Война меча и сковородки
Шрифт:
Один из рыцарей хотел снять корону с головы герцога, но тот посмотрел на него так властно, что гвардеец отступил.
– Значит, и вы предали меня, сэр святоша?
– спросил лорд Бритмар Ларгеля Азо.
– Я называю это верностью, а не предательством, - ответил епископ.
– Какие странные слова для Вашего Преосвященства...
– герцог прищурился и хмыкнул.
– Клянусь всеми демонами преисподней, вы не Азо. Вы - Фламбар! Решили на пару с рыжей графиней бросить вызов мятежникам? Я вас недооценил. А что вы сделали с настоящим епископом?
– Он остался у главных ворот, - сказал Годрик в образе епископа, пока его люди связывали Тилвина и гвардейцев-мятежников.
– На случай, если ваши сторонники осмелятся выступить против короны. Или вы вздумаете бежать.
– Бежать?
– усмехнулся лорд Бритмар.
– На кривых ногах быстро не побегаешь. Выходит, он все-таки предатель, этот Азо. И выходит, что я проиграл. Жаль. Обидно проиграть, когда победа была столь близко...
– Смиритесь, - сказала Эмер презрительно.
– Изгнание - не самая страшная кара за ваши преступления. А вот для него, - она указала пальцем на Тилвина, - лучше смерти ничего не придумаешь.
– Мы согласны, - поддержала королева.
– Думаю, судьбу сэра Тюдды следует решить милорду Фламбару, - тихо сказал лорд Саби, но все его услышали.
– Он и его семейство больше всего пострадали от преступлений, что совершил сэр Тюдда. Так будет справедливо.
– Справедливо, - тут же согласился король.
– Решайте, Фламбар!
Эмер выразительно посмотрела на Годрика, но тот глядел не на нее, а на брата.
– Прошу сохранить ему жизнь, - сказал он, и Эмер возмущенно пристукнула кулаком о ладонь.
– В своем ли ты уме?!
– воскликнула она.
– Казнить его! Только казнить!
– Не слишком ли вы мягкосердечны?
– промурлыкал лорд Саби.
Тилвин хмыкнул и лягнул гвардейца, который хотел поставить его на колени.
– Он мой брат, - сказал Годрик медленно.
– И он еще может покаяться. И обрести спасение.
– Безнадежный дурак, - проворчала Эмер.
– А я вижу в этом истинное благородство, - согласилась с племянником королева, хотя мгновение назад говорила совсем иное.
– А я - ненавижу твое благородство, - сказал Тилвин, глядя на Годрика с ненавистью.
– И обязательно отомщу.
Его увели, а он грязно бранился.
– Не человек, а одна лишь ложь, - сказала Эмер в сердцах.
Герцог Бритмар, который так и не снял короны, тут же произнес:
– Но и вы лгали мне. А я поверил, что дорог.
– Настолько поверили, что решили опозорить моего мужа? А потом пальцем не пошевелили, когда сумасшедший кузен пытался убить его? Странно выражаете нежные чувства, милорд, - Эмер подошла к брату короля почти вплотную, и гвардейцы почтительно расступились перед ней.
– Если я и испытывала к вам приязнь, как к увечному человеку, то теперь не испытываю ничего, кроме ненависти. Вы никогда не получили бы меня, будь хоть трижды королем.
– Верно, теперь я в этом окончательно убедился, - Бритмар оглядел присутствующих, и взгляд его остановился на Годрике.
– Значит вы, лорд Медведь, станете обладателем этого сокровища?
– Эмер - не вещь, - возразил Годрик.
– И только ей решать, кого одарить своей любовью. По-моему, она выбрала меня. А ты лучше отойди от него, - последние слова предназначались Эмер.
– Мало ли...
– Это конец, братец, - сказал король.
– Уже почти конец, - герцог странно улыбнулся.
– Как удивительно, графиня Поэль... Я был убит горем, узнав о вашей смерти. А когда узнал, что вы живы - не очень-то и обрадовался...
– вдруг совершил молниеносный выпад, и Эмер вскрикнула, пошатнувшись.
– Вот теперь - конец, - сказал Бритмар, бросая кинжал с коротким и широким лезвием, который он до поры прятал за зарукавьем.
Прежде чем сталь звякнула, падая на пол, Годрик преодолел расстояние, разделявшее его и герцога, одним прыжком. От удара в основание челюсти лорд Бритмар пролетел несколько ярдов, упал на спину и замер без движения. Годрик бросился к Эмер, которая оседала на пол, прижимая ладонь к груди. На пурпурной ткани кровь не была видна, но пальцы сразу окрасились красным. Несколько капель упало в разинутую пасть огромного мозаичного лосося.
Схватив жену в объятия, Годрик опустился на колени, устраивая Эмер поудобнее.
– Карлик паршивый, - пожаловалась Эмер, - маленький, а ударил сильно... Болит теперь...
– Сейчас приведут лекаря, он поможет, - говорил Годрик, мало что замечая, кроме окровавленной руки и бледности, что разливалась по лицу Эмер.
– Лекарь!
– он беспокойно оглянулся.
– Где лекарь?!
Все словно очнулись от зачарованного сна. Кто-то выбежал из зала, кто-то принес воды и корпию. Кто-то склонился над герцогом и в ужасе сообщил, что лорд Бритмар мертв.
Король долго смотрел на бездыханного герцога, а потом сказал:
– Что ж, по крайней мере, он умер, как и мечтал - в королевской короне. Хоть он и оказался настоящим подлецом, он - мой брат, мне жаль его.
Королева погладила мужа по плечу.
Но большинство были заняты графиней Поэль. Они толпились вокруг, так что Эмер взмолилась, теребя Годрика за ворот квезота:
– Скажи пусть разойдутся... Дышать нечем...
– Отойдите все!
– крикнул Годрик, и присутствующие послушно отступили.
– Сейчас придет лекарь, - повторял Годрик, как заклинание, - он поможет.
– Нет, не поможет...
– голос Эмер звучал все тише и тише.
– Пророчество сбылось... Пурпурное платье, тронный зал... и я умираю.
– Ты не умрешь, - возразил он.
– Зеркало Айфы не ошиблось...
– Какое зеркало? Ты бредишь.
– Но это к лучшему, - Эмер дышала короткими вздохами, каждый раз морщась от боли.
– Зачем жена, которую не любишь? Мне лучше уйти.
– Глупая женщина, - прошептал Годрик, - я не разрешал тебе оставлять меня.