенцы опережали преследователей на три-четыре дневных перехода; след их почти исчез, после уничтоженной деревни Старшая стала заметно осторожнее.
Хотя проводники исправно вели войско следом за ускользавшими посланцами Салладорца, Фесс не мог избавиться от неприятного осадка – куда лучше, если бы с ним сейчас шёл сильный отряд бывалых скамаров. Поури безраздельно преданы своей Ишхар, и – некромант полностью отдавал себе отчёт – их гибель всё-таки будет значить для него меньше, чем людские смерти. Цинично, но это так. А врать себе – последнее дело.
И тем не менее поури оставались чужими. Совсем, совершенно чужими. Скамаров Фесс хорошо понимал, а вот карликов не понимал вовсе.
Армия шла по следу птенцов, однако очень скоро выяснилось, что последыши Эвенгара оставили по себе и другую память.
Первыми тревогу подняли проводники-скамары. Среди них оказалось несколько тех, что ходили с Фессом к салладорскому некрополю; они-то и прибежали с недобрыми вестями.
– Что-что? Погосты? – насторожился Фесс, выслушав поневоле сбивчивый рассказ. – Может, просто мертвяки поднимаются, как у вас тогда было?
– Нет, господин некромант, никак нет. – Здоровенный скамар трясся от ужаса и поминутно оглядывался на мрачных карликов-поури, никогда не отходивших далеко от возлюбленной своей Ишхар. – Тех мертвяков ходячих мы б отличили. Тоже донесли б твоей милости, но без шума и пыли. А здесь… видывали мы этих мертвяков, во всех видах видывали, но такого…
Некромант и Рысь переглянулись.
– Наверняка от птенцов, папа. – Девочка-дракон редко пользовалась мыслеречью, когда оставалась в человеческом облике, но сейчас изменила собственному правилу. Ни к чему разбойнику слышать их разговор и сеять потом панику.
– Наверняка, – согласился Фесс. – Пойдём и посмотрим?
– Ты ещё спрашиваешь, пап! Огонь в горле застоялся! – задорно отозвалась драконица.
…К старому, давно заброшенному погосту-жальнику они летели, низко прижимаясь к верхушкам деревьев. Скамар не преувеличивал – давящий страх расползался по лесу, и Фесс невольно вспомнил не столь давние события, эльфийскую тень Дренданна и умирающие деревья вокруг. Здесь лес стойко встречал напор нечистой силы, вбирал её в себя, но платил дорогую цену – старые могучие великаны жертвовали собой, иссыхали, обрушивались, чтобы не пропустить тёмное облако далеко в чащу, туда, где гнездятся птицы и роют логова звери.